Месть карьерского оборотня
Шрифт:
Разуваев налил себе рюмку самогонки, выпил залпом, налил еще, выпил, закусил соленым огурцом. Ситуация складывалась хуже некуда. Ашот крутой у себя в Ростове, но не знает, что за люди живут здесь. А главное — что такое Потапов, если его всерьез зацепить. Да он похуже оборотня будет! Значит, нужно ехать домой и убеждать Ирку, чтобы, в случае чего, сказала, что он весь вечер торчал дома. Разуваев достал мобильник.
— Ира? Привет. Как дела?
— Я говорила с Катей Потаповой, все ей рассказала. Думаю, это правильно. Лучше не
— Ты… сказала?
— Да. Извини, Лева, но мы сотворили несусветную глупость. Катька в положении, а мы такой спектакль устроили! Это просто подло. Я, как ты понимаешь, тоже женщина, Лева! И если я буду в положении и кто-то устроит мне такое… Убью гадину!
— Понимаю…
— Приезжай скорей. Нам нужно поговорить.
— Конечно, как только… Конечно, Ира.
Разуваев выключил связь, судорожно сжал мобильник в потной ладони. Так она все рассказала! А Катя пришла и… может быть, с ведома Ивана! А ее тут… Ну и дела! Домой возвращаться нельзя, здесь оставаться тоже. Ехать в Прикубанск к другу… Перехватят по дороге! Значит — к Маринке опять, на всю ночь. Глядишь, там его не достанет злой как собака Потап. А утром ясно будет, что к чему.
Глава 21
Роман с улыбкой обнял Таню, заглянул в ее глаза.
— Ты правда хочешь пойти сегодня ко мне, а не к репетитору?
— Правда.
— А что скажет отец? Ты прогуляла занятие.
— Ну и ладно. Первый раз, что ли?
— Но тогда мы просто гуляли. Тань, но ведь у тебя…
— Ложная тревога, Рома. Видимо, на нервной почве… Да тебе оно нужно? Со мной все в порядке.
Роман поцеловал ее доверчивые, теплые и сладкие губы. Он знал, что она хочет пойти к нему, он чувствовал этот запах, который сводил с ума.
— Танька… Ты самая красивая девчонка в мире, — хрипло пробормотал он.
— И самая нахальная, да?
— Нет, ну что ты… Пошли. Устроим пир на весь мир.
— Но чтобы на весь мир, не меньше!
— Конечно, Таня…
В обнимку они прошагали до дома Романа, а потом уединились на кухне. Роман предупредил отца, что встречается со своей невестой, и пусть никто ему не мешает, ни отец, ни Катька. Федор Петрович только руками развел. Если ребенок счастлив, как можно мешать этому? Конечно, могли бы и его пригласить, посидел бы с ребятами, поразговаривал, а потом отправился бы спать… Да, видимо, у теперешней молодежи свои представления… Ладно, главное, чтобы ребенок был счастлив.
Роман достал из погреба бутылку виноградного вина, нарезал розовые ломти окорока, красиво разложил их на тарелке, а Таня отнюдь не чувствовала себя гостьей, открыла холодильник, на другую тарелку выложила маринованные баклажаны, хоть и чересчур чесночные, но обалденно вкусные, соленые огурцы. А что тут странного, если баклажаны с сильным чесночным запахом? Они же вместе будут есть их. Да и вообще, при чем тут это? Ей очень нравился парень, она хотела жить с ним, как женщина с мужчиной. Вот и все. И он хотел, чувствовала это, ну так чего
На столе уже стояла бутылка вина, запотела с холода, а Роман печку раскочегарил — будь здоров. И тарелки с закуской выглядели очень аппетитно, и Роман был таким симпатичным…
— Ну что, начнем? — спросил он, садясь за стол.
— Начнем! — пожалуй, чересчур лихо сказала Таня, присаживаясь рядом на стул.
Роман налил вина в хрустальные бокалы, но выпить они не успели. Тяжелые шаги во дворе насторожили обоих, потом в доме хлопнула дверь.
— Кто это? — спросила Таня.
— Я надеюсь, не твой отец, — сказал Роман.
— Я тоже надеюсь…
Снова хлопнула дверь дома, звук тяжелых шагов замер у самой двери кухни, резкий стук в дверь прорезал тревожную тишину. Роман поднялся со стула, подошел к двери.
— Кто там? — спросил он.
— Иван. Открой, Рома, есть разговор.
Роман, досадливо морщась, открыл дверь.
— Где Катя? — с ходу спросил Потапов, войдя в теплую комнату.
— Откуда я знаю?
— Я не смог ее встретить после смены, дела. Федор Петрович сказал, что ушла два часа назад, обещала вернуться через полчаса. Ты не знаешь, куда она ушла?
— Понятия не имею.
— К ней приходила подруга перед этим…
Роман мрачно хмыкнул.
— Да какие у нее подруги после Егорова? Все боятся… И тебя тоже.
Потапов скрипнул зубами.
— Значит, ты ничего не знаешь?
— Нет, но… два часа назад ушла, а обещала вернуться через полчаса… Куда она ушла, дура?
— Ладно, извини, парень, отдыхай, я найду ее сам.
Потапов махнул в сердцах рукой и вышел из кухни.
— Что это значит, Рома? — спросила Таня.
— Моя сестра в опасности.
— А ты?
— А я должен помочь ей.
— А я?
— Подожди меня здесь, Таня, — Роман умоляюще посмотрел на девушку. — Прошу тебя. Мы же не виноваты, что такое творится… Я постараюсь помочь Ивану, ведь речь идет о моей сестре.
— Мы постараемся, — решительно сказала Таня. — Ты пойдешь, поможешь Ивану, а я буду ждать тебя здесь. И даже вино пить не буду… может быть, баклажан съем, очень вкусный, ты не обидишься, Ромка?
— Нет, конечно. Ешь, что тебе хочется, только дождись меня, и прости, что так… Танюшка, ты такая красивая, я так счастлив, что ты у меня есть, но…
— О чем ты? Если мы вместе, так и должны быть вместе, правда же?
— Какие-то дурацкие дела… Танюшка…
— И я тебя люблю, Ромка. Иди, я дождусь!
Роман поцеловал ее в губы, показывая, что согласен с нею, побежал в другую комнату, сунул в задний карман джинсов пластиковый пакет и выскочил из кухни.
Он знал, куда бежать — в старый карьер.