Месть Клеопатры
Шрифт:
В три часа дня на поле шел второй тайм футбольного матча между отрядом «Дельта» и инструкторами здешней школы. «Дельта» вела со счетом один — ноль.
Сержант Поллак повел Алехандро и Сивера по длинному коридору, устланному коврами с цветочным орнаментом. Где-то на расстоянии из радиоприемника лились звуки музыки кантри, воздух наполнял приятный запах жареного хлеба и печеного картофеля. Поллак, шедший первым, открыл тяжелую дверь и пригласил Алехандро и Сивера внутрь. Впустив их и заперев за ними, сержант помчался на футбольное поле.
Они очутились
Тед Порджес поднялся из-за овального стола, приветствуя своего давнишнего питомца, все еще известного ему только под кодовым именем Чилиец. Пожав ему руку, Порджес спросил:
— Ну, и как там дела? Я хочу сказать, в реальном мире.
— Сплошная облачность, — ответил Чилиец, горестно отметив, как постарел Порджес за последнюю пару лет. Усевшись в кресло, он обнаружил, что на столе перед Порджесом лежит пять плоских пакетов в алюминиевой фольге. Его улыбка утратила значительную часть своей сердечности, и он — еще как бы в шутку — спросил: — Мы что, собираемся сегодня нанюхаться?
— Не мы, а ты, — возразил Порджес.
Энди Сивер повернулся в кресле так, чтобы оказаться лицом к лицу с Чилийцем.
— Раз уж ты решил связаться с ними по-настоящему, тебе следует научиться имитировать прием дозы. Потому что в какой-то момент кто-нибудь из бандитов может настоять на том, чтобы ты употребил наркотик.
Порджес, кивнув, добавил:
— Такой у них тест на выявление ищеек.
— А почему ж вы меня этому до сих пор не научили?
Чилиец потянулся за одним из пакетов.
— Потому что раньше тебе это было ни к чему. — Порджес взял в руку прибор дистанционного управления и навел его на один из стеллажей. Часть книжных полок отъехала в сторону, перед ними появился экран. — А теперь смотри внимательно и запоминай: ловкость рук здесь главное. Рука реагирует быстрее, чем глаз.
На экране пошел фильм, снятый скрытой камерой. В нижней части каждого кадра мелькали индексный номер Ведомства генерального прокурора, дата и время с точностью до секунд. Номер отеля: трое людей сидят за стеклянным кофейным столиком, внутри которого — чемодан, полный денег. Двое из них негры лет по двадцать семь — двадцать восемь, хорошо одетые, похожие на представителей среднего класса, спортивные, но не вызывающие никаких опасений. У одного из них нет нескольких передних зубов; во внешности другого обращают на себя внимание ярко-зеленый галстук и коричневая рубашка. Третья в номере — красивая негритянка лет тридцати пяти, подстриженная под пуделя и одетая в костюм от Шанель с соответствующими аксессуарами. Она следит за тем, как мужчина в зеленом галстуке пропускает сквозь электронный счетчик пачку купюр.
— Все нормально, — говорит она.
— Но проверить не помешает, точно? — откликается Щербатый.
Зеленый
— Ты баба с яйцами.
Щербатый подсаживается к ней поближе, обнимает ее, ласкает грудь, вздыхает:
— Я б тебе больше верил, если б ты дала засунуть тебе в ротик.
Шлепком отбив его руку, она говорит:
— Если тебе нужно взбодриться, то засунь в ротик своей мамочке.
Ноздри Щербатого раздуваются от гнева. Его рука занесена над нею, готовая ударить.
Зеленый Галстук заканчивает проверку.
— Все в точности. — Потом он переводит глаза на женщину. — Можно просто оттрахать ее, а деньги забрать.
— Вас убьют прежде, чем вы дойдете до лифта, и вы сами это знаете. — Она защелкивает крышку чемодана. — Я этой негритянской хреновины вдосталь наслушалась. Все вы в городе такие. Или заключаем сделку, или я ухожу и «капусту» забираю.
Подавшись вперед, Зеленый Галстук вновь раскрывает чемодан, с жадностью смотрит на пачки денег. Он достает из внутреннего кармана пакет в серебряной фольге и протягивает его ей.
— Мы никогда не имеем дела с теми, кто с нами не нюхнет.
Она принимает пакет, рассматривает его с явной подозрительностью.
Щербатый встает с дивана и застывает в нескольких футах от нее. Сложив руки на груди, он пристально наблюдает за нею.
— Не потей так, детка. Это не отрава.
Возвращая пакет Зеленому Галстуку, она говорит:
— Сначала ты. Чтобы это не оказалось какой-нибудь дрянью.
— Людям надо доверять, сестричка.
Зеленый Галстук вскрывает пакет и выколачивает кокаин на стол. Затем берет из пачки стодолларовую купюру, складывает ее пополам и собирает ею кокаин со стола, словно совком. После этого сворачивает купюру в трубочку.
Женщина поднимается с места и встает рядом со Щербатым.
Перехватив трубочку в точке сгиба, Зеленый Галстук вставляет ее себе в ноздрю и втягивает носом наркотик. Глаза у него лезут на лоб. Изобразив на лице удовольствие, он облизывает губы:
— Ай как вкусно, сестричка!
После этого он вручает ей пакет, в котором осталось еще полдозы наркотика.
Приняв пакет, она выколачивает его содержимое себе на левую ладонь и возвращает Щербатому уже пустым.
Чилиец подался вперед, он тщательно наблюдает за происходящим на экране.
Женщина подносит ладонь с порошком к носу, словно бы упиваясь ароматом, одновременно проводя по белой линии кончиком языка, словно в попытке возбудить себя в сексуальном отношении. Она медленно проводит языком по кончикам пальцев, берет три пальца в рот, сосет их. А затем, одним молниеносным движением, подносит порошок к носу, втягивает, бросает руку вниз, запрокидывает голову, закатывает глаза и долго, протяжно вздыхает.
— Она приняла! — вырывается у Чилийца.
— Нет, не приняла, — поясняет Порджес и, орудуя дистанционным управлением, прокручивает пленку назад. Дойдя до места непосредственно перед приемом дозы, он запускает ее снова, но в замедленном темпе. — А теперь гляди хорошенько.