Место Снов
Шрифт:
Зимину хотелось выть.
Машина остановилась прямо напротив, двигатель замолчал и теперь пощелкивал, остывая. Дверцы не открылись, и никто не вышел. Зимин тоже сидел, ждал. Меч он не стал брать и, вообще, вел себя спокойно, даже никак. Делал вид, хотя предчувствия у него были самые нехорошие. Лучше бы из моря вылезло обычное чудовище со щупальцами и клювом. Лучше бы, чем этот джип. Но чудовище не вылезло, все оказалось хуже. Гораздо. Из джипа вывалился Ляжка.
– Мы менялися лаской привета, но в глазах затаилася мгла, и я понял, что умерло лето, что холодная осень пришла [56] … –
56
Ляжка неверно цитирует стихотворение «Улялюм» Эдгара По в переводе К. Бальмонта.
Этот Ляжка был не очень похож на того Ляжку, которого помнил Зимин. Этот Ляжка выглядел весомо и сам по себе – на шее тяжелела серебряная цепь, на лице застыло достоинство и снисходительность, костюм был обиходный, спортивный, но видно, что дорогой. А еще черные очки и часы с толстым браслетом.
Этот Ляжка снова растолстел, но теперь полнота выглядела в высшей степени благородно.
Ляжка ступил на землю и навел на Зимина окуляры.
Вслед за Ляжкой показались два таких же круглых и угрюмых субъекта, они зачем-то осмотрели пустыню и заняли места по сторонам от Ляжки. Зимину показалось, что они близнецы, продукт генетического сбоя.
– Кого я вижу? – Ляжка растопырил руки. – Да это ведь мой старый друг-насрал-в-круг Зимин, в простонаречье Зима! Цветет и пахнет!
Зимин встал, и угрюмые субъекты выступили вперед.
– Джаг, это чо за хмырина? – спросил один и сунул руку под кофту.
– Может, его отшлифовать до нормы? – второй выхватил бластер сразу.
Приклад бластера был спилен, и оружие, раньше походившее на укороченную штурмовую винтовку, превратилось в большой пистолет. И в таком виде бластер выглядел уже по-другому.
Бластер выглядел как оружие.
Оружие – это то, из чего убивают.
Зимин вздрогнул.
– Миха, хватит, – Ляжка мигнул своему спутнику. – Это свой.
– Свой?
– Это корефан мой, – Ляжка обнял Зимина за плечи. – А ты ему в харю пушку суешь.
Миха спрятал бластер и протянул Зимину руку. Зимин пожал. Другой субъект оказался Левой.
– О! – Ляжка похлопал Зимина по плечу. – Это великий романтик и обгаживатель основ Зимин. Это из-за него я попал сюда. Как у тебя дела?
– Нормально, – сказал Зимин. – Лучше всех и сбоку бантик.
– Нормально! У меня тоже нормально! И даже нормальней! Как видишь…
– Что там случилось? – спросил Зимин. – С Ларой?
– С кем? – не расслышал Ляжка. – А, с этой дурой-то? А я не знаю. Мне кажется, она тут где-то. Осталась. Я там у нее пожил еще немножко, воды попил впрок, а потом и свалил. Ты ее тогда уделал. Она как заперлась в этом доме своем дебильном, так больше оттуда почти и не вылазила. Я хотел сначала взять чего-нибудь, ну там, барахла какого, ну, кофемолку нашу, чтобы, как говорил рыцарь Персиваль, компенсировать свои моральные издержки… А потом вспомнил про дракона. И ушел. Ушел, в чем отец родил меня на свет. Но мне почему-то кажется, что мы с этой Лариской встретимся еще, предчувствие у меня такое… Впрочем, у меня нет особого желания с ней встречаться. А как
– Я же говорю, нормально.
– Нормально… Эй, Миха, Лева – сделайте-ка все… Ну, как водится…
– Лады, Джаг.
– Джаг? – переспросил Зимин.
– Ну, – подмигнул Ляжка. – Старое имя мне не очень теперь подходит. Сам понимаешь…
– Ты думаешь?
Миха и Лева отправились к багажнику и стали в нем копаться. Ляжка присел рядом с Зиминым.
– Все с этими штуками таскаешься? – Ляжка скептически повертел меч Зимина. – А я вот на реальные пушки перешел. Обрез – что может быть лучше? Им можно деревья рубить. Легкий и никакой отдачи. Все наши ходят с такими. Вернее, не ходят, а ездят. На танке. Как люди. Правда, с горючим сначала была напряженка, но я быстро придумал, где его взять. Помнишь Коровина? Ну, эльфа? Соляру мы теперь у него добываем.
Ляжка засмеялся и подмигнул Зимину.
– Миха, помнишь Коровина? – позвал он.
– Того психа, что ли?
– Ага, – Ляжка достал свой бластер и стал целиться в море. – Я ему говорю, послушай, чума, мне нужна соляра, а не покрышка или там газировка. Если не сделаешь мне сто литров соляры, я тебе глаз на пятку натяну. А он мне: я не могу, я не могу, у меня токи не текут…
Все засмеялись. Из багажника появился Миха, он обнимал упаковку энергетической шипучки и коробку орешков. За ним выполз Лева, тоже с энергетиком и орешками.
– А потом все потекло как надо! – Ляжка выстрелил.
Вода вскипела, поднялась пирамидальная радуга.
– Потекло как по маслу! – сказал Ляжка. – А в качестве бонуса он нам еще и карту отвалил! Я ему говорю, давай свою карту, а он – я ее два года составлял!
Они снова засмеялись. Искренне так.
– А на карте у него все и обозначено – и налево и направо. Отдал, куда ему деваться. И джип. Прикинь, он знал одного чувака с джипом, так Миха этому Коровину сделал размычку, эльф того чувака с джипом и вломил! Миха у нас такой мастер…
Миха кивнул. Ляжка продолжал:
– И с этими танкистами тоже. Прах к праху, Глина к глине…
Зимин поморщился. Ляжка наслаждался эффектом, гримаса тяжелой скуки на его лице стала еще пронзительнее и глубже.
– Так как у тебя дела, говоришь? – спросил он. – Я смотрю…
– Нормально, – ответил Зимин. – Все у меня нормально.
– Да… – сыто протянул Ляжка. – У меня тоже все пучком. Джип, карта, что еще нужно человеку для счастья… Как раз то, что нам надо. Ну, мы сначала на запад зарулили – там эти гоблины, ну, мы им и говорим, короче, уроды косопузые, давайте двадцать процентов, ну и все дальше как положено. А они говорят, у нас тут Глина, а я им говорю, да хоть чернозем, а они уже шуганутые этим Глиной, отдали, короче…
– Пластиту надо, – сказал Лева. – Без пластита тяжело разговаривать…
Зимин вдруг вспомнил, что вот такого точно Леву он видел в передаче про малолетних расхитителей цветных металлов.
– А потом на восток поехали, – продолжал Ляжка. – Эй, Лео, давай энергетик-то, что ли…
Лева выдал всем по банке. Энергетик Зимин не пил, так, пробовал раньше, не понравилось. Ляжка же раскупорил банку и вылил содержимое в себя, так же поступили и его товарищи. Зимин отхлебнул чуть-чуть, вода оказалась холодной и горьковатой.