Месть

Вэнс Джек Холбрук

Герсен посидел с рабочими еще несколько минут и вскоре пришел к заключению, что ему теперь известно о работах, ведущихся на Шанитре, ничуть не меньше, чем им самим. Потихоньку покинув таверну, он отправился по Глэдхорн-Роуд той же дорогой назад, В магазине готовой одежды переоделся в обычный свой наряд и по Аллее прошел до самой гостиницы "Коммерческая". Прежде, чем войти в свой номер, принял все меры предосторожности, опасаясь того, что за время его отсутствия кто-то мог забраться в номер и подготовить для него не очень приятный сюрприз. Ничего необычного, однако, не обнаружил.

Обедая

в ресторане, он едва ли замечал, что ест. Многое произошло за последние несколько часов, но ничего такого, из чего он мог бы извлечь полноценную информацию, проясняющую ситуацию.

Выйдя из ресторана, он пошел по Аллее, непрерывно оглядываясь по сторонам. Какой-либо угрозы для себя он не увидел - вот разве что такси с белой полосой, может быть, то же самое, что пыталось предложить ему свои услуги двумя-тремя часами раньше? В этом он не был абсолютно уверен. Перейдя на противоположную сторону Аллеи, вошел в парк. Минут десять прогуливался по усыпанным гравием дорожкам, соображая, что делать дальше. Ленс Ларк теперь был уже где-то совсем рядом: может быть, еще в космическом корабле, не исключено, что уже и на самом Метлене. Душевная усталость все больше овладевала Герсеном, все менее рациональным становилось его мышление. Лавина неразрешимых проблем все сильнее заваливала его - он уже почти что не видел выхода. Повинуясь какому-то безотчетному импульсу, свернул на одну из боковых улиц и уже там взмахом руки остановил первое попавшееся на глаза такси без пробудившей у него подозрения белой полосы.

– Пожалуйста, в Ллаларкно, - сказал он водителю. Как и в первый раз, водитель встретил в штыки подобную просьбу.

– Это нечто вроде большого частного парка. Метленцы не любят, когда там появляются посторонние. По сути, они даже выставляют особые полицейские посты для задержания такси с туристами.

– Я - не турист, - возразил Герсен.
– Я - банкир, человек очень влиятельный даже по метленским масштабам.

– Все это очень хорошо, сэр, но метленцы просто не станут разбираться, кто вы такой, а пострадаю в результате я.

Герсен извлек купюру в пять севов.

– Я могу уплатить вперед.

– Как скажете, сэр. Но если меня засекут, штраф, все равно, платить будете вы.

– Согласен - сказал Герсен.
– Подвезите меня к Олденвуду, дому Ченсета.

Пологие, покрытые буйной растительностью склоны Ллаларкно, залитые светом прогалины, просеки среди вековых деревьев совершенно околдовали Герсена. Когда из окна кабины он смотрел на прячущиеся среди зелени и цветов дома, собственные его страхи и навязчивые идеи начали казаться ему нереальными, надуманными.

Возле Олденвуда водитель сбавил скорость.

– Местожительство Ченсета, сэр.

– Остановитесь хотя бы на минутку, - взмолился Герсен.

Водитель неохотно повиновался. Герсен отворил дверцу и встал на подножку перед дверцей кабины. Лужайка перед домом с цветущими кустарниками и с раскидистым свечным деревом посредине имела небольшую покатость в направлении дома. Где-то позади дома в просветах листвы Герсен увидел группу молодых людей в белых, желтых и светло-голубых одеждах. Они, казалось, наблюдали за ходом какой-то игры, возможно, теннисом

или бадминтоном, однако сама площадка находилась вне поля зрения Герсена.

– Уезжаем, сэр, - настоятельно потребовал водитель.
– Будь вы банкир или даже межпланетный финансовый воротила, все равно им очень не нравится, когда за ними подглядывают или просто смотрят в их сторону, как это сейчас делаете вы. Эти метленцы просто помешаны на том, чтобы никто не мешал их обособленному образу жизни.

Герсен снова расположился в кабине и захлопнул дверцу.

– А теперь проедем к Мосс Элруну.

– Как пожелаете, сэр.

Рядом с Мосс Элруном Герсен вышел из такси и несмотря на отчаянные протесты водителя обошел весь участок, восторгаясь и домом, и широким лугом, который постепенно опускался к озеру, и окружающими озеро деревьями. Всюду стояла тишина, нарушаемая только негромким стрекотом насекомых.

– Возвращаемся в Твониш, - сказал Герсен, вернувшись к такси.

– Благодарю вас, сэр.

Герсен вышел у банка "Карина-Кракс", здешнего филиала "Куни-банка", где связался с агентом по продаже недвижимости, представляющим Сайторию Эйзелс, и оформил на имя "Куни-банка" приобретение имения, известного под названием "Мосс Элрун".

Глава 15

"В тот роковой день сами небеса явили грозные предзнаменования". Жуткий мрак с пунцовым оттенком на востоке, особо зловещей формы тучу над Аймырским Болотом на западе.

С самой зари Мармэдьюк непрерывно шагал по парапетам, глядя с их высоты на орды, что, как тучи, закрыли всю равнину Манингез. Повсюду наблюдались не предвещавшие ничего хорошего перестроения в рядах осаждавших. По Шадимовой Дороге рабы волокли боевые фургоны. Реки Чам вообще не было видно за баржами, груженными огромными осадными машинами, виселицами и самыми разнообразными орудиями пыток. Толпы кишели на доброй половине пространства между цитаделью и далеким Яром. С севера на юг протянулись вереницы ярко полыхающих даже днем факелов.

Наконец на парапет вышел и сам Святой Берниссус, облачившись в свои самые величественные одеяния. Он воздел руки высоко к небу в кротком приветствии, но орды встретили его появление исступленными злобными криками, раздававшимися со всех четырех сторон света и вылившимися в повисший в воздухе колеблющийся рев прибоя в жестокую бурю.

Берниссус опечаленно покачал головой и несколько отступил от края парапета. Какое-то время он отрешенно глядел куда-то вдаль, щекоча бороду.

Мармэдьюк почтительно вышел вперед.

– Ваше святейшество, Вам не кажется, что только мы двое противостоим этой пышущей ненавистью толпе. Берниссус изрек Слово:

– Это прекрасно.

Мармэдьюк в смущении чуть отступил.

– Ваше Высоко Святейшество! Не погнушайтесь рассеять мои сомнения, сжальтесь над моим невежеством! Как же мы можем испытывать удовлетворение от того, что остались в полном одиночестве?

Берниссус изрек Слова:

– В свое время все непонятное станет ясным.

– Я благодарен вам за ту неустрашимость, что вы в меня вселяете, сказал Мармэдьюк.
– Должен вам честно признаться - зрелище этих отвратительных орд вызвало смятение в моей душе.