Месть садовых гномов
Шрифт:
Мы пошвыряли остальные кольца. Лось обыграл меня, но всего на два очка — 10:8.
— Дай мне отыграться! — кричу я. — Давай второй кон!
Я несусь к гномам и собираю кольца. Сняв все с Фикса, я случайно взглянул на его физиономию.
И замер.
Что это такое?
Семечко.
Оранжевое семечко размером с ноготь. У гнома на толстых губах.
9
— Это
— Чего? — вырос за моей спиной Лось.
— Дынное семечко, — повторил я.
Лось покачал головой и хлопнул меня своей лапищей по плечу.
— Тебе что-то мерещится, — заявил он. — Пойдем-ка лучше играть!
Я показываю на рот Фикса.
— Ничего мне не мерещится. Вон смотри туда! Не видишь?
Лось посмотрел, куда я показываю.
— Верно. Семечко. Ну и что с того?
— Да это же семечко касабы. Лось. Той, что расколошматили на вашей грядке.
Как могло семечко дыни-касабы очутиться в пасти у Фикса? Должно же быть объяснение. Простое и ясное как день. Я все думал и думал, но ничего путного выдумать не мог Я снял семечко с губ гнома и посмотрел, как оно запорхало в воздухе и упало в траву.
А потом я посмотрел на ухмыляющуюся морду карлика. В его холодные, пустые глаза.
Гном смотрел на меня. И я почувствовал, как по спине пробежал холодок.
«Как попало к нему это семечко? Как?» — ломал я себе голову.
В эту ночь мне снилось дынное семечко. Мне снилось, что у нас на дворе растет дыня-касаба. Растет, растет и вырастает больше нашего дома.
Внезапно я проснулся. Глянул на часы. Час ночи.
И тут я услышал вой. Низкий скорбный вой за окном.
Я спрыгнул с кровати, бросился к окну и выглянул в темный двор. На лужайке молчаливо стоял весь наш газонный пластмассовый народец.
И снова раздался вой. Громче. Дольше. Это был Бастер. Бедный мой пес. Сидит ни за что на веревке на заднем дворике.
Я выскочил из комнаты в темный коридор. В доме стояла глубокая тишина. Я начал спускаться по устланной ковровой дорожкой лестнице. Ступенька скрипнула у меня под ногами. От неожиданности я подскочил. Через секунду послышался новый скрип, У меня задрожали коленки. «Спокойнее, Джо, — твердил я сам себе. — Это ж всего-навсего ступеньки».
Я проскользнул на цыпочках в темную гостиную, а оттуда в кухню и вдруг услышал низкий шелестящий звук у себя за спиной. Сердце у меня оборвалось. Я резко обернулся. Никого. «Тебе мерещится», — успокоил я себя и, спотыкаясь, двинулся дальше. Схватился за дверную ручку. В этот момент две сильные руки схватили меня сзади!
10
— Куда это ты собрался? Минди!
Я с облегчением вздохнул и высвободился из ее объятий.
— Собрался перекусить ночью, — прошептал я, потирая шею. — Хочу доесть эти идиотские дыни мистера Макколла.
Я изобразил набитый рот и стал жевать.
— М-м! Касаба. Еще касабы! Хочу касабу!
— Хватит, Джо! — испуганно зашептала
— Да я шучу! — говорю. — Там Бастер воет как безумный. Хочу успокоить его.
Минди зевнула.
— Если мама с папой застукают тебя шляющимся по ночам…
— Да это всего несколько минут. Одна нога здесь — другая там. — Я вышел наружу. Было сыро, и меня сразу обдало прохладой. Я взглянул в беззвездное небо. С заднего дворика раздавался леденящий душу вой Бастера. — Иду, иду — пробормотал я громким шепотом. — Все в порядке, дружище.
Вой сменился жалобным скулением. Я шагнул со ступеньки. Что-то прошелестело в траве. Я так и замер. Две маленькие фигурки проскочили сбоку от дома, промчались через газон и исчезли во тьме.
Наверное, еноты.
Еноты?
Вот он и ответ! Это еноты сожрали дыни мистера Макколла. Я уж хотел было тут же разбудить папу и все рассказать ему. Но решил лучше потерпеть до утра.
Я чувствовал себя гораздо лучше. Ведь это значило, что Бастера можно отвязать. Я пробрался к псу и сел около него на сырую от росы траву
— Бастер, — тихонько позвал я. — Это я. Его карие глаза смотрели на меня грустно- прегрустно. Я обнял рукой его мохнатую шею.
— Больше тебя не будут привязывать, Бастер, — пообещал я. — Вот увидишь. Я утром расскажу папе про енотов.
Бастер с благодарностью лизнул мне руку.
— А завтра пойдем гулять. Далеко-далеко, — шептал я. — Как тебе это? А теперь спи.
Я прокрался в дом и юркнул в постель. Мне было очень хорошо. Я разгадал тайну дынь. Нашим недоразумениям с мистером Макколлом конец. Так я думал.
Но ошибался.
Недоразумения только начинались.
— Нет, этого быть не может! Этого быть не может! — нарушили утреннюю тишину истошные вопли мистера Макколла.
Я очнулся от тяжелого сна, протер глаза и глянул на часы. Шесть тридцать утра. Из-за чего такой переполох?
Я спрыгнул с кровати и помчался вниз, зевая и потягиваясь. Мама, папа и Минди — все в пижамах и ночных рубашках сгрудились на крыльце.
— Что стряслось? — спрашиваю.
— Это Билл! Скорее! — кричит отец.
Мы столпились возле входной двери и смотрели в сторону соседского огорода. Над грядкой стоял мистер Макколл в рваном халате в синюю и белую клетку. Он склонился над своими дынями-касабами и причитал диким голосом. За мистером Макколлом, молча, выпучив глаза, стоял Лось с мамой, оба тоже в пижамах. Мать Лося, обычно смотревшая на всех с дружелюбной улыбкой, сейчас была очень мрачной. Мистер Макколл оторвался наконец от грядки и поднял голову.
— Все погублено! — воскликнул он. — Все уничтожено!
— Черт побери! — пробормотал папа. — Надо посмотреть, что там такое, Мэрион.
И он двинулся через наш газон. Мама, Минди и я за ним.
— Не переживай так, Билл, — начал успокаивать он мистера Макколла, подойдя поближе. — Не стоит уж так убиваться.
— Не переживай? Не стоит убиваться? — завопил мистер Макколл, и у него аж набухли жилы на лбу
«Еноты, — подумал я. — Это они снова напали на дыни. Надо сказать папе. Прямо сейчас. Пока все шишки не посыпались на бедного Бастера».