Месть Призрака

Аряев Алексей

– Понятно, — сказала Нэйт. — Я постараюсь помочь тебе всем, что в моих силах.

– Да, ты и так хорошо помогла мне. Я жив, память вернулась, всё нормально…

– Нормально? Ты уверен? А мне кажется, что с тобой всё же что-то не так. Ты как будто не рад, вернув память…

– Да нет, всё хорошо. Я рад. На самом деле рад…

– Не надо меня обманывать. У тебя такой вид, как будто ты потерял что-то очень для тебя важное. Или кого-то важного… Так что не надо говорить, что всё хорошо.

– Ладно, я расскажу тебе, кого я потерял… Её звали Карен, и пилотом она была, что называется, «от Бога», как говорят, на Земле. И да, мы любили

друг друга. Когда началась вся эта заваруха с расследованием, я объявил общий сбор. Мы с Карен переживали не самое лучшее время, и она была не со мной в тот раз. Она прилетела, я специально отправился её встречать — и как раз, когда она подошла ко мне, в меня выстрелил снайпер. Карен всегда отличилась идеальной реакцией — всё же, у пилота иного быть не может. Пуля убила её сразу, на месте. Сама знаешь, бывают ситуации, когда все достижения нашей науки бывают бессильны. И тут как раз такая ситуация. Даже, окажись рядом борт «Скорой помощи» с медкапсулой — думаю, что шансов не было бы…

– А снайпер?

– От него мало, что осталось. В него стреляли все — Автобан, Демон, Экстремал, Ангел и я. Пять бластеров на такой дистанции творят чудеса.

– Понятно, Алексей, прости, пожалуйста, что потревожила твою рану.

– Да нет, нормально всё. Мы — военная разведка. Мы должны уметь переживать это. Мне уже приходилось терять друзей. Больно, да, но потом становится уже не так больно…

Нэйт замолчала. Я тоже погрузился в молчание, заново переживая тот страшный день.

…Карен позвонила с борта подлетающего корабля, просила встретить. Мы все погрузились в мою машину и полетели в космопорт. Как-то неосознанно ребята остались около машины, чтобы дать нам возможность встретиться наедине. Я так хотел обнять Карен, прижать к себе, попросить прощения за всё, что нечаянно сказал, или сделал… И потом у нас всё было б хорошо, я знал это, так как любил Карен, и знал, что она тоже любит меня. И в тот момент, когда всё это должно было произойти, случилось сразу три события — с криком «Снайпер!», Карен сбила меня с ног, и я увидел, как что-то большое пробило ей грудь, фактически разорвав грудную клетку. В разлетавшихся брызгах крови я успел заметить луч прицельного лазера — и открыл огонь из своего бластера по направлению луча. Товарищи всё поняли верно — и поддержали меня. Там, куда угодили пять импульсов, что-то взорвалось, но новых выстрелов не было. Я вскочил на ноги и подбежал к Карен. Было уже поздно — с такими ранами долго не живут. Её взгляд угасал, и глаза стекленели.

– Прости меня, — только и смог тогда сказать я.

А потом мы проверили результаты стрельбы. Как ни удивительно, но снайпер был ещё жив. Уйти он никуда не мог — в том ангаре, где он спрятался, его завалило какими-то бочками при взрыве. Но никаких серьёзных повреждений на нём не было.

– А ты счастливчик, в рубашке родился, — жестоким голосом сказал я. — Человека убил, при таком взрыве с тобой ничего не случилось… Везучий.

– Ты тоже везучий, — прошипел снайпер. Это был молодой человек, одетый в комбинезон-«хамелеон» с встроенными бронепластинами. Видимо, они и спасли ему жизнь, когда тут всё рушилось. Само камуфляжное покрытие вышло из строя, но броня сделала своё дело… — Да, ты везучий, но рано или поздно тебя кто-нибудь из наших достанет. И жалею я только о том, что это буду не я.

– Да, это точно будешь не ты, — сказал я мёртвым голосом. — Может, кто-то из ваших и достанет, не спорю, я же не бессмертный. Но я обещаю, что даже,

если я погибну — вашу организацию я уничтожу. И никто из вас не уйдёт. Никто!

После этого мы расстреляли снайпера. Просто высадили в него все аккумуляторы наших бластеров. После такого от человека, в броне он, или без брони, остаётся только куча обгорелого мяса…

Остаток дня Нэйт пыталась сделать мне хоть что-нибудь хорошее, но настроение у меня ухудшилось. Я по-прежнему был добр и ласков с девушкой, но почему-то на близость с ней меня не тянуло. Так мы и заснули — я нежно обнимал Нэйт, а она положила голову мне на грудь. И утром оказалось, что грудь у меня вся мокрая от её слёз…

А с утра пораньше надо было двигаться в точку рандеву с эсминцем. Разумеется, такой небольшой корабль может без проблем совершить посадку, да хоть, здесь, на берегу, без какого-либо особого вреда для себя, но, так как действовать надо было скрытно, было принято решение о встрече с кораблём в верхних слоях атмосферы…

Мы собрали всё, что вытаскивали из аэрокара, загрузили всё в машину, зачистили место нашего пребывания, а потом Нэйи заняла место за штурвалом и мы отправились. Я снова сидел в ложементе второго пилота, наслаждаясь красотами этого района планеты. Наверное, будь я не так сильно занят, я с удовольствием остался бы тут жить. Наверное, и Карен бы здесь понравилось. Жаль, что этого я уже никогда не узнаю…

Нэйт медленно поднимала машину до тех пор, пока мы не вошли в стратосферу. После этого она активировала маячок аэрокара, и мы стали ждать, нарезая круги на определённой высоте. Разумеется, наша машина могла выходить в космос и совершать короткие внутрисистемные перелёты, так что разряжённый воздух за бортом машины как-то нас не смущал. Прошло три минуты, когда Нэйт произнесла:

– А вот и «Удар»…

Я посмотрел через прозрачный фонарь кабины. Да, хоть «Удар» и был всего лишь эсминцем, но, вид его, входящего в атмосферу, внушал уважение. Как только мы приблизились, на корабле открыли стыковочный ангар, и Нэйт сама ввела наш аэрокар в него. Посадив машину на лётную палубу, девушка дождалась, пока люки ангара будут закрыты, и открыла кабину. Я первым выбрался из аэрокара и помог ей.

– Ну, теперь веди меня на мостик, будем знакомиться с начальством…

– Хорошо…

Путь до мостика не занял много времени — всё же, это был не линкор и не авианосец, да и система внутрикорабельного транспорта работала нормально. Разумеется, перед противовзрывными дверьми, ведущими на мостик, стояли два космических пехотинца в боевых скафандрах. Я приложил ладонь к сканеру около дверей, и бортовой компьютер корабля показал, кто я такой есть, и какими полномочиями располагаю. Пехотинцы доложили капитану по внутренней связи, выслушали ответ и разрешили нам пройти. Двери медленно распахнулись, и мы с Нэйт прошли на мостик корабля.

Разумеется, капитан сидел там, в удобном даже с виду кресле с надписью «Капитан». Я подошёл к человеку лет примерно 100 (выглядел он на земные сорок) и доложился.

– Полковник Алексей Аряев просит Вас о помощи, капитан.

– Ну, давайте пройдём в кают-компанию, и Вы там расскажите свою историю. Первый лейтенант Мискин рассказала мне вкратце, да и сам я начало её видел, но хотелось бы, гм… полный вариант.

– Так точно!

И в кают-компании эсминца я рассказал, как именно это всё началось. Потом спросил разрешения показать запись с камер корабля, и, после того, как Никс Ладжентс просмотрел её, спросил: