Месть Осени
Шрифт:
– Что ты с ней сделал?
– Я – ничего.
– Я же извинилась! Раз двести, – добавила я себе под нос и вдруг, поймав его взгляд через коридор, отчетливо поняла: он тоже перестал спать.
Не знаю, кто первый шагнул навстречу: я или он. Антон внезапно оказался так близко, что в нос мне ударил запах коньяка. Крепко схватив за запястье, он потащил меня к себе в комнату. Это было так неожиданно, что я даже не вырывалась. Опомнилась
– Что я с ней сделал? – глухо повторил он. – Смотри.
Поверх шерстяного покрывала лежало что-то, издалека напоминающее шаль, – черное, скомканное и взъерошенное. Оно подняло маленькую ушастую голову и обратило на меня неподвижные зрачки.
Антон помахал перед кошкой растопыренными пальцами. Та не шелохнулась, лишь хищно втянула воздух почерневшим носом. Потом неуклюже поднялась – стали видны белые «носочки» на лапках – и издала звук, похожий на скрип несмазанной двери. Антон ловко подхватил Сметану под живот и спустил на пол. Та, неуверенно передвигая абсолютно прямые ноги и покачиваясь, пошлепала к шкафу. И тут же в него врезалась.
– Иди домой, Вера, – со вздохом повторил Антон. – Ничего хорошего ты тут не увидишь. Я напишу, когда Ванька очнется.
Он снова поднял кошку и понес на кухню.
Глава 2
На следующее утро я проснулась так поздно, что солнце уже вовсю проглядывало из-за ситцевых занавесок. С кровати было хорошо видно, как оранжевый луч раскрашивает рабочее место на подоконнике, ныряет в складки одежды, наспех брошенной на спинку стула, играет на круглом боку эмалированной кофеварки у мойки. Одно за другим на меня свалились воспоминания предыдущего дня. Кладбище. Могила некой Веры Гринзбург – или Гинсбург? Мужчина, со странным выражением заглядывающий мне в глаза, и листик крапивы, покрывшийся инеем от одного моего прикосновения.
Я села в кровати и потерла щеки, пытаясь проснуться. Быть такого не может. Два года ничего не было, две зимы прошли мимо. Тёма лежит в могиле. Я не могу быть Зимней Девой. Наверняка мне просто привиделось из-за лихорадки. Я же там чуть в обморок не упала!
Я мысленно проверила себя. Голова тяжелая со сна, но вроде не болит. Тошноты тоже нет. Я покосилась на подушку – на наволочке, кроме выцветших узоров, никаких красных пятен. Значит, во сне кровь не шла. Получается, я здорова. А ночью… Понятия не имею, что это было. Может, сам Мирин все и подстроил. Если он такой крутой маг, что чуть не угробил меня своей порчей, чего ему стоило устроить представление со льдом?
Часы над окном показывали начало одиннадцатого. Какое-то время я смотрела на них, соображая, какой сегодня день и что я должна сделать. Что-то важное маячило на самом краешке сознания. Позвонить кому-то? Прибраться на могиле? Нет… По воскресеньям Лексеич велел не работать.
Работа.
Я
Я села прямо на деревянный пол, подтянув под себя длинную футболку с Rammstein, и открыла чат.
17:00 «Выключите рекламу».
17:42 «Вы тратите мои деньги впустую!»
18:30 «Вы совсем не читаете сообщения?»
Дальше шли три пропущенных подряд, и уже ближе к ночи, как раз когда я собиралась к задней калитке кладбища, чтобы впустить Аскольда, пришло последнее:
«Таргетолог всегда должен быть на связи! Выключайте рекламу!!!»
Я отсоединила зарядку. Со стойким чувством, что меня уволили, поднялась и прошлепала к компьютеру. Деревянные половицы холодили ступни. Отчаянно не хватало кофе. Я постукивала ногтями по мышке, ожидая, пока старенький ноутбук выдаст приветственное «Хотите перезагрузить систему?». В телефоне пиликнуло сообщение. Голосовое от Лёши.
«Привет… – Голос у него был сонный и тягучий, как молоко с капелькой меда. – Как здоровье? Я только проснулся… Еще в кровати…»
Компьютер наконец загрузился, и я зашла в рекламный кабинет. Показатели в норме. Денег мы потратили всего ничего. Кликов на сайт было семнадцать, и это лучше, чем все предыдущие результаты, вместе взятые. Я набрала клиента.
– А! Соизволили наконец! – выдал он через три гудка.
– Здравствуйте. Прошу прощения, что не ответила, форс-мажорная ситуация, не было доступа к компьютеру…
– Конечно, вы же не свои деньги тратите!
Я прикрыла глаза. Кофе. Сначала стоило выпить кофе.
– У нас семнадцать кликов.
– И ноль продаж!
– Я не отвечаю за продажи. Это конверсия сайта.
– Вы потратили две с половиной тысячи, и ничего!
– Так бывает. Вчера была суббота – не самое активное время. – Я поймала себя на лжи. Суббота и воскресенье как раз то время, когда люди чаще обычного листают соцсети и натыкаются на рекламу. Значит, проблема в его сайте. – Давайте переделаем визуал. Я сейчас остановлю эту кампанию…
– Вчера надо было останавливать! – возмутился он. – Я уже нашел нового таргетолога. Он напишет вам в течение часа. Чао!
Послышались короткие гудки.
Я откинулась на спинку стула – как раз туда, где лежали вывернутые наизнанку окровавленные вещи, – и провела рукой по растрепанным волосам. Почему на курсе рекламы нас учили настраивать алгоритмы, но никто не рассказал о трудностях общения с клиентами? Стрелка на часах тихонько стукнула, натолкнувшись на препятствие, – часы над входной дверью показывали ровно десять десять. Пора было приводить себя в порядок. И видимо, искать новые заказы.
Что угодно, лишь бы не думать о том, что произошло ночью.