Месть русалок

Эйби Шэна

– Как ты думаешь, духи тех солдат все еще бродят здесь? – спросил в ту ночь Алистер, глядя на сестру широко открытыми, встревоженными глазами.

– Нет, – уверенно отвечала Кайла, обнимая брата, – они никогда не осмелятся преследовать нас. Ведь наши предки прогнали их с нашей земли много веков назад. И у нас есть наши собственные духи-хранители, которые защитят нас.

Ей тогда отчаянно хотелось, чтобы это оказалось правдой. Алистер кивнул, немного успокоенный, стараясь не думать о призраках, которые прячутся в тумане.

Поэтому, когда Кайла проснулась на следующее

утро в своей уютной темно-синей палатке, хорошо выспавшаяся и бодрая, она не удивилась, обнаружив, что их лагерь затянут густым, молочно-белым туманом. После того как все поели и вещи снова были собраны и уложены, Кайла спокойно забралась в седло, чувствуя себя вполне уверенно. К тому времени туман немного рассеялся, но все еще тянулся белыми лентами по земле, а в более низких местах накрывал их с головой. Из разговоров солдат она поняла, что те несколько обеспокоены таким положением вещей.

– Ничего, туман скоро рассеется, – услышала она голос воина, которого считала командиром. Раздавшееся в ответ ворчание сказало ей, что солдаты были далеко в этом не уверены.

Хвала небесам, солдаты оказались правы.

Вместо того чтобы рассеяться под лучами солнца, туман вдруг стал сгущаться, день обещал быть сырым и хмурым. Прекрасный, густой туман, на который она так рассчитывала, извиваясь и крутясь у ног лошадей, начал постепенно накрывать всадников сначала до пояса, потом по плечи. Тропинку, по которой они ехали, было уже совсем не видно, и едва можно было различить смутные силуэты всадников и расслышать глухие звуки позвякивающего оружия и фырканье лошадей.

Шесть человек охраны возле ее палатки! Кайла усмехнулась про себя, удобнее пристраивая ногу в своем неудобном боковом седле. Пожалуй, она должна чувствовать себя польщенной. По крайней мере, нельзя было сказать, что лорд Стрэтмор недооценивал ее. Но с того самого момента, когда Кайла поняла, что ей не удастся избежать возвращения в Лондон, она посвятила довольно много времени, чтобы продумать способ, как усыпить бдительность ее стражников, внушить им уверенность, что она никуда от них не денется.

Она решила, что это будет сделать не так уж трудно. Ее опыт общения с мужчинами был довольно скудным и в основном ограничивался общением со слугами, учителями и теми благоухающими духами джентльменами, которые предпочитали придворную жизнь. Но она уже давно обнаружила, что если прикинуться слабой или неумелой, любой мужчина просто примет это как должное, как еще одно подтверждение тому, что женщина во всем уступает мужчине. У нее было множество разных учителей, которые совершенно одинаково изумлялись, узнав о ее достижениях и глубоких знаниях или даже просто об искреннем интересе этой немного странной девочки к предметам, которые они считали доступными только мужскому уму. Именно это она теперь и собиралась использовать.

Когда она говорила учителю, что чего-то не понимает, тот с жалостью и сочувствием смотрел на нее и пытался объяснить все то же самое, но более простым, доступным языком. То же самое заявление Алистера вело к тому, что учителя принимались объяснять предмет более глубоко и подробно.

Она привыкла к подобной несправедливости

и научилась ее обходить. Она формулировала свои вопросы очень тщательно, зачастую облекая их в самую сложную форму, какую только могла придумать. Но ей никогда не удавалось избежать снисходительных взглядов мужчин, которые ее обучали. Так или иначе, она всегда старалась учиться на своих ошибках и преуспела в том.

Таким образом, ей было совсем несложно убедить этих солдат, что она всего лишь слабая, глупая женщина, растерянная и смущенная. Она отщипывала еду маленькими кусочками, старалась сохранить на лице по возможности кислое выражение, бросала вокруг испуганные, растерянные взгляды и благодарила бога за то, что естественный белый цвет ее кожи как нельзя лучше подходил ее целям, с такой кожей совсем нетрудно выглядеть бледной и слабой.

Конечно, было бы лучше, если бы она еще и плакала по любому поводу, только она боялась, что не сможет сделать это достаточно убедительно. Что ж, хватит и того, что она демонстрировала перед ними свою слабость, трусость и хрупкое здоровье, решила Кайла. Этого и так больше, чем достаточно, чтобы они не относились к ней серьезно.

Кайла ни минуты не сомневалась в том, что не сможет никуда убежать без лошади. А увести Остера из общего табуна прошлой ночью не представлялось никакой возможности, так же, как незаметно проскользнуть мимо шестерых стражников, стоящих возле ее палатки. Но это означало только то, что для побега придется очень тщательно выбрать время. И, скорее всего, это время было уже близко. Все, что ей сейчас было нужно, это дождаться какого-нибудь удобного случая, который помог бы ей затеряться в тумане, но при этом не заблудиться самой.

Но была еще одна проблема – ее личный враг, который внимательно наблюдал за ней. Его обмануть оказалось совсем не так легко, как остальных.

Лорд Стрэтмор все время ехал рядом с ней, ни на шаг не отставая. Что ж, иного она от него и не ожидала. Время от времени она специально наклоняла голову, чтобы бросить на него взгляд украдкой. Он ехал с непокрытой головой, откинув тяжелый капюшон кольчуги на спину. Даже сквозь волны тумана она видела, как мрачно и решительно сжат его рот, каким острым сделался его взгляд. Он ни на минуту не терял бдительности, рука его лежала на рукоятке меча, который он готов был выхватить в любое мгновение. Она и в тумане могла легко узнать его по золотисто-каштановым волосам, по крепкой, довольно массивной фигуре. Один раз, когда он поймал ее взгляд, обращенный на него, в его удивительных, полных жизни бирюзовых глазах на мгновение вспыхнули теплые огоньки.

Он даже улыбнулся ей тогда, словно желая подбодрить, и она невольно улыбнулась ему в ответ. От этой улыбки у нее вдруг замерло сердце. Ей захотелось коснуться его губ…

Кайла тут же одернула себя и отвернулась. Ей надо сохранять ясность мыслей. Она не может допустить сейчас ошибку. Он был красив, невероятно привлекателен, но он оставался ее врагом, и этого забывать не следовало.

Но каким-то образом она все еще чувствовала тепло его взгляда, словно ангел-хранитель коснулся ее своим крылом.