Место летнего отдыха

Уилсон Слоан

Его не покидало чувство, что все переживаемое им непреходяще. К примеру, вид Молли – решительной домохозяйки в пестром платке на голове, которая на

второй день своего медового месяца стоит на четвереньках и соскребает грязь из жилых помещений над гаражом, оставленных Бартом в неописуемом беспорядке. Или серьезное лицо Молли – оперившейся интеллектуалки, требующей, чтобы ей не мешали, когда она сочиняет стихи, а час спустя с чувственным видом небрежно стоящей на причале обнаженной, в одном лишь алом полотенце, обернутом вокруг талии, словно девушка с острова Бали, с бананом в руке.

В три часа утра на второй день их пребывания на острове разразилась гроза. Полусонный Джон сел в постели, внезапно разбуженный ревом ветра в ушах. Дождь хлестал по окну и листве деревьев. В тот миг, когда он проснулся, он не мог

ничего понять, снова ощутив себя мальчиком, который остался один дома с Бартом, лежащим пьяным в соседней комнате. Его окружали хорошо знакомые звуки одиночества: хлопанье сорвавшейся с петли ставни, скрежет веток деревьев по обшивке дома, нарастающий шум прибоя. Им овладело убийственное, до боли знакомое чувство безысходного отчаяния и скорби, но вдруг сверкнула молния. Она осветила Молли, лежащую рядом с ним с разбросанными по подушке волосами и загорелым плечом, выглядывающим из-под скомканных белых простыней. Снова наступила темнота. Вдруг удар грома разбудил ее.

– Джонни, – раздался ее голос, – ты здесь?

– Да.

Она вздохнула, подвинулась поближе к нему и снова заснула. Долго он лежал с открытыми глазами и прислушивался к звукам шторма. Монотонный шум дождя успокаивал.