Месть невольницы. Истинная для дракона
Шрифт:
— Ничего, дедушка, как уж сложилось. Нам самим отвечать за наши ошибки.
— Будь здорова, дочка, береги сына.
Азар хотел ещё столько у него спросить, но не при Эмми же… А старый дракон, в котором он так и не узнавал никакого конюха (может оттого, что вообще не замечал слуг раньше?) хотел уйти, но будто вспомнил что-то.
— Король! — Азар обернулся. — А ты береги их обоих. Не каждому даётся второй шанс. Ты его получил. Цени. — Он кивнул, так и не решаясь смотреть на Эммили.
Когда старик растворился, неуверенно попросил.
— Можно спросить тебя кое о чём?
— Можно.
— Почему ты
Эммили помолчала.
— Я узнала об этом на мосту. И поверьте, не свежим воздухом туда шла подышать. Когда собиралась… ну понятно… почувствовала внутри тепло. Оно было и раньше, но из-за постоянного страха и массы других эмоций, я не понимала, не замечала. А тут эта тёплая точка словно стала больше, сильнее, словно хотела подать мне знак, как сильно хочет жить… Тут Айвери принесла амулет, и я перенеслась. А ещё… она рассказала мне, что человеческих рабынь, которые не в гареме… могут продать… Я испугалась, что меня разлучат с ребёнком…
Лицо Азара выглядело так, будто у него заболели все зубы разом. Он протянул к ней руку, словно хотел дотронуться до лица, но не решился, и опустил снова.
— Тогда уже нет. Тогда я правда готов был принять тебя любой… Но это не оправдывает меня. Прежде бы разлучил. Да. — Он отвернулся. — У тебя есть ещё одна причина меня ненавидеть.
Но тут его спины невесомо коснулась маленькая прохладная ладошка, под которой разом напрягаясь все его мышцы. Вот что она делает? И зачем?
— Я не ненавижу.
— Лучше бы ненавидела, — буркнул он.
И обернулся, но оказался слишком близко, очень. Чтобы она не упала от его резкого движения, пришлось удержать за талию. Или это был просто повод коснуться её. Но он так и замер, прижимая её к себе. А её ладонь теперь лежала на его груди, накрывая его сильно бьющееся сердце. Оно будто желало оказаться у неё в руке, так сильно стучало изнутри. Когда же она поползла вверх, к его шее, а потом улеглась на щеку (он даже наклонился, чтобы ей было удобнее), Азар задержал дыхание, запоминая каждый момент, её выражение лица пусть и почти безразличное, но в глазах что-то…
— Я очень тебя… — Азар сжался, будто она сейчас его ударит. И не ошибся. От такой силы удара едва устоял на ногах.
Ведь тихий спокойный голос произнёс: «любиЛа»…
И он знал, ведь знал, что больше не любит. Давно. Со дня, когда разорвала связь. Но всё равно покачнулся. И Эммили будто очнулась, огляделась вокруг и совершено буднично предложила вернуться во дворец. Будто не она только что вонзила ему в грудь кинжал по самую рукоятку.
Азар молча обернулся, и дракон склонил перед ней голову, которую она легонько, но погладила. Но он притих. Ему тоже было больно от её слов. Хотя они оба понимали, что она сказала точно не с целью причинить им боль. Зачем — не знали. Но в отличие от них, она никогда не делала больно намеренно.
Когда девушка скользнула по его шее, спускаясь, во дворе замка, Азар хотел улететь, чтобы побыть одному, но она зачем-то позвала его или дракона.
— … пойдём к Аману?
И он не мог оставить её просьбу, не выполнив. А когда перед ней вновь оказался мужчина, она постояла немного молча, и как-то неловко, пряча глаза, что так теперь для неё было непривычно, произнесла:
— Я не хотела делать неприятно. Не стоило этого говорить. Не знаю,
И Азар слегка ей улыбнулся, вымучивая эту улыбку, чтобы показать, что всё в порядке хотя ничего не было в порядке. И потом пошёл за ней. К сыну.
К их общему сыну с той, что когда-то его… очень любила…
Глава 87
Почти весь день находясь рядом с ней, он практически не замечал последствия обряда. И только спустя время оставшись в своих покоях один, осознал, что они не исчезли. Бессонная ночь и довольно напряженный перелёт тоже давали о себе знать. Но продолжать бродить за ней бледной тенью Азар не хотел.
И так сегодня получил, что следовало.
«ЛюбиЛа», — звучало в его голове очередное напоминание о том, что во всём, что происходит сейчас только его вина. Он знал, что она его любила. Был в этом уверен. И что не любит теперь — тоже. Даже, что не полюбит больше. Хотя в мечтах представлял именно так. Но одно дело знать, свыкнуться, и другое — услышать в лицо. И вот теперь снова этот колокольчик будет звенеть в его голове, сводя его с ума. Неужели эта пытка не закончится никогда?
Ведь совсем скоро они будут находиться в ограниченном пространстве вместе. Но радости у Азара не было. Возникало чувство, будто её заставляют против воли проводить время с ним. Жрец сказал, что её искали для него, чтобы предотвратить беду и дать другое будущее драконам его страны. Только вот «благодаря» ему та, что должна была всё исправить оказалась…
Стук в дверь остановил его грустные размышления.
Оказалось, что Эмми прислала к нему служанку сообщить, что будет ждать его после заката… Зачем? Он всё никак не мог понять, для чего она это делает. Теперь он ей не нужен, а заботиться о нём она точно не может. Что тогда? Хочет указать вновь ему на то, что только он может поступать как чудовище? А она другая? Это он знает и так…
Но какие бы мысли не бродили в его голове, добровольно отказаться ещё от одной ночи с ней он не мог. Это просто невозможно. К тому же он решился ещё на один шаг. Хотя решился — громко сказано. Скорее наконец был готов озвучить ей то, что она когда-то просила от него. Не из-за собственного благородства, а скорее по причине справедливости. Такое понятие теперь довольно неплохо закрепилось в его голове.
Ведь это то, что он проживал каждый день.
И этим открытым взглядом он прекрасно видел, что уже давно не достоин трона. Ему было даже как-то неловко от того, что пока он проводит время с сыном и ходит, думая только об одном, она, его милая Эмми, решает все сложные вопросы. И ни разу ей не понадобился совет от него. Ни разу она не попросила его помощи. Возможно, потому что рядом брат. А может от того, что не хочет просить именно его.
Но факт оставался фактом. Страной управлял не он. Он превратился в тень себя прежнего, одержимую только одной идеей. И вроде понимал, что это неправильно, но как изменить ситуацию не знал…
Едва дождавшись последних лучей солнца, побрел в её комнату. Вздохнув, открыл дверь, уже чувствуя, как изнутри поднимается жар. Нужно было прийти к ней раньше, но он не мог придумать нужных слов, поступков. Сам себя презирал за то, что так расклеился.
Только тут оказалось пусто. Её не было.