Месяц за год. Оборона Севастополя
Шрифт:
– Хорошо стрелял, корнет. Молодец, Залепский.
– Никак нет, Ваше Величество! – отрапортовал юноша, – юнкер Кавалергардов.
– Всё точно. Корнет, лейб-эскадрон, – ответил Николай Павлович, – отлично стреляешь. Назначение – сразу после летних сборов. Ну, если захочешь, то в лейб – егеря штабс-капитаном.
– Никак нет, Ваше величество! Желал бы в кавалергардах остаться!
– И вот, честно заслужил, – и адьютант императора принялся подавать ружье в футляре, коробку с биноклем и ещё коробку, – тебя хвалили, и за усердие в службе. Вот видишь, Бреверн, какой молодец у тебя!
– Так
– Пойдём, поздороваемся с лейб – егерями, – заметил Николай Павлович, – сегодня они в печали…
Подошла Александра Федоровна, обмахиваясь веером, переговариваясь с фрейлинами и дежурным офицером. Рядом с ней шла и Плещеева, одетая в необыкновенно красивое платье. Залепский вытянулся во фрунт, Яким стоял поодаль с подарками императора, с трудом удерживая и футляр ружья, да и всё остальное.
– Хорошо стреляешь, корнет, – похвалила победителя состязания её величество, – и от меня подарок. Вот, возьми, – и самолично протянула футляр с золотой цепочкой для часов, – Точно, молодец он, Ольга Николаевна, – и царица глянула на Плещееву.
– Выше всяких похвал, Ваше величество, – отчетливо произнесла фрейлина.
Плещеева держала в руке платок с вышивкой, вдруг, по неловкости, она уронила этот кусочек материи. Мишель, левой рукой подхватил падающий батист, да так, что он даже не успел коснуться земли.
– Вы уронили… – тихо произнёс юноша.
– Это вам, – негромко ответила барышня и быстро вернулась к Александре Фёдоровне.
Призовые кони
Яким ездил за вином в лавку уже третий раз. Праздник был негласным, так что о нем знал весь полк. Юнкера с некоторой завистью взирали на эполеты Залепского. Сам Мишель был совершенно счастлив, да ещё с бокалом неплохого вина в руке.
– Рад за тебя, Залепский, – повторял чуть захмелевший Голицын, – ну а мы с Репниным рискнём на скачках выступить. С завода трёх коней прислали. Не хочешь с нами?
– С вами- готов. Хотя в конкуре и не силён. Да и в скачках с препятствиями тоже..
– Ничего, Мишель. Ты удачлив, да и нам отдавать победу лейб – казакам и гусарам не с руки. Полковое начальство тоже радо. Есть участники от полка, но не офицеры. Чёрт, про тебя забыл…
– Так я и так выиграл?
– Ну да, стрельбы среди гвардейских полков ты первый выиграл из кавалергардов. Тебе надо сходить представится в эскадрон.
– Завтра и пойду.
– Езжай верхом, по всей форме явишься к ротмистру графу Николаю Карловичу Толю , так будет лучше. А сейчас, можно и веселится! Михаил Фридрихович, вам вина?
Немец, с трудом открыл глаза, но бокал храбро подвинул вперед, не боясь последствий.
– Ценю, не бросил товарищей.
И Голицын обвёл еле видящими глазами всю комнату. Токмаков Алексей, Николай Лесков и Григорий Лопарёв лежали на диване. Репнин скакал на стуле вокруг стола, словно был Меншиковым, преследующим шведов под Полтавой. Правда , Залепский сидел напротив, и тоже наблюдал за скачками Никиты.
Следующий день начался с непростого пробуждения, потом стало легче.
Залепский спешился, Яким держал под уздцы коня, корнет, теперь корнет подошёл к одному из домов, где нестроевой, видно денщик, готовил самовар.
– Послушай, братец, – вежливо начал юноша, – где квартирует Николай Карлович Толь? Я должен представится эскадронному начальнику.
– Добрый день, барин, – ответил дюжий молодец, – так здесь и квартирует. Как зайдешь, первая дверь слева.
– Спасибо.
И Мишель твердым шагом пошёл к дому, взбежал по ступенькам лестницы, и немного волнуясь, постучался.
– Заходите.
– Мне нужен ротмистр граф Толь.
– Я вас слушаю, корнет.
– Должен представится, ваше сиятельство. Корнет Михаил Дмитриевич Залепский, назначен в ваш эскадрон для прохождения дальнейшей службы.
– Рад, вам корнет, рад. Я ожидаю от своих офицеров службы, а не желания найти себе тёплое местечко при дворе, – начал он речь очень строгим голосом, – но у вас отличные рекомендации, а победа в состязании стрелков была лестна всему полку. Наш эскадрон особый, даже для нашего полка, полувзвод сопровождает каждый раз государя в составе свиты, поэтому… В списки эскадрона вас внесут в августе, пока вникайте в службу. Просто, – и он покачал головой, – Великие князья подросли, и три поручика эскадрона стали адьютантами. Кстати, – и Николай Карлович сделал совершенно ничего не выражающее лицо, – Вы знаете, что эскадрон в середине августа сопровождает государя в Москву по Санкт- Петербургской железной дороге?
– Осведомлен, ваше сиятельство!
– Вы умный молодой человек, Михаил Дмитриевич, и не говорите лишнего. Похвально, у нас это очень важно. О зачислении будет издан приказ по полку и он будет завизирован лично государем…Всего хорошего, и до встречи!
Залепский щелкнул каблуками, отдал честь, и вышел из расположения.
– Добрый день, – с ним поздоровался офицер, тоже корнет их полка, – уже к нам? Господин Залепский?
– Добрый день, корнет Кавалергардского полка Залепский Михаил Дмитриевич.
– Корнет Шевкунов Евгений Дмитриевич, – назвался и новый знакомый, – это вы взяли приз по стрельбе?
Собеседник Мишеля был пониже его ростом, с каштановыми волосами и карими глазами, тоже в строевой форме. Офицеры, в отличие от солдат, не должны были быть лишь брюнетами, рост был также важен, но в основном, солдаты были гораздо выше офицеров. Брюнетов ждал Конногвардейский полк. Корнет Шевкунов всё отращивал бакенбарды и усы, но пока они были совсем невелики.
– Сам удивился, если быть честным.
– Правда, говорят, что вы отличный стрелок и охотник.
– В нашем поместье навострился. Пора, извините, в свой седьмой эскадрон.
– До встречи, Дмитрий Михайлович! – попрощался радушный Шевкунов
– Скоро увидимся! Смотров летом будет ещё много!
Залепский вышел, просто запрыгнул в седло, и шагом, а затем рысью поскакал в расположение.
Скачки
Голицын ходил вокруг многотысячных жеребцов. как медведь округ кадки с мёдом, и оторваться не мог и выбрать одного из трёх.