Месть розы
Шрифт:
Последовала долгая пауза. Виллем осторожно снял с глаза примочку, потом, подумав, приложил другую. Эти примочки нужны были ему как повод, чтобы не садиться прямо и не видеть Жуглета.
— Что ж, говори, если есть что сказать, — произнес он надтреснутым голосом.
Жуглет, подбирая слова, надолго умолк. Наконец, так и не найдя подходящих, махнул на это рукой и начал:
— Вообрази, что обстоятельства, вызвавшие нашу беседу, были… немного другие. Представь себе, например,
— Рыцарь так никогда не поступил бы. А если бы это была женщина, значит, она шлюха, — оборвал его Виллем.
Жуглет сжал челюсти.
— Представь, что так повела себя благородная дама, к которой ты относился бы так же, как относишься ко мне.
— Жуглет, что за нелепая идея! — нетерпеливо выпалил в потолок Виллем. — Ты же не женщина. В этом мире женщина никогда не достигла бы того, чего достиг ты.
— Это правда, — согласился менестрель. И добавил с горечью: — Очень веская причина, почему я никак не могу быть женщиной, да?
Свободный глаз Виллема удивленно заморгал.
— К чему ты клонишь?
Жуглет, набрав в грудь побольше воздуха, произнес так, словно каждое слово давалось ему с великим трудом:
— Даже если бы меня угораздило родиться женщиной?
Несколько мгновений рыцарь продолжал лежать, прислонившись к стене, потом резким движением отшвырнул примочку и сел. Он не отрываясь смотрел на Жуглета. Тот отвечал ему умоляющим взглядом — очевидно, переживая не меньше Виллема.
У рыцаря засосало под ложечкой.
— О чем ты?
Однако когда настал момент сказать все как есть, у Жуглета не хватило духу.
— Не могу… Не хочу… Господи боже, мне казалось, я смогу сделать это по-умному, — взволнованно забормотал он. Потом добавил более спокойно: — Я не хотел ничего такого делать, Виллем, все произошло против моего желания. Ты сам подтолкнул меня к этому. И все же пусть так, чем если ты полностью порвешь наши отношения и тем самым сделаешь пребывание при дворе невозможным для нас обоих.
— О чем ты? — повторил Виллем немного более твердо. Он стал выжимать примочку, а когда с нее закапало, с отвращением отшвырнул прочь.
— Я ничего не говорил, — окончательно разнервничался Жуглет. Его взгляд заметался по комнате. — Ты не можешь утверждать, будто я что-то говорил.
— Я ничего не собираюсь утверждать. Просто скажи мне ясно и просто, чего именно ты не говорил! — с внезапной горячностью прокричал Виллем.
С трудом поднявшись на затекших ногах, он сделал неверный шаг вперед, выхватил из-за пояса нож и ткнул им в Жуглета, который невольно отшатнулся.
— Раздевайся, — хрипло приказал он. Жуглет со страхом смотрел на нож.
—
Виллем нетерпеливо махнул ножом.
— А если оголишься под угрозой ножа и выяснится, что ты мужчина, будет ненамного лучше. Так что не вынуждай меня заставлять тебя! — Пауза. И потом, почти беззвучно и испуганно: — Или это тоже будет считаться изнасилованием?
Ответа не было. Оба молча смотрели друг на друга. Виллем с ворчанием отшвырнул нож.
— Я никогда не совершал ошибок, — пробормотал менестрель тоном, в котором звучали и извинение, и упрек себе. — И нет оправдания тому, что дело дошло до этого.
— Снимай тунику и рубашку. — Виллем прикрыл глаза рукой. — Или не снимай, — добавил он, не отнимая ладони от глаз. — Но если не желаешь быть со мной честным, то уходи и больше не возвращайся, никогда.
Наступила тишина. Долго оба ничего не говорили, не двигались и не смотрели друг на друга.
Наконец Жуглет удостоверился, что обе двери комнаты заперты изнутри. Дрожащими руками снял пояс, тунику, рубашку и произнес еле слышным шепотом:
— Ну так смотри.
Виллем не сразу открыл глаза. А когда открыл, ему понадобилось приложить руку ко рту, чтобы заглушить восклицание. Одетая лишь в нелепо большие мужские штаны, перед ним стояла тоненькая гибкая женщина. Ее маленькие груди были полностью обнажены. У этой женщины было лицо его друга, но улыбалась она с робостью, Жуглету совершенно не свойственной. Черты лица, которым, на взгляд Виллема, всегда не хватало мужественности, сейчас выглядели не в полной мере женственными.
— Моя жизнь теперь в твоих руках, — тихо произнесла Жуглет и с хмурой полуулыбкой добавила: — Виллем, у тебя челюсть отвисла.
Рыцарь резко закрыл рот, постоял, стараясь прийти в себя, потом походил по комнате, разглядывая это новое непонятное существо под всеми возможными углами зрения.
— Кто ты? — произнес он хрипло, когда дар речи вернулся к нему.
— Мне казалось, мы это уже выяснили. — Жуглет попыталась рассмеяться, но у нее не получилось. — Или ты хочешь, чтобы я сняла штаны?
— Ты знатная дама? Крестьянка?
— Менестрель.
— Ты стоишь голая у моей постели, — произнес он, как будто говоря о чем-то абсолютно невообразимом.
— Нет. — Дрожащими пальцами Жуглет развязала шнурки штанов, предоставила им упасть на пол и аккуратно перешагнула через них. Виллем только и мог, что в полном остолбенении смотреть. — Вот теперь я действительно стою голая возле твоей постели.
— Ты шлюха? — быстро спросил он.