Месть Клеопатры
Шрифт:
Жасмин расхаживала по складу, надзирая за рабочими, которые извлекали героин из пакетов и осторожно упаковывали его в полые фигурки кукол и в тряпичные игрушки.
— Несколько пакетов порвалось, — крикнул один из рабочих водителю фургона.
— Засуньте их в куклу, — распорядилась Жасмин.
— А куда девать рюкзаки? — спросил кто-то другой.
— Положите обратно в кузов, — сказала Жасмин.
Ее голос дрогнул, так как именно в это мгновение она заметила, как один из рабочих слизнул рассыпавшийся героин у себя с кончиков пальцев.
— Кто этот парень, а, Хуан?
— Мэнни Родригес. Мы привезли его сюда с острова пару недель назад.
— Убейте его, — спокойно сказала Жасмин и пошла прочь.
Машина городской водопроводной службы с водопроводными трубами различных диаметров, закрепленными на бортах, ехала вниз по Бекмен-стрит. Водопроводчик, сидящий в кабине рядом с водителем, говорил, обращаясь к водителю, как раз с достаточной громкостью для того, чтобы передатчик, прикрепленных к зеркалу, безошибочно улавливал его речь:
— Мобильный отряд четыре — центральной базе. «Люцифер» произвел разгрузку. Не приступить ли к захвату? К.
В центре коммуникаций отдела специальных операций у Сивера сильнее заколотилось сердце. Он бросил взгляд на Романо; тот сидел в кресле, потупившись, и жадно курил очередную перехваченную у кого-то из подчиненных сигарету.
— Что ему ответить? — спросил у начальника Сивер.
Бандюга Джой стряхнул пепел с сигареты на пол и недрогнувшим голосом произнес:
— Пусть держатся на дистанции, продолжают наблюдение и регулярно обо всем докладывают.
Такси с рекламным плакатом на крыше, изображающим красивую женщину в купальном костюме, втирающую в кожу крем для загара, подъехало к дому, в котором жил Алехандро. Сев в машину, Алехандро назвал водителю адрес: Бродвей, номер 1049. Сивер включил счетчик и помчался по Пятой авеню, а затем вокруг Вашингтон-сквера.
— Как дела? — спросил он.
— Что произошло с грузом? — нетерпеливо спросил Алехандро.
— Доставлен в склад на Бекмен-стрит, за Фултонским рыбным рынком.
Увидев, что Сивер следит за ним в зеркало заднего обзора, Алехандро ответил на это сообщение радостным кивком.
— А рюкзаки?
— Их вернули в фургон. — Сивер повернул на восток. — Мы проследили их до твоего лежбища.
Алехандро задумчиво кивнул:
— Теперь мне понятно, почему Писсаро настоял на том, чтобы я дал ему ключ. Теперь, когда они знают, что система срабатывает, Чи-Чи не собирается понапрасну тратить время.
Сивер резко вильнул, избегая наезда на отчаянно пробирающегося между автомобильными рядами пешехода.
— Мне бы хотелось, чтобы у нас оставалась хоть какая-нибудь возможность сохранить контроль за этими чертовыми рюкзаками.
— Они убьют меня, как только обнаружат в них передатчики. Чем дальше мы медлим, тем большему риску я подвергаюсь.
Сивер кивнул, вынужденный без малейшей радости согласиться с доводом Алехандро, и поспешил сменить тему.
— Какие-нибудь
— Ничего определенного. Только какие-то смутные ощущения.
— А кто эта Юдит, которую ты попросил проверить?
— Стекло своей штуковиной резать может. А кроме этого, и не считая того, что я сообщил тебе ранее, я ничего про нее не знаю.
— И какое ты ей отводишь место в иерархии синдиката? — спросил Сивер.
— Судя по тому, как она ведет себя в определенных ситуациях, весьма высокое.
— А Чи-Чи?
— Еще не знаю. Просто не могу себе представить, что такой высокомерный латиноамериканец, как Чи-Чи, позволяет женщине отдавать ему приказы. А самое смешное в том, что я вообще ни разу не видел его вместе с женщиной.
— На основании только того, что ты ее не видел, нельзя утверждать, что ее не существует. Этот парень ведет более чем скрытную жизнь, не подпускает к себе никого, даже самых близких. Как знать, не вписывается ли Юдит в эту схему.
— Возможно. Но меня беспокоит кое-что еще. Мне кажется, у Чи-Чи не хватило бы мозгов организовать такой синдикат. — Он сделал паузу, задумался. — Сколько времени вам понадобится на то, чтобы вскрыть подноготную Юдит?
— Над этим работают мои лучшие сотрудники. Как только что-нибудь прояснится, ты сразу узнаешь все.
Алехандро этого было мало.
— А как ты сумеешь передать мне полученную тобою информацию?
— Обнаружишь в присланной тебе по почте рекламе, — ответил Сивер, вновь вглядываясь в лицо своего агента, отраженное в зеркале заднего обзора. Он впервые отметил про себя свидетельства возраста на лице Алехандро, углубившиеся складки в углах глаз. Алехандро сам настоял на нынешней встрече, но до сих пор не упомянул ни о чем, достаточно важном для того, чтобы она получила оправдание, а это означало, что ничего такого у него в загашнике и не имелось. Соответственно, Сивер заподозрил, что истинная причина встречи заключается в личных мотивах, в необходимости, осознанной Алехандро, встретиться с кем-нибудь, кто заботился бы о нем и знал бы его. Сивер был единственным звеном, связующим Алехандро с внешним миром, — с настоящим миром, в котором люди вели подлинную жизнь, и она имела настоящий смысл. — А тебе не понадобится какое-нибудь оборудование для того, чтобы переупаковать парашюты? — спросил он в конце концов.
— У меня в берлоге имеется все, что нужно. Хотя через какое-то время мне понадобятся дополнительные диоды.
— Я раздобуду их для тебя. — И тут Сивер неожиданно сменил тему. — Ты помнишь Карлсена? Ну, этого адвоката?
— Помню, — криво усмехнувшись, сказал Алехандро.
— Карлсена и Барриоса убили в один и тот же день. И нам кажется, что оба убийства совершены женщиной.
— Почему?
— На месте преступления возле обнаженного тела Барриоса были обнаружены клочки женских срамных волос. — Продолжая рассказ, Сивер невольно вздрогнул. — Ему вырезали оба глаза. А на губах у адвоката была помада.