Шрифт:
Annotation
Ильенков Андрей Юрьевич
Глава 1
Глава 2
Ильенков Андрей Юрьевич
Метаморфозы Уклейкина или быть добру!..
ЧАСТЬ I
ЧЕРТОВЩИНА
"Просите, и дано будет вам;
ищите, и найдете; стучите, и отворят вам;
ибо всякий просящий получает, и ищущий находит,
и стучащему отворят."(Матф.7:7,8)
Глава 1
Тело
Физиологические параметры в беспамятстве распластавшейся субстанции были обыкновенными для среднестатистического москвича начала XXI века за исключением разве что некоторой полноты, впрочем, впритык вписывающейся в разумные рамки то-гдашней зауженной моды. Характер же, рухнувшей в бездну неведения, равномерно поса-пывающей разумной части вселенской материи, выделялся из обычного ряда рода челове-ческого разве что некоторой взбалмошностью и горячностью, что в итоге и являлось при-чиной периодически всплывающих из бездонных глубин провидения неприятностей на ухабистой дороге бытия. И, тем не менее, несмотря на это (будем откровенны: ведь в воспалённом жизненными неурядицами мозгу каждого из нас в той или иной степени нагло бесчинствуют, кажущиеся странными для стороннего наблюдателя "тараканы"), Вова был добрым, хорошо воспитанным и весьма образованным человеком, что в целом уравновешивало импульсивные выбросы его эго. Правда, только до тех пор, пока кто-то или что-то вновь не выводили его из относительно гармоничного состояния умеренно-пассивного существования в окружающем пространства и некоего критического созерца-нии оного.
"Раз я есть и пусть пока безнадежно пытаюсь пробить своим ничтожно-крохотным серым веществом бесконечно-бетонную тайну всего сущего и не явного - значит Природе, создавшей всё и вся, включая в том числе и меня - так, стало быть, нужно. Точка! Какие бы второстепенные по своей сути обстоятельства не пытались бы убедить меня в обратном", - часто рассуждал он и тем успокаивал себя после очередной бытовой загогулины.
Не смотря на некую склонность к лености, Уклейкин был прилично начитан: удоб-ный, вышеупомянутый диван, а главное - обширная библиотека, доставшаяся от рано умерших родителей, но успевших привить сыну любовь к знаниям - сему весьма поспо-собствовали. Этот факт с выгодной стороны выделял его среди внешне пёстрой, но в це-лом внутренне серой толпы сверстников того смутного времени, ну и как водится - раз-дражало самолюбие тех из них, чья завышенная самооценка зиждилась лишь на хлипких знаниях и что более прискорбно - на не желании посредством даже некоторого усердия их приумножить. Тогда вообще многие, если не сказать - большинство жителей страны или как тогда их вдруг начали называть не русскими, но - россиянами, старались по меткому выражению Великого князя Александра Невского: не быть, а слыть, что и приводило в итоге к массовому невежеству через подмену вечных ценностей - бренными, материальными.
Впрочем, вся информация - нужная и не нужная, обильно почерпнутая Володей из книг, была не достаточно систематизирована и размётана по закоулкам его сознания слов-но осенние листья после бури: от Библии до Маркса, от Блока до Петрарки. Но горе тому, кто выводил его из душевного равновесия некомпетентностью, очевидным ляпом и уж тем более откровенной ложью по обсуждаемому вопросу. Тогда по какой-то неизъясни-мой причине, вдруг, все те знания, которые хаотично существовали в его мозгу, выстраи-вались в стройную логическую цепь, как патроны в пулемётную ленту и он с нескрывае-мым отвращением и злостью в прах "расстреливал" обезоруженного доказательными ар-гументами оппонента. А иногда в силу вышеупомянутых, относительно импульсивных свойств характера прикладывался к субъекту раздражения и физически - комплекция то весьма убедительная - от чего собственно в итоге и имел не иссякающие неприятности по жизни.
