Метаморфоз
Шрифт:
По телу вдруг разлилась приятная истома, исчезла усталость, но в глазах отчего-то потемнело. Или, может быть, воздух вокруг заколыхался, как от сильного жара. Куда-то подевался страх. На Кэна накатила беспричинная злая веселость. Он почти ничего не видел, только лицо своего врага в колыхающемся круге. Цель.
Всего мгновение понадобилось ему, чтобы забыть о себе и стать будто бы кем-то другим. Тем, кому не было страшно. Тем, кому было ясно, что делать. Кахата не успел сориентироваться. Он подступил и снова ударил мечом. Кэн небрежно махнул навстречу
Кахата отскочил на несколько шагов и замер с обломком меча в руке. Он посмотрел на меч, перевел взгляд на лицо противника и остолбенел. Кэну стало смешно, и одновременно новая, незнакомая ярость поднялась из глубины его существа. Он взмахнул рукой, как отгоняют муху, воздух снова содрогнулся, и Кахату швырнуло назад и закрутило, будто сорванный с дерева листок. Где-то вдали кто-то охнул. А Кэн уже прыгал вперед, поднимая руки. Сверкнула вспышка, его кулак врезался под дых Кахате, и тот отлетел еще дальше. Кажется, он больше не мог встать, но это было все равно.
— Хватит! — заорал Кахата срывающимся голосом. — Стоп!
Но Кэн уже подлетел к нему, схватил за шиворот и поднял. Руки Кахаты сомкнулись на его запястьях, как тонкие птичьи лапки, бессильные и беспомощные. Что-то пробежало по рукам Кэна, и вдруг под ладонями заискрились электрические разряды. Они прыгали во все стороны, и это было смешно и немного щекотно, но Кахата заорал не своим голосом. Кэн от души шмякнул его об землю и поднял ногу, чтобы растоптать, но тут кто-то схватил его сзади за плечо.
Кэн стиснул кулак и обернулся. Он хотел ударить того, кто ему помешал, и знал, что если ударит, снесет голову, но в круге дрожащего воздуха оказалось лицо Ройбэ. И тогда вдруг все закончилось. Воздух перестал дрожать, и зрение прояснилось. Пропала, как и не было, странная ярость, и ощущение нечеловеческой силы в мышцах тоже исчезло. Кэн словно проснулся. Он стоял, сжимая не до конца занесенный кулак, у его ног поскуливал Кахата, а за плечо его держал насмерть перепуганный Ройбэ.
— Тэн! — сказал он умоляюще. — Тэн, хватит! Он сдался. Ты должен прекратить.
— Ага, — пробормотал Кэн и опустил кулак.
Он не мог понять, что случилось. Что с ним сейчас было такое. Он ли это дрался только что? У него вдруг снова потемнело в глазах, но уже иначе, и еще затошнило. Он покачнулся, и Ройбэ тут же обхватил его за плечи.
— Ты как? Нормально? — успокаивающе забормотал он. — Пойдем. Не трогай его больше, пойдем. Тебе в больницу надо. Я тебя отведу. Пошли, пошли.
Он мягко подталкивал Кэна к выходу с площадки, и тот не чувствовал желания сопротивляться. Хотелось, чтобы кто-нибудь большой, сильный и умный все решил за него. Его мутило и ужасно хотелось лечь. Еще и порезанная грудь заболела. Не поднимая ни на кого глаз, Кэн позволил себя увести.
***
До больницы, как выяснилось, было рукой подать. Должно быть, ее нарочно
— А, вот и дуэлянты! — сказал он весело. — Сильно ранен?
— Кажется, не очень, — сказал Ройбэ и усадил Кэна на стул.
Врач расстегнул куртку и рубашку на груди Кэна, осмотрел рану, хмыкнул.
— Всего-то? Ристэ удивительно великодушен.
— Нет, — помотал головой Ройбэ. Глаза у него все еще были круглые. — Тут другое. Ристэ... Его сейчас принесут.
Теперь глаза стали круглыми и у врача. Он поспешно нарисовал прямо пальцем на голой груди Кэна какие-то знаки, и рана тут же закрылась. Потом он недоверчиво уставился на Ройбэ, но потребовать объяснений не успел.
Кахату действительно принесли. На руках. Кажется, он был без сознания. Врач изумленно покачал головой и жестом указал парням, куда нести раненого. Все исчезли в боковом помещении, даже Ройбэ. А Кэн остался сидеть на месте. Его начинала бить дрожь.
За стеной слышались голоса, но Кэн не прислушивался. Голоса звучали возбужденно, наверное, парни рассказывали врачу, что произошло на площадке. Вообще-то, Кэну было бы любопытно узнать, как это выглядело со стороны, но не сейчас. Потом, когда он немного придет в себя.
За стеной возились довольно долго, а потом все вышли разом. Врач выгнал парней за дверь, даже Ройбэ, и это было неплохо. Объясняться, конечно, придется, но лучше бы оттянуть этот момент. Кэн скорчился на стуле и смотрел в пол. Ему уже не было настолько плохо, как он изображал, в голове понемногу прояснялось, но по мере того, как прояснялось, снова поднимался страх. И не только по поводу того, что с ним случилось. Как отреагируют другие на происшедшее, вот что пугало!
— Как себя чувствуешь? — деловито спросил врач.
Кэн пробурчал что-то невразумительное. Тогда врач обошел его сзади и принялся что-то чертить на спине, прямо на куртке. Интересно, подумал вдруг Кэн, ему не надо видеть, что получается? Но если уж его начали интересовать такие вещи, наверное, он вполне пришел в себя. Кэн принялся тихонько оглядываться. Ничего интересного не разглядел: столы какие-то, кушетка, шкафчик... Никого, кроме них двоих, в кабинете не было. Палец врача щекотал спину, хотелось поежиться. Зато отступила дурнота, и голова больше не кружилась.
Вдруг распахнулась дверь, и на пороге появились двое. Одного Кэн знал: Гайто. Второго нет. Но вид у этого второго был очень представительный, комплекция солидная, а усы и борода придавали лицу особенно строгий вид. При одном взгляде на него многие сразу чувствовали себя виноватыми. Кэн точно почувствовал.
— Что произошло? — спросил строгий у Кэна. Тому нечего было ответить, и он пожал плечами и опустил глаза. Тогда за него ответил врач:
— Похоже на неконтролируемый выплеск физической магии. Ребята, конечно, с перепугу рассказывают всякие небылицы, но все-таки там что-то очень серьезное случилось.