Место смерти изменить нельзя
Шрифт:
— Вы же детектив, — подтрунивал Максим.
— Детектив! Вот именно, детектив. А не экстрасенс. Вот, раз вам так хочется: это могла быть попытка наезда. А мог быть кретин. Вуаля. Нравится логика?
— Ничего, сойдет для начала. А зачем кому-то на меня наезжать?
— Чтобы вам столик не достался по наследству; чтобы устранить вас из квартиры и столик выкрасть или чтобы забрать из этой квартиры без помех нечто.
— Какое еще «нечто»?
— За которым приходила таинственная дама.
— Я вижу, возможны
— Возможны, — кивнул Реми. — Вот вам еще: чтобы устранить вас как свидетеля.
— Чего свидетеля?
— Вы можете сами не знать, чего. Так тоже бывает.
— Здорово… И какой же вывод?
— Никакого. Если вас еще раз попытаются сбить на машине — тогда мы и будем делать выводы.
— А если-таки собьют?
— Тогда выводы будем делать не мы, а я один, мрачно заключил детектив.
— Хорошенькая перспектива… — пробормотал Максим. Больше он не проронил ни слова до самого дома Сони.
Если Соня и удивилась их раннему приезду, то ничем не выдала своего удивления. Она спокойно оглядела гостей, чуть дольше задержав взгляд на Максиме, которому странным образом вдруг почудилось, что она тоже помнит его сон.
Он пошел за нею по лестнице, не в силах отвести взгляда от ее круглившейся под коротеньким белым платьем в обтяжку попкой и от смуглых тонких щиколоток. Хотелось поймать за щиколотку и подержать, просто подержать в своей руке, а потом медленно заскользить по гладкой золотистой коже вверх… Теперь он понял, что называется «маленьким французским платьем», о, теперь он понял!..
Соня провела их в гостиную, в которой уже торчал кудрявый Жерар.
«Поселился он здесь, что ли?» — неприязненно подумал Максим.
Дверь на террасу была распахнута, и молочный туман плавал в саду, поглощая лучи света из гостиной. Максим вышел на террасу, вдыхая свежий остывающий воздух. Легкий, детский, яблочный запах утонченно оттенялся запахом лимона и мяты — что-то еще росло, что-то еще цвело и зрело в этом сыром тумане, в этой октябрьской ночи…
— Я как-то не удосужился полюбопытствовать, — сказал Реми, пожимая мягкую Жерарову руку, — хотя профессия меня обязывает быть любопытным: вы каким родом деятельности занимаетесь?
Жерар пошарил у себя под пиджаком и протянул детективу визитную карточку, на которой старинным готическим шрифтом с множеством завитушек было написано: «Жерар де Вильпре. Экспертиза произведений искусства».
— О! — сказал Реми, крутя в руках карточку. — Это очень любезно с вашей стороны. Красиво сделана. Сама как произведение искусства.
Соня предложила напитки. Реми выбрал джин-тоник с лимоном и комфортно расположился на диване.
— Максим, — позвала Соня, — вы что будете пить? Максим шагнул с террасы в гостиную, и Соня, поежившись, закрыла за ним дверь в сад.
— Виски, — сказал Максим, усаживаясь. Остальные тоже расселись — Вадим с мартини, а Жерар уже
— Я хотел бы спросить у вас, Соня, — нежнейше заговорил детектив, — вы вчера как провели вечер? Соня окинула взглядом всех присутствующих.
— Что-нибудь случилось?
— Ничего не случилось. Я только хотел бы узнать, где вы вчера были. Мы вам звонили домой, вас не застали.
— И что, Пьер вам не сказал? Вадим бросил взгляд на Максима. Соня перехватила его взгляд и несколько растерянно улыбнулась:
— Я не понимаю, что вы…
— Ответьте мне, пожалуйста, на мой вопрос, — ворковал Реми, — я потом обязательно отвечу на ваши, ладно?
— Я была в ресторане, — пожала плечами Соня.
— Не с мужем, значит, как я понимаю?
— Нет. А… что он вам сказал?
— Осмелюсь вас спросить, с кем вы были? Соня снова оглядела всех. Жерар смотрел на нее сочувственно, Вадим ерзал и от неловкости отводил глаза, Максим и Реми были непроницаемы, каждый по своим причинам.
— С подругой.
— Имя вашей подруги.
— Мишель Бунье. Послушайте…
— Где она живет?
— В Париже. Двадцать семь, бульвар Вольтера. Можете проверить. Что еще?
— Название ресторана.
— «Фукет» на Елисейских полях.
— Еще — во что вы были одеты?
— Я не понимаю, почему…
— Сейчас я вам все объясню. Так во что вы были одеты?
— В шелковый костюм.
— Какого цвета?
— Серый.
— Светло-серый или темно-серый?
— Средне-серый, — отрезала Соня.
— Юбка какой длины?
— Это брючный костюм. Какого цвета белье рассказать?
— Длинные? Брюки, я имею в виду, — невозмутимо продолжал Реми.
— Длинные. Все?
— Нет, не все, еще шляпка. Шляпка — была на вас?
— Нет.
— А туфли — на каблуках?
— Разумеется. Вы видели женщину, которая ходит в ресторан без каблуков?
— Видел, — ответил Реми несколько ехидно.
— Видимо, мы с вами ходим в разные рестораны, — также ехидно ответила Соня.
— Очко, — сказал Реми, почесав затылок. — А каблуки у вас высокие?
— Средние.
— А-а… что такое средние? Можно на них посмотреть?
— Смотрите.
— Где? — не понял Реми.
— На моих ногах.
— Это те же туфли?
— Нет, но у меня каблуки все примерно одной высоты: средней. Маленькие женщины, как я, смотрятся смешно на слишком высоких каблуках. Хотя и склонны их носить. Но не я.
Реми уважительно покивал, оценивая глубину Сониных рассуждений.
— Тогда все, — сказал он. — У вас хороший вкус.
— Вам понадобилось много времени, чтобы это заметить, — съязвила Соня.