Тем временем кануло в лету ещё с полчаса земного времени. И, наконец, ближе к обе-ду, когда плоть Уклейкина начала в очередной раз менять ориентацию в пространстве комнаты в его потухшем сознании, как в электрическом тумблере, что-то щелкнуло, и он очнулся. Вернее сказать его организм попробовал вернуться к чувствам свойственным нормальному человеку при полном уме и здравии. Но первая попытка оказалась тщетной - глаза, как окна в мир - не открывались, будто наглухо были зачехлены чугунными став-нями, а плоть, словно чужая, предательски не подчинялась командам, поступавшим из неуверенно выходившего из почти комы мозга. Особенно невыносимо давило внутрь головы левое око и его окрестности,
Первым, как всегда, со второй попытки откликнулся мозг и принялся за титаническую работу. По заложенной самой природой специальной программе, не много очухавшись, он тут же дал соответствующие распоряжения нервным окончаниям, и еле шевелящиеся пальцы правой руки, неимоверными усилиями таки раздвинули менее припухшие, но почему-то ещё гуще, отливающие ядовито-сизым цветом веки противоположного правого глаза. Мутный, почти потухший зрачок Уклейкина полосонуло светом так же, как в страшной сече разъярённый казак наотмашь срубает шашкой от плеча до пят врага своего: молниеносно и окончательно; после чего дикая боль насквозь пронзив всю плоть жертвы, мгновенно и уже навсегда исчезала из разрубленной пополам плоти. В данном случае после резкого, секущего светового удара в раненый глаз боль также поначалу исчезла; но, увы, через секунду предательской возвратной волной - вновь накатила изнутри пусть и с меньшей, но размазанной уже на всю голову нудящей силой. Не дожидаясь соответствующей команды измученного мозга веки мгновенно схлопнулись, словно дубовые двери в парадном на которые навесили новые, только что смазанные несмываемым солидолом, упругие пружины.
И тут же живительные, крупные капли пота огромными, жирными мухами, не спеше-но, но уверенно, по-хозяйски, по знакомым, давно проторенным дорожкам, потекли с бледного лба Уклейкина, из висков, из-под волос и едва ли - не из глаз, столь варварски покалеченных пока неизвестными ему обстоятельствами вчерашнего дня. Со стороны даже могло показаться, что это слёзы - так всё перемешалось на измождённом лице его - возможно, так оно и было на самом деле - почём нам, грешным, знать.
Солоноватая, горькая влага в виде отхожих шлаков выделялась уже изо всех частей тела Уклейкина в такт набирающему сил и оборотов сердцу, навсегда унося вместе с собой из постепенно очищающегося организма, отравленные накануне, жестоким принятием на грудь букета заражённых в разной степени алкоголем напитков. Крайне медленно и робко, но главное, - последовательно начали воссоединяться едва не оборванные неизвестными событиями вчерашнего дня не зримые нити сущего, связывающие жизнь Володи с внешним миром. Ещё слабо понимая происходящее, всё существо его уже предвкушало ту неописуемую радость надежды очередного избавления от рукотворных мук через своеобразное воскрешение.
Итак. Получив через страдания и природную смекалку посредством подбитого необъ-яснимыми обстоятельствами прошлого зрака световой сигнал извне, мозг Вовы ещё более оживился и начал выстраивать простейшие причинно-следственные связи, чем, безуслов-но, обнадёжил впавшего в беспросветное уныние хозяина.
"Раз узрел свет, то, следовательно, - я вижу; если свет проистекает от солнца или лам-почки, - пока не суть важно - то и Вселенная существует; если же смог проанализировать сие - значит - я не только живой, но и с ума ещё, похоже, не двинулся", - пытался успо-коить он себя. "Если, конечно, я не на том свете или в непролазном сне, что, по сути, пока одно и то же, правда, второе - предпочтительней", - тут же сомневалось заваленное трудноразрешимыми задачами все ещё ослабленное сознание его. "Но как же, блин, гадко: во рту не меньше батальона кошек, наверное, нагадило; мною теперь хорошо тараканов морить - дыхнул на пруссаков, - и подметай угорелых кучками в совочек, пока не очухались", - неуклюже пытался Уклейкин взбодрится горькой шуткою. "Ой! А кости-то как ломит, будто Мамай прошёлся: где же это меня так обласкали?
– ни чего не помню", - тут же раздосадовался он своим трагическим состоянием, пытаясь безуспешно пошевелить затёкшими частями тела, но в ответ повсюду чувствуя лишь глухую, зудящую боль и встречая отчаянное сопротивление пока ещё неподконтрольных частей плоти. "Интересно, есть ли в холодильнике хотя бы бутылка пива или Петрович, как всегда, без спроса одолжился?.. Если - нет, то - хана, - могу не дотянуть до магазина. Но если, Бог даст, - выживу, разнесу этого почётного пенсионера ко всем чертям. Господи, да когда же это всё кончится..."
Вова уже было начал, в связи с постепенным осознанием навалившегося на него из бездны неизвестности гнёта тяжелейшего похмелья, как всегда, предаваться критическим рассуждениям о своей несчастной судьбе и в сотый раз клясться, что впредь - он более не будет так издеваться над собою, как вдруг, - укололся пятой точкой обо что-то... Аромат раздавленной розы, словно едкий "нашатырь", удивительно быстро привёл в чувство, его едва не увядшую память.
"ЁКЛМН! Какая же я все-таки, чёрт меня подери, скотина!" - тут же внутренне громко разразился Уклейкин сам на себя уничижительной тирадой, вдруг пусть и отры-вочно, но таки вспомнив, что с ним приключилось, со злостью и даже остервенением рефлекторно почёсывая ужаленную шипами благородного цветка, простите, задницу.