Месть королевы
Шрифт:
Эдуард нашел в себе силы воспользоваться их настроением, и не прошло много времени, как он уже направлялся к замку Лидс во главе довольно значительной армии. Ему было приятно, что столько людей оказалось вместе с ним, на его стороне, что они подчиняются любому его слову. Никто не имел намерения вступать в затяжные бои возле замка – просто захватить его сокрушительным штурмом, а потом уж пускай те, кто осмелился так поступить с их королевой, молят о своем спасении.
Замок Лидс состоял из двух сооружений на двух островах, расположенных посреди небольшого озера. Острова соединялись
Но ни удачное расположение, ни стойкость оборонявшихся не помогли: в течение нескольких дней замок был захвачен, и его главная защитница, леди Бадлсмир, предстала перед королем. Ее муж в последний момент прислал в замок подкрепление, что несколько оттянуло его сдачу, но сам так и не явился.
Стоя перед королем, леди Бадлсмир смотрела ему прямо в глаза, не выказывая ни малейшего признака страха.
– Что побудило тебя так вести себя по отношению к королеве? – спросил он.
Она ответила:
– В отсутствие мужа я была хранительницей замка. И я вправе решать, кого пускать в него, а кого нет.
– Ты ошибаешься, женщина, – сказал король. – Замок Лидс принадлежит моей супруге. Ты не пустила в него законную владелицу. Это равносильно измене.
Она не дрогнула при этих словах, хотя знала последствия подобного обвинения.
Она сказала:
– Граф Ланкастер и мой муж поддержат меня, я уверена в этом.
Хотя такой уверенности у нее давно уже не было.
– Они намылят веревку, на которой ты будешь висеть! – сказал Эдуард, разозленный ее упорством.
Леди Бадлсмир пожала плечами.
– Значит, так тому и быть. Стану еще одной жертвой тирании королей.
Эдуард был изумлен смелостью женщины. В глубине души он знал, что никогда не сможет отправить ее на эшафот.
Он распорядился отвезти ее в Лондон и поместить в тюрьму в Тауэре. Однако многие из его окружения были недовольны таким решением. Она заслужила, чтобы ее повесили, говорили они. Подумать только, как она поступила с самой королевой!..
Но Эдуард не хотел их слушать, и свои кровожадные инстинкты им пришлось удовлетворить, повесив управляющего замком и одиннадцать его слуг, что было весьма несправедливо, поскольку все они лишь выполняли приказы своей хозяйки.
Однако палачи были иного мнения: это послужит наглядным уроком для других, считали они.
Мужественную леди Бадлсмир отправили в Лондон, и, когда ее везли по улицам города, люди кричали оскорбительные слова, бросали в нее гнилые овощи и фрукты и перечисляли способы, какими они бы расправились с ней, будь на то их воля.
Стражникам с трудом удалось отстоять ее от разъяренной толпы и препроводить в темницу.
Эдуард же был на вершине блаженства. Он чувствовал себя триумфатором: взятие замка Лидс было первой его победой на поле битвы.
Изабелла тоже была довольна. Король впервые активно повел себя, впервые открыто действовал на ее стороне, и все окончилось успешно. Хорошо также, что он не позволил повесить эту безумную женщину. Тогда из нее непременно сделали бы мученицу, а то и вообще святую. Народ это умеет.
Ланкастер в эти дни был тих,
– Ты должен воспользоваться своим успехом, – говорила она королю. – Весь Лондон сейчас на твоей стороне, ты видишь это? Бароны тоже видят, и они быстро изменят отношение к тебе, попомни мои слова. Но и тебе нужно не упускать появившиеся возможности.
Она оказалась права. Вскоре уже несколько баронов, возмущенных бессовестным обращением с королевой и недовольных поведением Ланкастера, забравшего себе слишком много власти, открыто перешли со своими приверженцами на сторону короля.
– Наступает время, благоприятное для борьбы с Ланкастером. Если ты хочешь этой борьбы, – сказала королева Эдуарду.
Он хотел. Они с Изабеллой были сейчас вместе, рядом, чего не случалось никогда раньше. Однако она ничего не забыла, нет… Хотя он и не подозревал этого, потому что ни в прошлом, ни теперь не думал на эту тему. Не желал думать…
Изабелла понимала, что победа в замке Лидс ничего не стоит с военной точки зрения – целая армия против одной женщины с немногочисленными защитниками, – но это было начало победы королевской власти над теми, кто ее не хотел признавать. И такое начало следовало закреплять, а победу – развивать. Потому что королевская власть – это ее власть. И ее сына. Но не ее супруга. Однако сейчас нужно использовать его для устранения другого противника, более сильного.
– Ты уже удостоверился, что Ланкастер изменник? – сказала она королю.
– Да, доказательств тому достаточно, – отвечал тот. – Он уже многие годы противостоит мне. Но ты ведь хорошо знаешь, что силы были неравны.
– А тебя никогда не удивляло, Эдуард, что во время своих нападений шотландцы постоянно обходят его земли стороной?
– Говорят, у него какие-то тайные связи с Робертом Брюсом. Я что-то слышал про это.
– Говорят! Это же прямая измена! Нужно все узнать до конца… Они ведь переписывались! Необходимо добыть их письма, другие свидетельства… О чем ты думал все эти годы? Среди нас предатель такого ранга, а мы бездействуем! Народ тебе не простит этого, Эдуард!..
Раньше бы на него подобные слова не произвели никакого впечатления. Но сейчас, когда он был на гребне успеха и еще не пережил его… сейчас он готов был действовать. И он начал действовать.
Первым делом он отправился с войском в Уэльс, покоренный его отцом, где одни из самых ярких приверженцев Ланкастера, лорды Мортимеры, дядя и племянник, захватили себе чересчур много земель и власти и становились прямой угрозой королю.
Мортимеры немедленно послали к Ланкастеру гонца с просьбой о помощи, но тот ответил, что беспокоиться не о чем: король никак не прославился на поле настоящей битвы, его нетрудно победить и обратить в бегство, что Мортимеры, он не сомневается, сделают без всякой помощи со стороны.