Место твое впереди
Шрифт:
Казалось, есть только два выхода: бежать или умереть. Расстояние между немецким головным танком и орудием Новикова сокращалось. И тут Новиков скомандовал четко, как на учении:
— Расчет, к бою! По головному танку бронебойным, прицел двенадцать, наводить на башню... Огонь!
У наводчика Владимира Михайловича Смагина еще дрожали руки, подводили нервы, он слишком торопился: первый выстрел — промах! Второй выстрел — и головной танк подбит. Взрыв произошел у самого орудия. Выбыл из строя солдат Хисматулин, стоявший рядом со Смагиным, тяжело ранен и Смагин. Но с редкой точностью
Этим и кончилась неравная дуэль. Наши части уже врывались в населенный пункт Гранкино. Два уцелевших танка и «фердинанд» на полной скорости мчались назад.
...Неподалеку от Гранкино есть густой лес, чудом не тронутый войной. На опушке этого леса мы обнаружили тела разведчиков офицеров Н. И. Затюпы и В. С. Симонова. Их едва можно было узнать — головы без ушей, изуродованные ножами лица, оба без глаз...
Многое мы перевидали. Многое фашистам не могли простить. И это чудовищное преступление фашистов до сих пор жжет душу.
Наступление войск Красной Армии успешно развивалось. 5 августа очищены от врага Орел и Белгород. Освободителям этих городов вечером 5 августа, салютовала Москва. Это был первый в истории Великой Отечественной войны артиллерийский салют столицы нашей Родины.
Дивизия шла вперед. У политотдела появились новые заботы: мы помогали восстанавливать в освобожденных селах органы Советской власти. Жители освобожденных районов, долгое время отрезанные от своей страны и армии, жаждали знать правду обо всем. Нам в дни наступления приходилось оставлять, и порой надолго, агитаторов-политотдельцев в деревнях. Наша кинопередвижка моталась по селам с кинофильмом «Радуга», снятым по мотивам повести Ванды Василевской.
Сложными, а порой и противоречивыми были наши чувства, когда мы проходили через освобожденные деревни, поселки, города. Не так-то просто было видеть вместо домов пепелища, одиноко скрипящие на ветру калитки, за которыми — ни кола ни двора; горько было слушать рассказы о людях, расстрелянных фашистами ни за что ни про что, о женщинах, угнанных в рабство, о детях, умерших от голода, еще горше узнавать о предателях (были и такие)... И все-таки боль и горечь отступали перед огромной радостью возвращения, перед счастьем приносить свободу и жизнь советским людям. И они, эти люди, «познавшие жизнь через смерть», забывали о своих бедах и печалях, когда обнимали нас. Как всматривались выплаканные глаза седых, морщинистых матерей в солдатские лица! Как ласково гладили пальцы женщин ткань пропотевших красноармейских гимнастерок! Они дождались нас.
Мы идем вперед, на запад. Идем победителями! И в конце концов, именно это самое главное! Об этом хочется говорить людям, делиться мыслями, чувствами, радостью.
Продвигаясь все время вперед, дивизия с 25 июля по 15 августа 1943 года прошла с боями 47 километров, освободила 30 населенных пунктов, в том числе Жирятино, Ново-Гнездилово, Толмачево, Чувардино, Волобуево, Ясную Поляну, Дерюгино, Мирную Долину и другие.
18 августа войска Центрального фронта во
Конечно, тогда мы еще не могли в полной мере оценить значения победы на Курской дуге. Позже стало известно, что «советские войска в ходе этой битвы разгромили 30 дивизий, вермахт потерял около 500 тыс. солдат и офицеров, 1,5 тыс. танков, 3 тыс. орудий и более 3,7 тыс. самолетов... Из 20 танковых и моторизованных дивизий, принимавших участие в битве под Курском, 7 оказались разгромленными, а остальные понесли значительные потери» [20] . От таких потерь гитлеровская армия уже оправиться не могла.
20
История второй мировой воины 1941–1945. М., 1976, т. 7, с. 178.
18 августа дивизия вела бои в районе города Дмитриев, а затем поступила в резерв командующего Центральным фронтом. Подразделения ее сильно поредели. Бойцы выглядели далеко не парадно: прохудились сапоги, обтрепались гимнастерки, в пропотевшем белье завелись «автоматчики» — вши, распроклятое порождение грязи. В мирные дни одно насекомое, обнаруженное в казарме, — чрезвычайное происшествие, поднимающее на ноги нашу медицину, командиров. Но война есть война, она не предоставляет ни еженедельной бани, ни чистого постельного белья.
На отдыхе чистились, проходили санобработку, меняли обмундирование.
Стало поступать пополнение: и опытные воины из госпиталей, и молодежь, еще не нюхавшая пороха. Предстояло много дел.
Политотдел дивизии понес в этих боях тяжелую потерю. Погиб секретарь партийной комиссии Константин Миронович Антонов — человек большой души, прекрасный товарищ. На его место прибыл Михаил Васильевич Поляков, с которым я крепко подружился.
В спокойной обстановке впервые появилась возможность собрать партактив дивизии. Это было событием.
...В летних сумерках чуть белела Меловая гора. Ее склоны густо заросли колючим кустарником. Тишина была неправдоподобной и непривычной. Мы встречали здесь участников партактива. Загоревшие до черноты, исхудавшие до невозможности, но с глазами, искрящимися радостью, шли люди — друзья-товарищи, подбивавшие танки, забрасывавшие гранатами амбразуры дзотов, герои траншейных боев. Многие хорошо знали друг друга, иные только понаслышке, знакомились тут же. Усаживались, закуривали, вели беседы.
Вижу, вместе сидят еще не полностью оправившийся от контузии командир 3-го батальона 228-го полка капитан Ф. М. Еровой и заместитель командира 3-го дивизиона артполка по политической части старый коммунист И. А. Крейн. Им есть о чем поговорить. 3-й дивизион помогал батальону Ерового отражать яростные танковые контратаки врага. И они не раз встречались во время боев.
А рядом с ними, растянувшись на траве, о чем-то ведут оживленную беседу почерневший от пыли и загара и без того смуглый парторг батальона капитан К. X. Садыков и парторг роты снайпер В. С. Ранчугов.