Мести не будет
Шрифт:
Но если Мржек думал, что у Богорадовки ему проще лютовать будет, то просчитался. Местный сотник, пан Войцек Шпара, спуску не давал никому. Уж очень не любил пан сотник, когда людей, под его защитой живущих, жгут в хлевах и лошадьми разрывают. Сев на хвост очередной хэвре Мржека, гнал он ее через реку и, быть может, нагнал бы, не повстречай отряд грозинецких драгун с ротмистром Переступой во главе. Грозинчане ждали встречи с зейцльбержцами, а потому при появление малолужичан растерялись и кинулись в драку. Себе на погибель, собственно, и кинулись-то.
С
Теперь пан Владзик сидел, скрестив ноги на сложенном в несколько раз шерстяном одеяле. Левая рука задумчиво подкручивала черный тонкий ус. Перо павы на бобровой шапке намокло, жалко слиплось и обвисло. Рядом, под натянутым на ветвях шиповника плащом, лежал Мржек. Казалось, его нимало не заботила вынужденная задержка под открытым небом, в холоде и сырости. Он задумчиво жевал кусочек сухаря.
Урядник Янек помешивал ложкой с длинным черенком благоухающее варево. Зачерпнул, попробовал. Удовлетворенно кивнул. Внезапно, услышав что-то за пределами лагеря, Янек вскинул голову. Насторожился.
— Что, Янку? — небрежно бросил пан Владзик.
— Да, кажись, Вьезлав вернулся.
— Чудесно, чудесно... Веди его сюда.
— Да сейчас погляжу, пан ротмистр. Франзик, иди за котлом пригляди!
Подбежавший драгун перехватил черенок ложки из пальцев урядника, а Янек отправился на шум.
Вернулся он с невысоким человеком, чье лицо покрывали потеки грязи, а через левое предплечье был переброшен плащ, состоявший из растрепанных лохмотьев и лоскутов. Нищий, да и все тут. И лишь выправка выдавала в нем военного.
Приблизившись к ротмистру, мнимый нищий отсалютовал, приложив ладонь ко лбу.
— Ну? Что? — поднял голову пан Переступа.
— Прибыли, — отчеканил Вьезлав. — Нынче они в Жорнище. Войцек Шпара, Юржик Бутля, Ендрек и здоровила по имени Лекса.
— Ага! — Пан Владзик звучно хлопнул в ладоши. — Попались, родимые! — Красивое лицо ротмистра исказила гримаса ненависти, превратившая его в отталкивающую маску.
Мржек резко сел. Пожал плечами.
— Ты будешь Жорнище штурмовать?
Владзик задумался на мгновение:
— Нет. Там сотня порубежников по меньшей мере. Если тайно проникнуть... Как в Искоросте!
— Не выйдет, — сурово произнес чародей. — Жорнище — городок маленький. Каждый человек на виду. Грозинчан ли им не опознать?
— Проклятье! — Кулак пана Владзика стукнул по коленке. — Что ж теперь, ждать, пока не выедут? — Его глаза блеснули полубезумным блеском.
— Нет, почему же... — задумчиво протянул Мржек. — Покончить со Шпарой — это хорошо. А заодно покончить с сотней порубежников
— Что ты предлагаешь?
— Сущий пустяк. Сравнять Жорнище с землей.
— Как?! — вскинул брови Переступа. — С десятком драгун? Или ты чародейством...
— Волшебством поддержу. Но слишком на него не надейся. Там наверняка реестровый чародей засел. Скорее всего, мне с ним сразиться придется.
— Так как же...
— А очень просто. Помнишь, пан Владзик, второго дня мы следы видали?
— Гаутов, что ли?
— Нет, аранков. Тут аранки поблизости кочуют. Гауты, они ближе к Хорову.
— Да ладно! Аранки, гауты! Какая разница?
— И правда, никакой. В особенности для тех целей, в каких я намерен их использовать.
Пан Владзик прищурился:
— Придумать для чего — не сложно. Сложно найти путь — как это сделать.
— А это уж моя забота, — небрежно отмахнулся чародей. — Дашь четверых в охрану, чтоб раньше времени на стрелу не напороться?
— Отчего ж не дать — одно дело делаем... — Переступа подкрутил ус. — Обещаешь, что мои драгуны вернутся живыми?
Мржек хмыкнул. Потер бороду. Пожал плечами.
— Ладно. Обещаю.
— Бери.
— Ну, спасибо, пан ротмистр.
— Не за что, пан чародей.
Волшебник поднялся на ноги, потянулся, хрустнув спиной.
Пан Переступа негромко позвал:
— Янку!
— Здесь, пан ротмистр.
— Берешь троих и скачешь вместе с паном Сякерой.
— Слушаюсь!
— Давай, Янку, давай... — Пан Владзик устало откинулся на покрытое меховой накидкой седло.
— Вопрос дозвольте, пан ротмистр, — помедлил урядник.
— Ну?
— Когда выходим?
— Не знаю. Это к нему, — Переступа небрежно дернул пальцем в сторону Мржека.
— А вот прямо сейчас и выступаем. — Чародей сжал зубы, в его темных глазах промелькнул отблеск гнева. — Седлай коней, урядник.
— Слушаюсь!
Янек развернулся на каблуках и направился к лошадям.
Вскоре пятеро всадников, провожаемые пристальным взглядом драгунского ротмистра, поднялись по восточному, отлогому склону яра и, двигаясь легкой рысью, скрылись за пеленой мелкого, противного дождя.
В потемневшем от времени, покрывшемся благородной зеленью канделябре горели три свечи белого воска. Дорогого, не дающего копоти и наполняющего комнату тонким ароматом.
Подрагивающие язычки огня отражались в круглом зеркале из полированного серебра, удваивались, бросали отблеск на роскошные гобелены, украшающие стены, вышитые золотом портьеры, мерцали в глубине натертого воском дерева. Лишь во тьму алькова не проникал рассеянный, мягкий свет. Там угадывались очертания кровати с пышной периной, наверняка из лебяжьего пуха, парчовым балдахином и ворохом драгоценных шкур. Тут были и черно-бурые лисы из Заречья, соболя и куницы из руттердахских лесов, рыси из угорских верховин.