Металлическое вторжение

Клингенберг Марина

Шелест огляделся в поисках места, где можно усесться, и наконец, не мудрствуя лукаво, выбрал стол Тейта.

– Это еще что?
– сумрачно уставился на него друг, когда он, сдвинув стопку книг, уселся прямо на стол.

– Буду задавать тебе вопросы, потому что ты умный, - объяснил Шелест.
– Ют, давай отвлекай нашего милорда, - распорядился Шелест, но, поймав на себе угрожающий взгляд Тейта, добавил: - Мы давно не виделись, Тейт. И, в общем, за это время появились кое-какие новости.

– В чем дело?

– А вот это Ют

тебе сейчас и расскажет.

Ют с готовностью вернулась на стол и с довольно грустным видом изложила сначала версии Шелеста по поводу отравления принцессы, потом рассказала про вероятный арест Лии, и, наконец, то, что удалось узнать от Ариадны. Но прежде чем Тейт успел высказать свои впечатления, заговорила Юфория:

– И не вздумай сейчас проявлять свое чертово пренебрежение к женщинам. Несправедливо обвиненная есть несправедливо обвиненная.

– Ты уверена, что несправедливо?
– спросил Тейт.

– На все сто.

– Ладно. А чего вы от меня хотите?

– Думай!
– потребовал Шелест.
– Используй свои мозги на благо Вавилона, может, убийца все еще находится во дворце и выжидает удобного момента, чтобы лишить тебя престола!
– после этих слов он получил сразу с двух сторон - Ют ударила его по руке, а Юфория запустила книжкой.

– По-моему, вам с этим надо было идти к Йону, а не ко мне.

– У Йона мы были, - сказала Юфория.
– Но ничего внятного от него не услышали. Он слишком занят прибытием этого посла, - поморщилась она.
– И вынужден успокаивать Лью.

Лью был настолько взволнован и испуган тем, что его, быть может, все-таки осудят, что подчас застывал ни с того ни с сего недвижимым изваянием. Тогда его лицо становилось таким бледным, что Йону приходилось менять самое верное средство (удары посохом) на священные яблоки и миролюбивые рассуждения.

– А эту Лию снова посадили в темницу?

– Пока нет, - сказала Ют.

– Вторая подозреваемая - Ариадна, - равнодушно сказал Тейт.
– Она рассказала Йону то же, что и Шелесту?

– Ага, он подтвердил, - хмуро ответил Шелест, и Юфория и Ют громко захихикали.

Беседа с Йоном на этот счет вышла весьма забавной, в основном из-за любопытных вестей. Йон подтвердил, что Ариадна действительно пришла к нему «одним чудесным солнечным утром» и все рассказала. Сначала он подумал, что это ее «очередная попытка», но потом уверился, что к речам служанки следует отнестись серьезно. Шелест спросил, что он имеет в виду под «попыткой», и Йон охотно ему поведал, что Ариадна лет с десяти напрашивается к нему в наложницы. Потом он, позабавившись ошалелым видом Шелеста, заявил, что отбивать у верховного жреца Вавилона заслуженных поклонниц крайне нехорошо.

– И вы ей все время отказывали?
– с надеждой спросил Шелест, не хотевший разрушать светлый образ Ариадны.

– Конечно!
– воскликнул Йон с таким возмущенным видом, словно и подумать не мог о том, чтобы предаваться плотским утехам. Потом добавил со

своей обычной улыбкой: - Она не в моем вкусе. Поэтому ее определили к послам.

– Кошмар, - сделал вывод Шелест.

– Ничего не кошмар, она совсем не против, - возразил Йон.
– Или ты что, хочешь ее себе единолично? Так и говори, посмотрим, что можно сделать.

– Мне она вообще в таком смысле не нужна, - вяло отреагировал Шелест под смешки Ют.

– Зато нужна нашему многоуважаемому послу, посему закончим этот бесполезный разговор, - объявил Йон.
– Должен, кстати, сказать, что рассказ ее внушает доверие. Думаю, на судьбе вашей Лии это отразится весьма скверно.

– Понятно, - сказал Тейт, выслушав пересказ этой беседы.
– Но вы сказали ему, что считаете ее невиновной?

– Толком поговорить не удалось, - буркнула Юфория.
– Он был, видите ли, занят.

– Да ладно тебе, - сказал Шелест.
– Он прав - после прихода этого вашего посла все станет ясно, тогда и будем думать.

Все это время Шелест листал взятую книгу, не находя сколько-нибудь интересной информации, но вдруг что-то привлекло его внимание. Он вернулся на несколько страниц назад и прочел следующее:

«Очень многое зависит от слов песни. Чем богаче на слова творец, тем больше его сила. Давно известно, что при столкновении двух обладателей силы Лучафэра преимущество возьмет тот, кто более поразит (удивит) своего противника. Привыкший к определенной череде звуков (набору слов, настрою, состоянию мысли) легко найдет способ миновать воздействие силы соперника, но услышавший нечто непохожее на прежнее воздействие потеряется. Если рассмотреть ситуацию, где свою силу применяют двое против одного, тем проще нападавшим - уследить за двоими гораздо сложнее, но и это возможно».

Шелест, вспомнив свои тексты, которые все считали бессмысленными, приуныл. С другой стороны, тут говорилось и о силе мысли. А что сокрушит противника, как не желание достичь какой-нибудь возвышенной цели?

Шелест не мог пожаловаться на плохое воображение. Но у него не было сил терпеть, выстраивать что-либо красивое и стоящее, ему хотелось выразить сразу все, что родилось. А рождалось обычно что-то о великой битве, всенепременно в красивом и пафосном антураже.

– Господин Тейт!
– вдруг ворвался в кабинет Лью.

Следом за ним вбежали запыхавшиеся служанки.

– Для тебя - лорд Тиарнан!
– рявкнул Тейт и метнул на служанок грозный взгляд.
– Почему он опять врывается ко мне?!

– П-простите, милорд... За ним почти невозможно уследить...

Шелест, Юфория и Ют сложились пополам от смеха.

– Нам бы у него поучиться, - еле выговорил Шелест сквозь хохот.
– А то ждали Тейта, как идиоты, два часа...

– Только попробуйте!
– вспылил Тейт.
– Вон!
– приказал он служанкам.
– Что ты здесь делаешь?
– переключился он на Лью.
– Если только из-за того, что...