Месть невольницы. Истинная для дракона
Шрифт:
В этот момент в открывшуюся дверь ввалился полутрезвый Эдвард, которого Арлан, морщась, держал под руку. По всему видно, что отношения с советником натянутые у каждого. Но мог ли кто-то подставить получеловека намеренно? Ведь только на него и могло пасть подозрение. И хотя сама Эммилия тоже думала именно на него, понапрасну обвинять невиновного не хотела, ведь когда-то была в очень похожей ситуации жуткой несправедливости.
— Что празднуете, господин советник?
Как бы ни старалась, язвительность в голосе спрятать не удалось.
— Конец… ик… Нам всем конец
— С чего ты взял, Эдвард, что мы собираемся проигрывать?
Хотелось прошипеть как кошка, а заодно и глаза ему выцарапать, но удалось произнести вопрос поистине с королевским достоинством. О, сколько Эммилия тренировалась дома на Земле перед зеркалом, чтобы больше никогда не сметь опускать голову и не вести себя как покорная служанка. Чтобы ни одна живая душа не могла увидеть её настоящие чувства, которые нет-нет, да и проявлялись. Но годы тренировок даром не прошли. Теперь практически в любой ситуации она могла внешне сохранять хладнокровие.
— Они идут, и скоро нас всех… поджарят.
— Понятно. Может напомнишь мне, почему ты до сих пор советник?
— Не тебе решать, человечка…
И ещё не успел договорить, как в правую скулу, сбив его с ног, прилетел увесистый кулак. Арсель свою ярость, в отличие от Эммили, сдерживать не стал.
— Слова выбирай, ничтожество! Перед тобой признанная Великим мать наследника. Неуважение к ней — неуважение к трону и всему роду!
Он хотел ударить ещё раз, но девушка поспешно удержала его руку, заслоняя спиной утирающего с уголка губы кровь Эдварда. Драка ей тут точно не была нужна.
— Да ты сам, щенок, давно стал частью рода? — Мужчина сплюнул кровавую слюну прямо на пол и зло поднялся, держась за стену. — Король относился к ней как к рабыне, а вы все носитесь как с писанной торбой.
— Вон пошел, — сквозь зубы процедил принц. — Проводи бывшего советника в его покои и запри, Арлан. С сегодняшнего дня он эту должность больше не занимает.
Эдвард пьяно и как-то по-сумасшедшему расхохотался.
— Ооо, почувствовали власть! Изгой и рабыня теперь на троне! Вас всех скоро тоже ждет эта же участь, — он упирался, не давая себя выпроводить и орал на весь замок, — они мстительные и обиженные на свет отбросы. Вы все окажетесь в подземелье. Если раньше вас не поджарят…
Арлану таки удалось вытащить его из кабинета и прикрыть дверь. Воины стояли, опустив головы, не решаясь после этих слов взглянуть в глаза ни друг другу, ни членам правящей семьи. Арсель сжимал кулаки, и было очевидно, что едва сдерживается, чтобы не догнать друга короля, последовавшего, по-видимому, по его стопам, теряя разум, и не объяснить ему, как тот не прав.
— Итак, теперь, когда совет действительно в полном составе, можем продолжить обсуждение.
Эммили начала говорить первой и так спокойно, что несколько драконов и людей воззрились на неё с изумлением. Вот даже интересно, что они ожидали от неё? Что разрыдается от обидных слов? Или побежит и правда мстить всем и каждому, кто не начнет убеждать её, что вовсе не согласен с советником? Она была готова к этим словам. Даже уверена, что в её адрес они все равно прозвучат
— Отмечу сразу, что вариант со сдачей замка для подготовки ловушки мне не по душе. Но если те, кто предлагают именно это, приведут достойные аргументы, то, разумеется, я готова прислушаться.
Она продолжала как ни в чем не бывало, и один за одним воины тоже начали поднимать головы, настраиваясь на рабочий лад и выбрасывая чепуху из головы. Чтобы помочь Арселю справиться с гневом, она почти незаметно погладила его по предплечью, когда он предложил ей локоть, провожая до стола. Под её ладонью его мышцы сразу расслабились, и принц чуть кивнул ей, показывая, что уже в порядке. Зря она сомневалась в нем изначально, и слегка опасалась. После ночной беседы всё встало на свои места.
Путем жарких споров и переговоров, все же было принято решение направлять войско, не дожидаясь врагов в столице. А тем временем сообщить союзным государствам, чтобы выходили с обратной стороны чуть сбоку, таким образом, нападая с тыла. Гонец был направлен тотчас в прямом смысле слова. Он буквально вышел в открытое окно, обращаясь уже налету, чтобы не тратить драгоценные минуты на петляние по коридорам и лестницам. Каждый раз, видя настоящего дракона вблизи, Эммили невольно засматривалась, ведь ей хотелось знать, насколько огромным и сильным станет её сын когда-то. Прежде ей не удавалось видеть их вот так близко.
Генерал и остальные отправились готовиться к наступлению, но когда Арсель последовал за ними, Эммили попросила его задержаться. Аман спокойно сидел все это время в стороне, рисуя. Даже во время криков Эдварда не стал давить силой, понимая, что реальной угрозы нет. Да и чувствуя, что мама восприняла все спокойно.
— Ты же понимаешь, что он нёс чушь?
— Да, но я его убить готов. Он не смеет…
— Арсель. Он обиженный на всё и всех недочеловек-недодракон. Его никогда не примут ни те, ни другие. И в этом виноват лишь он сам и его мерзкий характер.
— Однако при подданных он посмел говорить о тебе…
— Он сказал правду. И мы оба это знаем. Про наш статус, про отношение к нам в прошлом. Но все прекрасно понимают, что мы не мстить собираемся, а восстанавливать то, что он же и разрушил. За несколько дней здесь мы сделали больше, чем Эдвард за последние годы.
— Я не понимаю, как можно было оставить всё ему.
— Нам нужно понять, где именно находится… король. Чтобы знать, как действовать дальше. Если и он вел себя подобным образом, то допустить его возвращения нельзя…
— Ты права. Я узнаю. Мне сказали только, что он исчез в один прекрасный день и все сначала вздохнули с облегчением, а потом пришел Эдвард с указом…
— Он… Арсель, как ты думаешь… Он жив?
— Я был бы рад, если бы это было не так. Но он жив. Если погибает член правящей семьи, артефакт в главном храме указывает на это верховному жрецу. Тебя он принял и признал Амана, но если бы короля не было в живых, должен был провести новый обряд коронации.
— Не говори так. Что был бы рад. Он всё же твой брат…