Месть Модеста
Шрифт:
– Всю Пермь? Один редуктор?!
– О, да.
– Но это же в теории.
– Нет, что вы. Стал бы я рассказывать, если бы не добился, наконец, положительного результата в контрольных тестах Императора.
– Альберт, ну хватит тебе о работе, – перебила мужа Мира Анатольевна. – Так секреты все выдашь.
– А чего? – засмеялся отец. – Здесь все свои.
Мы сидели за большим столом. Родители, брат с сестрой и я с Эдиком. Юля ещё не пришла. На столе салатики, шампанское и ощущение праздника. Стейки были съедены под общее и неподдельное восхищение. Отец был разговорчив, мама обходительна,
– Может, перейдём к магии? – спросила мама. – Семнадцать лет. Возраст пред-инициации.
– Ах, да! Модест? Что же ты выбрал?
Чего? Магия? Мы точно не в России начала нулевых. Но я не сильно удивился. Знал, что есть измерения, где существует магия. Пожалуй, мой бывший мир, в котором не было ничего магического, был даже исключением. Значит, я там, где правят Гендальфы? Ха! Интересно. Надо бы скрыть свою радость и побольше выяснить наводящими вопросами.
– Выбрал?
– Мод, не прибедняйся, – сказал Панкраш. – Формально у тебя есть выбор, но я уверен, что ты возьмёшь атлетику. Атлетика – это сила и ловкость. Это власть над другими. Представляешь, у тебя, по сути, свои собственные рабы. На столько они боятся твоей мощи. Хватит сурового взгляда, как они кинутся исполнять любое пожелание. А при случае, ты можешь так вломить, что… Красота! Какой дурак будет отказываться? Я обязательно выберу атлетику. Жаль, у меня нет аристократичного прошлого, как у вашей семьи. Было бы больше возможностей применить власть.
Чем дольше я общался с Эдиком, тем меньше он мне нравился. Если выбор девушки Модеста я одобрил, то с другом ситуация хуже. Обрадовало, что реплику Эдика никто не поддержал. Если дети в силу возраста никак не отреагировали, то по лицу родителей я понял, что они тоже не разделяют мнение Панкратова. Как говорится, раб не хочет быть свободным. Раб хочет иметь своих рабов.
– Мама владеет магией атлетики, – сказала Влада.
– Я уверена, что и сенсорика, и магия подобия тоже отличный выбор, – ответила мама на слова дочери.
– Но у меня же есть время подумать? – осторожно спросил я, стараясь не выдать своего незнания. Память пока никакой информации на этот счёт не выдавала.
– Вот это правильно! – обрадовался отец. – В любом случае до совершеннолетия магия будет в начальном состоянии. Её и не разовьёшь толком. Есть целый год, можно не торопиться с выбором. А насчёт власти…
Папа вышел из-за стола и прошёлся по комнате. Я понял, что он хочет сказать что-то важное. Отец не был согласен с мнением Панкратова, однако старался подобрать слова, чтобы не обидеть моего друга. Настоящий представитель древнего боярского рода.
За те полтора часа, что я провёл со своей новой семьёй – со своей первой семьёй! – я понял, что Альберт Осипович Ермолов был образцом уходящей аристократии. Куда эта аристократия уходила, почему именно я так решил, этого сказать пока не мог. Тут смешался опыт прошлой жизни и обрывочные эмоции Модеста.
Отец считал, что дружелюбие, воспитанность, трудолюбие и образование – вот основа аристократического рода. Лучше прожить тихую спокойную жизнь, помогая обществу
Примерно это произнёс отец в своей короткой речи, обращённой, конечно, не к Панкратову, а к нам, его детям. Ох, отец. Как же я тебя понимаю! Именно этого и хотел. Спасибо хранителям. Не подвели. Забросили, куда просил.
– Ни кола, ни двора, – пробубнил Панкраш, когда в комнате мы остались одни. Дети ушли на кухню, чтобы помочь родителям зажечь свечки на праздничном торте. – Тесная халупа в пятиэтажке, да род, о котором все забыли. Хотя столько возможностей получить в удел… Да хотя бы Пермь! А то и весь Урал. Мда. Папаша у тебя, конечно, тюфяк.
С Эдиком мне всё стало ясно. Даже спорить не буду. Мы очень далеки друг от друга по мировоззрению. Пора прекращать общение. Хотя кое-что можно выяснить. Кажется, он увлекается вопросами магии.
– Скажи, Панкраш. А что за магия, когда человек внезапно исчезает. Шапка невидимка, что ль, какая?
Эдик задумался.
– Исчезает? Такого не знаю. Может, блинк? Это когда быстро перемещаешься с одной точки в другую.
– Как телепорт?
– Нет. Телепорт на большие расстояния. А блинкеры на несколько метров.
– Это у них магия такая?
– Умение. Или обучаешься, или с артефакта получаешь. Но артефакты с блинком очень дорогие. Такие только богачам по карману.
Понятно. Значит, перец, который всадил мне нож в печень, высматривал не прохожих, а место для блинка. Не денег они хотели, а моего убийства. Это не простой гоп-стоп. Да и не гопники они. Плохо, Модест, плохо. Эти два покойничка ждали именно меня. При этом, они были не первыми. Так как убили Модеста Альбертовича Ермолова тоже не случайно. Неужели кто-то…
Мои размышления прервал звонок в дверь.
– Модест, открой! – раздался голос мамы из кухни. – Это Юля пришла.
Я вышел в прихожую. Открыв дверь, мне хватило мгновения, чтобы осознать опасность. Но сделать ничего не успел. Мощной волной меня отбросило в стену. Я рухнул на пол и посмотрел на свою грудь. Черное обугленное месиво. Интересно, чем они так? Даже без звука. В квартиру забежали трое. Первое, что сумел отметить – все в масках. Это хорошо. Если собирались убивать, то лица бы не скрывали. Хотя нет. Меня же убили. Или не убили? Но я вижу собственные рёбра. Такое оружие используют не для оглушения.
Ботинки. Высокие ботинки со шнуровкой. Зачем привлекать к себе внимание? Я бы выбрал бесшумную обувь. Или такие сейчас носят? Или парней доставили на машине? Розетку в коридоре нужно поменять. Отец со своей наукой запустил. Странные мысли у меня. Это последствия оружия? Интересно, оно магическое? В голове зашумело.
Кажется, понял, что происходит. Меня убили в третий раз за последние пару часов. Разум бунтует и пытается починить тело. Рецепторы плохи до невозможности и переплетены с реакциями прошлого хозяина. Поэтому я так спокойно открыл дверь, ничего не проверив и не почувствовав. А сейчас нахожусь в полукоматозном состоянии.