Место Силы 1-2
Шрифт:
Я сел рядом с ней. Алеф приподняла голову, я придвинулся ближе. И вот её голова с влажными волосами лежит у меня на коленях. Я погладил её по лбу.
— О чём думаешь? — спросил я.
— О море, — тут же ответила Алеф. — Когда ныряешь, и звуки приглушаются, исчезают… Ты будто в другом мире, где никто тебя не знает и ничего от тебя не ждёт. Тёплая и ласковая вода…
— Здесь есть море, — вспомнил я оговорку Сиби.
— Правда?
— Угу. Где-то, в одной из локаций. Ну, по крайней мере, есть что-то, что здесь называют морем.
Я замолчал. Алеф поморщилась.
И так было ясно, что любое здешнее «море» будет совершенно не таким, о каком думала Алеф.
— Постоишь у входа, пока я оденусь? — спросила она.
— Конечно.
Я встал, прислонившись плечом к одной из двух колонн. Прислушался к ночной тишине. Ни звука. Только шуршит обтяжкой Алеф, да этот гул — не то вентиляции, не то ещё чего, — который вошёл в привычку с первого уровня.
— Ну, всё. Можно смотреть.
Я повернул голову и окинул взглядом Алеф. Светлые волосы мокрыми прядями ложились на черноту плеч. Она подошла ко мне, взяла за локоть и заглянула в глаза.
— Хочешь прогуляться?
— Прогуляться? — Я приподнял бровь. — Романтические «птички» и корпуса? Романтический подвал?
— Угу. И очень романтические киберы. Пожалуй, они — самые романтические. Хочу забрать свой камень.
— Какой ка… А! — вспомнил я булыжник, который Алеф упаковала в мой контейнер. — Да, пойдём, конечно.
Сна всё равно не было ни в одном глазу.
Мы на цыпочках прокрались через тёмную казарму. Я долго шарил по стене в поисках двери, потом — колеса, открывающего дверь. Наконец, повернул его, и в лицо ударил тёплый ветерок.
Алеф выскользнула первой.
— Как хорошо! — сказала она, когда я закрыл дверь.
Трудно было не согласиться. В Месте Силы по ночам действительно было изумительно. Тепло, уютно. Тихо. Свет луны мистически отражался от полированных до блеска крыльев «птичек».
— Ладно, беру свой сарказм обратно, — сказал я. — Романтики здесь есть.
— Это я чего-то не понимаю, или ты коверкаешь синтаксис? — озадачилась Алеф.
— И то, и другое, — усмехнулся я и взял её за руку. — Идём.
34. Анфалы
День третий. 179 боевых единиц человеческого ресурса. 6 боевых единиц негуманоидного ресурса. Боеспособность Места Силы: приблизительно 18.4 % от запланированной
Спрятанные за корпусом киберы были практически не видны. Свет луны не протискивался между стеной базы и стеной корпуса, и нам пришлось пробираться ощупью.
Меня вело безошибочное чутьё. Точно так же я совершенно точно знал, кто из моих ребят в каком кибере, даже не задавая вопросов.
Точно так же я знаю, где у меня какая нога и рука. Место Силы существенно расширило границы восприятия. Главное не начать благодарить его за это.
— Алеф, что
— Не поняла, — откликнулась невидимая в темноте Алеф. — А что я могу об этом думать? Мы видели одинаковые «прописи» и были в одном и том же городе. Всё это либо правда, либо какой-то странный развод. Зачем нужен такой развод?
Я вскарабкался по корпусу и щёлкнул застёжкой, открыл контейнер.
— Смысл есть, — проворчал я, вытаскивая камень. — Это как сюжет в компьютерной игре.
— М?
— Ну, знаешь… После универа вечерком садишься выпустить пар. Просто побегать и пострелять, или порубить, там, кого-нибудь. Тебе, в целом, по барабану, кого и почему. Но если создатели напишут, что ты — беспонтовый агрессор, который вторгся к мирным жителям, чтобы перерезать их детей, то играть в такое будет один отморозок из ста. А если написать что-нибудь типа «бла-бла-благородная миссия, спасение человечества, месть последнего из рода» — и ты вроде как спокоен. Не просто так кнопки тычешь, а вписался за добро. И просранного вечера не так жаль.
Я спрыгнул на землю и свободной рукой зашарил перед собой. Алеф её поймала и потащила меня за собой.
— А здесь-то зачем? — спросила она. — Мы ведь не можем выключить компьютер и уйти спать. У нас так и так выбора нет.
— Выбора — нет, но работать можем по-разному. Скажут нам: «Вас похитили, работайте хорошо, чтобы мы могли захватить вашу планету» — и это одно. А скажут: «Вас похитили, помогите нам защитить вашу планету» — и это совсем другое.
— Хм…
— Но меня вот что беспокоит. Кажется, у нашего командира в полный рост попёр стокгольмский синдром. Он вообще критически на эту тему не смотрит. Остальные хоть усмехаются, если вообще Камни кувалдами не бьют. А этот…
— А кто бил Камни кувалдой? — удивилась Алеф.
Мы как раз вышли из-под навеса на освещённый луной участок бетонного покрытия. Я указал на вход в… Во что? В тюрьму? Пыточную? Медсанчасть? Резиденцию Хранителей? Всё это вместе?
И тут у меня возникло такое чувство, будто Место Силы начало подчиняться мне так же, как Ликраму. Стоило указать на вход, как дверь — открылась. Алеф ойкнула, и я, спохватившись, оттащил её в тень.
Из двери вышел человек.
— Лёгок на помине, — проворчал я. — И чего ему не с… пит… ся…
Ликрам шагал быстро, своей обычной уверенной походкой, не оглядываясь. А за ним следовали пятеро.
— К… то это таки-и-ие? — прошептала Алеф. — Мне больно смотреть на них.
Это точно. Смотреть на них было тяжело. Утешало то, что днём, наверное, смотреть было бы ещё хуже.
В принципе, они походили на людей. На чёрных человечков из палочек и кружочков, каких рисуют на дорожных знаках. Только вот чернота эта была абсолютной. В неё как будто уходил весь свет. Они приковывали взгляд, потому что всё остальное будто бы тонуло во мраке.