Месяц за Рубиконом
Шрифт:
Потом на невозмутимую стражу.
Потом представил себе Дарину.
Кивнул и пошёл к стеллажам.
Мы завтракали. Стояли у купола, рядом с заваленным странным оружием столом, и ели из пластиковых судков. Можно было зайти в купол, в тепло, некоторые стражи так и поступали. Но Ана осталась снаружи, и я последовал её примеру. Не хотелось показывать себя неженкой.
На Саельме ели два раза в день, как правило, завтракали после восхода солнца и ужинали сразу после заката.
Но организмы Изменённых требовали много пищи.
Что меня удивляло, так это сама еда. Вначале я ожидал какие-то рационы, вроде тех, что покупал в Комках. Но здесь питались, как в ресторане, даже здесь, на полигоне. В моём контейнере, к примеру, была очень вкусная белая рыба с не менее вкусным рисом. У стражи – здоровенный едва прожаренный стейк и немного овощей. Я уже начал привыкать к тому, что когда-то сказал Инсек: «Ни материя, ни энергия, ни пространство не являются ценностью». И всё-таки такое бытовое подтверждение было неожиданным.
Значит, Инсеки или Продавцы могли бы легко накормить всю Землю? Завалить людей вкусной жратвой, дизайнерской одеждой, сложной техникой?
Умом я понимал, что ни к чему хорошему бы это не привело. Но при мысли о скудных государственных пайках, ставших роскошью автомобилях и гоняющихся за кристалликами людях меня охватывала злость.
Я ковырял вилкой рыбу – она оставалась горячей, хотя вокруг было градусов пятнадцать ниже нуля. Поглядывал на меланхолично жующую мясо стражу.
– Сколько у тебя времени? – спросила Ана.
– То есть?
– Когда тебя отправят на задание?
Я пожал плечами. Эта старшая стража мне одновременно и нравилась, и пугала, причём по одной и той же причине. Она была какая-то очень человечная, будто лишь изображала невозмутимость Изменённых. В её словах о мятежнике-хмоли я почувствовал настоящую ненависть, а сейчас Ана казалась искренне заинтересованной.
– Не знаю. Когда велят.
– Разведчики очень нужны, – сказала Ана. – Сейчас очень напряжённая ситуация в системе Трисгард. Это миры розовокожих гуманоидов.
– Тэни? – уточнил я. – Такие, четырёхпалые?
– Кое-что ты знаешь, – удовлетворённо сказала Ана. – Да. Они самые. Милые, умные, смертоносные. Уже год висит заявка на морфа.
– И ни одного не появилось за год? – удивился я.
– Почему же? Были двое. Видимо, кончились. – Ана отложила пустой судок, взяла кружку из толстого пластика. От кружки шёл пар. – Боюсь, тебя направят на Трисгард, и очень быстро.
– Таково Изменение… – пробормотал я. Тоже взял кружку. Очень хотелось кофе, но кофе тут не пили. Мне досталось какао – самый похожий на кофе напиток, какой нашёлся.
– Да ты дурак, Макс. Без хорошей подготовки не выдержишь внедрения, – Ана отхлебнула свой чай – или что там у неё было. – Хватит
– Тебе сколько лет, Ана?
– Зачем тебе?
– Хочу понять, почему ты такая умная, – не удержался я.
– Восемь. Я из самых первых Изменённых с Земли. И зови меня в мужском роде, я парень. Страж Ана – ясно?
Я хмыкнул. Ну надо же, кое-кто упрямо держится за свою сущность!
– Восемь лет в Изменении. А родился я двадцать три года назад.
Я едва не ляпнул, что мы почти ровесники, но в последний момент удержался. Тогда получалось бы, что я тупил многие годы после Изменения, что совсем уж странно. Здесь я говорил, что мне девятнадцать, врал про исключительно позднюю мутацию… А вот Ана, как раз, был таким исключением.
– Так что слушай старшего, – наставительно продолжал Ана.
– Слушаю, – согласился я. – Но разве стражи бывает… мужчинами?
– Мужчиной тебя делает не член с яйцами, – ответил Ана. Хмыкнул. – Хотя я бы не отказался. Тут есть очень милые жницы… У тебя был секс со жницами? Твоё изменение, похоже, позволяет.
Я промолчал.
– Понял, – ухмыльнулся страж. – Молодец, нечего трепаться. Одни не поймут, другие обзавидуются.
– Почему стражей лишили секса? – не выдержал я.
– Секс вносит нестабильность, провоцирует любовь, снижает боеспособность, – Ана пожал плечами. – А ещё никому не нужны Изменённые, способные размножаться. Так, глядишь, могли бы задуматься, натянуть Инсекам глаза на жопу, порвать Прежних на лоскуты и…
Он замолчал, словно сообразив, что слишком разговорился.
– Я сам их не люблю, – согласился я. – Но разве Изменённые могли бы победить Инсеков и Прежних?
– Кто знает, – неохотно ответил Ана. – Они, конечно, куда сильнее. На Сунерде я видел, как Прежний в одиночку уничтожил больше сотни Изменённых.
– Видел?
– Своими глазами, – подтвердил Ана. – Я был в том отряде.
– А потом? – с жадным любопытством спросил я.
– Потом мне повезло, и я убил Прежнего, – Ана ухмыльнулся. – Хватит, завтрак закончен. До вечера тебе надо ознакомиться с оружием тэни.
– Это их? – я протянул руку к странному колокольчику с замотанным ватой языком.
Ана резким движением перехватил мою кисть.
– Не трогай! Вообще надо убрать, как это сюда-то занесло…
– Оружие? – поинтересовался я, потирая руку. Хватка у стражи была железная.
– Да, и очень мерзкое, – ответил Ана. – Вообще ничего не трогай без разрешения! Тебя хоть чему-то учили?
– Ну…
– Вижу, что «ну». Одно слово, русские!
– А ты сам-то кто?
Но Ана не ответил, лишь отмахнулся и пошёл вдоль стеллажей. Я двинулся следом, размышляя, нравится он мне всё-таки или нет.