Метаморф. Равновесный мир
Шрифт:
– Жуткие твари тут тоже есть, но я не о них, - пожал плечами товарищ, выходя из машины, - Для начала, тебе за глаза трех «С» хватит.
– В смысле?
– Стрекало, Слизун, и Студень, - перечислил мужчина, - Твои лучшие друзья в ближайшее время. Стрекало ты уже наверняка видел – это щупальце, которое норовит неожиданно выстрелить в рожу, если прощелкать момент.
– Ага, видел, - кивнул я.
– Их до черта много в некоторых местах, так что берегись, - предупредил меня Сергей, - Любят затененные области, крепятся только к бетону и камню. Подвалы и подъезды в опасных зонах, вообще ими кишат. Стрекала, они вроде, как твари, так что энтропию от них можно собрать. Но обычно
– Понятно.
– Ещё есть Студень, - добавил Сергей, - Второй наш друг, и лучший источник энтропии для развития. Белесая бесформенная амеба, объемом в три-четыре куба. Есть два способа её прибить. Первый: облить бензином и поджечь. Затем мы и здесь. Топливо на дороге не валяется.
– А второй способ?
– Второй, - буркнул Сергей, - Тоже наверняка есть, но я его пока не нашел. Тварь можно резать, пилить, кромсать, но что толку? Студень, он и есть студень.
– Брр… - поежился я. Хорошо быть магом – есть какие-никакие, но заклинания. А вот, каким образом буду разбираться с этими тварями я? Кто-нибудь знает!?
– Ядом клеточного действия, - безмятежно вклинилась в мои мысли Нора, - Можно уничтожить любое органическое существо. Пусть даже его мышечная масса превышает несколько тонн – конец одинаково предсказуем.
– Фух, блин, - вздрогнул я от неожиданности, - Пугаешь меня, Нора. А ну-ка, поподробнее? Что ты предлагаешь?
– Тело человека уже содержит в себе ответ. Некоторые его белки способны склеивать и связывать враждебные клетки. Как ты понимаешь, жизнь человека была бы невозможна без белков, единственная функция которых – полное и бескомпромиссное уничтожение всего, с чем они соприкоснутся. Организм применяет их избирательно – так же поступим и мы. Сцепим их с белками, которые позволяют веществам проникать внутрь клетки, и получим комбинированную молекулу. Единственной её целью, будет проникнуть внутрь клетки и блокировать в ней синтез белка, а значит и все её функции. Так работает фитотоксин рицин, но наше соединение будет вызывать полный отказ внутренних органов гораздо… гораздо раньше.
– Звучит жутковато, - признался я, - Как бы самому не убиться? Но остается открытым другой вопрос: как я наколдую нам эту жижу?
– А ты можешь синтезировать кровь? – вопросом на вопрос ответила Нора.
– Ну… да, наверное, - после паузы отозвался я.
– Тогда воспринять от меня нужный образ и воссоздать его – вопрос времени, - подытожила Нора, - И не бойся собственного яда. Если его суть – твои же, собственные клетки, конечно же.
Я вдруг очнулся. Сергей стоял передо мной, и помахивал перед лицом рукой, пытаясь до меня достучаться.
– Парень, ты в порядке? – спросил он.
– Ох, да, - встрепенулся я, - Я что-то прослушал?
– С Ноосферой общался? – проницательно взглянул на меня мужчина, на что я мог лишь кивнуть.
– Значит, это было что-то действительно важное, - подытожил Сергей, и продолжил, - Что касается третьего нашего друга на букву «С», то Слизун – это район. И мы уже внутри него, ха-ха-ха!
– Чего?
– Иди, говорю, осмотрись, - махнул рукой напарник, - Потом поделишься впечатлениями. А я пока наберу топляка, чтобы время не терять.
– Но… – начал я нервно, однако Сергей уже уходил. Напоследок, он лишь дал мне небольшой совет.
– Тут есть такие места, где воздух искажается, как от жары. Не бойся изучить эту
– Хм, - недоверчиво пробормотал я.
Площадка перед заправкой была покрыта бетонными плитами, вдоль дороги напротив росли пожухлые кустарники. Через дорогу стояли в ряд пятиэтажные дома, верхние этажи которых ещё до Апокалипсиса были задрапированы радужным полотном, чтобы скрыть пустые глазницы окон заброшенных квартир. На первых этажах тогда ещё кипело подобие жизни: то тут, то там открывались какие-то бутики и магазины, чтобы спустя полгода-год вновь поменять вывеску.
В противоположной стороне от заправки стояло уже привычное мне бетонное ограждение, испещренное граффити. И до появления энтропии, атмосфера здесь оставалась немного душной, и отдавала запустением. Неудивительно, что это место до сих пор не обчистили мародеры. Здесь просто никто не живет.
– Я могу помочь, - заметила Нора, - Естественный выход энтропии на три часа, в двадцати метрах. Пульсации каждые четыре с половиной секунды.
– О! – удивленно пробормотал я, только сейчас заметив что-то странное в воздухе. Выглядело это так, словно под этой точкой развели костер, и марево размывало над ним картинку. Вспомнив предупреждение Сергея о безопасности подобного явления, я рискнул подойти поближе.
– Что это такое, Нора?
– Энергия энтропии словно возникает из ниоткуда, - задумчиво пробормотала Нора, - Накапливается, а затем с одинаковым интервалом «выстреливает», рассеиваясь в пространстве.
– Она исчезает? – удивился я.
– Так же, как это делает лопающийся мыльный пузырь, - ответила Нора, - Его следы остаются на полу, на стенах. Просто становятся менее заметны невооруженным взглядом.
– Но баланс меняется в пользу энтропии, - подытожил я, обходя висящее в воздухе марево. Сейчас оно выглядело, как вывешенное на просушку одеяло, только протянутой бельевой веревки не хватало для полного сходства. Нора отчего-то сравнила аномалию с мыльным пузырем, и это навело меня на логичную мысль, тем более, что Сергей говорил этой штуки не опасаться…
– Эй, стой! – попыталась остановить меня Нора.
Я коснулся невидимой преграды кончиком указательного пальца. Левого – на случай, если мне придется отращивать его заново. В общем, я ни за что не решился бы на такие эксперименты, не будь я метаморфом, но положение обязывало пробовать любую гадость, в том числе, и на вкус.
– А-а-а! – испуганно воскликнул я, вдруг обнаружив, что небо поменялось местами с землей.
Я куда-то падал вниз головой, а мир вертелся перед глазами юлой. Запаниковать я не успел: макушка тут же не очень больно ткнулась в бетонную плиту, и я растянулся на земле, как куль с мукой. Помню, в детстве также позорно приземлился на задницу, после неудачной попытки исполнить брейк-дэнс, с кручением головой на домашнем ковре. Впечатления, один в один.
– Мы там же, где и были, - уверенно заметила Нора, - Почти…
– Ага, - пропыхтел я, поднимаясь на ноги, - Только оказались сантиметров на пять выше, и вниз тупою башкой. С таким же успехом можно было улететь и на пятый этаж. Напомни мне, никогда больше не совать пальцы в розетку, Нора.
– Это невозможно, - сухо отозвалась Нора, - Ты не послушаешься.
– Это верно, - вздохнул я, - Мы что-то получили с этого аттракциона, кроме урона чести? Надеюсь, никто не видел, как я тут верчусь кверху задницей?