Месть изгоя. Книга 4. Дети маркиза де Сада
Шрифт:
Альбина печально вздохнула и подтвердила:
– Я сама виновата... Хотела заработать, но не думала, что все получится так грязно!
Следователь понимающе кивнул:
– Вы бабы всегда так - сначала действуете, а затем думаете!
Альбина наклонилась, её глаза стали красными, от слез. Она находилась в шоковом состоянии. И старалась любой ценой отключится, от данного кошмара.
Следователь продолжил:
– Да двойное убийство тебе светит большущий срок - вплоть до пожизненного, но я хочу тебе помочь.
Девушка
– А что я могу сделать?
Следователь охотно предложил:
– Ты пишешь явку с повинной, это смягчит твое положение. А попрошу прокурора, чтобы тебе до суда избрали мерой пресечения подписку о невыезде!
Девушка всплакнула. Она не знала что делать. Убийство совершила не она, но ей не хотелось выдавать Бориса. Да и кто ей поверит, если прямая улика: то есть нож была у нее в руках. Но и брать вину, на себя не хотелось.
Девушка неуверенно промычала:
– Можно подумать...
Следователь хитро улыбнулся:
– Думай! Но пока тебя прокурор распорядился определить в ШИЗО, там хорошо думается.
Девушку увели. Направила длинным коридорам в подвал. Тут её встретил человек с погонами майора. Появились две молодые женщины в белых халатах. Майор отдал им распоряжение:
– Ответите в комнату свиданий и тщательно обыщите гражданку!
Более высокая женщина кивнула:
– Мы сделаем все что надо!
Майор сердито заметил:
– Учтите, что обыск должен быть самым тщательным! Она опасная убийца!
Более низкая женщина со сросшимися на переносице бровями прошипела:
– Понятно сделаем как в позапрошлый раз!
Альбину отвели в помещение с белыми стенами и зеркалами с одно и сторон. Стояло привинченное к полу кресло. Женщина в белом халате включила дополнительный свет, ударили по глазам прожектора. Альбину высвечивало со всех сторон.
Последовала команда:
– Раздевайся!
Девушка слегка смутилась. Она смотрела знаменитый фильм "Под принуждением". Неужели её сейчас тоже начнут обыскивать. И совать пальцы в интимные места? Вот женщины уже неторопливо одевают, резиновые перчатки. Это ведь ужасно! Альбине хотелось закричать во все горло. Но было страшно. Она попыталась себя мысленно успокоить.
Ничего страшного: отнесись к этому, словно к медицинскому осмотру. Ну, влезут пальцем во влагалище: ничего страшного! Будем считать, что гинеколог ощупал.
Словно замороженная Альбина медленно снимала с себя одежду. Более высокая женщина брала её платье и ощупывала каждый шов и складку.
Более низкая надзирательница складывала одежду в отдельную кучу. И иронически поглядывала на Альбину. Обе женщины-миллиционеры были еще достаточно симпатичные и это успокаивало девчонку. В книгах про тюрьму обычно надзирательными были мужеподобные и зверовидные.
Альбина кое-как сняла с себя лифчик, обнажив полные, с алыми
Высокая женщина крикнула:
– Трусы тоже снимай!
Низкая потянула к ней руки, рыкнув:
– А иначе поможем!
Альбина, испугавшись, стянула с себя трусики. Она старалась себя успокоить, что в процедуре личного досмотра нет ничего страшного, что это более, чем осмотр у врача, и ничего кошмарного ей не сулит.
Вот она перед ними в костюме Евы, и высокая подходит к ней. Берет в руки тяжелые, золотистые, вьющиеся волосы Альбины, удивительно цокает языком:
– Красивая у тебя грива... Веди себя хорошо, а то сбреют!
Альбина послушно кивнула. Перспектива лишиться своих прекрасных волос казалась ей ужасной.
А женщина тщательно осматривала шевелюру. Её пальцы растрясли каждый локон и, это являлось довольно болезненной процедурой. Альбина морщила и даже корила себя, за то, что отрастила такую пышную себе гриву.
Обыск головы длился достаточно долго. Обе женщины затем приступили к осмотру ушей, даже светили туда фонарями, словно освещения было недостаточно. После с помощью прибора полезли в ноздри. Заставили пару раз кашлянуть, снова светили.
Особенно неприятной оказалась процедура осмотра рта. Высокая женщина залезла туда рукой и оттянула язык. Да еще сдавила его, да так что Альбина вскрикнула. Ей провели пальцами по зубам, и засунули за щеку. Во рту остался привкус резины.
Не забыли надзирательницы проверить и глаза, довольно болезненно оттянув и веки. Обыск действительно выдался самым тщательным. У девушки осмотрели между пальцами рук, проверили ногти, далее уже достаточно больно потерли под подмышками. Давили так, что девушка вскрикнула.
Высокая "успокоила" её:
– Это еще цветочки! Ягодки будут впереди!
И сильно нажала Альбине на пупок. Девушка заскулила от боли. Обыск превращался в издевательство. Но высокая была права. Самая болезненная часть обыска была впереди. Сначала твердый как деревяшка палец ткнулся, Альбине глубоко во влагалище, вызвав, мучительное желание помочится.
Затем полезла в лоно Венеры и вся рука. А это весьма болезненно, раздвинув чувствительные стенки влагалища. Пальцы добрались до самой матки и стали крутиться.
Альбина застонала от боли и стыда. А женщина медленно и осторожно ковырялась в лоне. Она не торопилась, а шевелила пальцами, причиняя сильную боль самому чувствительному месту.
Альбина не выдержала, и попыталась извлечь руку из своего влагалища. Женщины свистнули и вбежала два милиционера. Они заломили Альбине руки, а женщина продолжила досмотр. Она осматривала влагалище и колупалась в матке куда дольше, чем следовало это делать для досмотра. Это делалось явно, чтобы унизить Альбину и причинить юной заключенной как можно больше боли.