Метаморфозы. Культ чуда
Шрифт:
Уже к вечеру настоящие агенты тайной канцелярии запускали по стране новые слухи: о милой, доброй Привратнице, тайно влюбленной в прекрасного принца. Ее любовь оказалась до того сильной, что она не смирилась с его гибелью и вырвала из фиолетового мира, ринувшись навстречу смертельной опасности. Конечно же, благородный принц не мог не оценить ее порыва и горячо полюбил в ответ. Сердечная Возлюбленная благословила их союз, ведь истинная любовь творит настоящие чудеса. А великодушный и мудрый король никогда не спорил с богами,
И никаких неудобных вопросов насчет оживших мертвецов.
Глава 13. Возрождение
Горе Хэледис прогорело дотла и рассыпалось пеплом, став частью ее новой жизни. В ней больше не было двух самых дорогих сердцу людей, но чудовищной боли и зеленого яда тоже не стало. Она смогла это пережить. Пришло время смириться с утратой и идти дальше.
Лекари допустили к ней людей, но только тех, кто служил в крепости. Тиа, впрочем, успокоила ее: она виделась с Рилой и рассказала, что произошло.
– Рила в ярости, – вздохнула Тиа, ставя свежие цветы в вазу, – страшно на тебя ругалась, велела передать дословно, но я, пожалуй, воздержусь. Мне кажется, она захочет повторить все при личной встрече.
– Это точно, – согласилась Хэледис, любуясь цветами и наслаждаясь их ароматом.
Простые вещи снова доставляли ей радость. Жить после того, как едва не скончалась в муках, было неожиданно приятно.
Хэледис выздоравливала. Она охотно общалась с навещавшими ее Привратницами. Тиа приходила каждый день и увлеченно вызнавала подробности случившегося:
– К тебе, правда, нагрянул сам король? Ужас, какой! Я бы точно в обморок упала.
– Я тоже, если бы умела. Но он оказался довольно приятным в общении. Вежливый и не высокомерный. Хороший человек, я думаю. Он хотел узнать, зачем меня понесло в фиолетовый мир.
– Не только он. Никогда бы не подумала, что ты способна на подобное безумство. Ты всегда казалась мне такой благоразумной. Ой, прости, я груба?
Тиа неподдельно смутилась. Она всегда старалась быть тактичной и дорожила их дружбой. Ее собственная жизнь, похоже, наладилась, а плачущей ее больше никто не видел. Хэледис с облегчением подумала, что хотя бы в этом она не ошиблась.
Тиа ее поддержка помогла, а не погубила.
– Нет, ты права. Не знаю, чем я думала. Отныне буду вести тихую, спокойную жизнь, безо всяких сумасшедших поступков.
– А на службу вернешься?
Хэледис покачала головой.
– Не могу. Не хочу иметь ничего общего с разведкой иных миров.
– Нет больше никакой разведки, мы открываем Врата только в ресурсные миры. Тот кошмар не повторится. Я говорила с госпожой Рэной насчет тебя. Она не возражает, если ты снова захочешь стать Привратницей.
– Она очень добра. Спасибо, Тиа, но я хочу начать новую жизнь.
– А что ты будешь делать?
Хэледис пожала
– Пока поживу на те деньги, что у меня остались, а там посмотрим.
Наконец настал день, когда ей разрешили вернуться домой. С глазами было все в порядке, приступов боли не случалось уже давно, и лекари признали ее здоровой, хоть и прописали щадящую диету. Отравление могло иметь отложенные последствия.
Леди Ворона проводила ее до ворот крепости и отдала сумку с полугодовым жалованьем. Снарядила двух солдат для охраны и хотела усадить в повозку, но Хэледис отказалась, желая прогуляться, впервые за долгое время.
Солнышко было теплым и по-весеннему ласковым.
Оно вызолотило буйные рыжие кудри Рилы, ожидающей ее на дороге к Тенлору. Облегчение в глазах подруги почти тут же сменилось гневом. Если бы Рила пришла одна, то Хэледис ждала бы серьезная выволочка, но рядом с ней стояли еще двое. Едва взглянув на них, Хэледис испытала приступ такого жгучего стыда, что чуть не провалилась сквозь землю.
– Доченька! Какое счастье, что ты жива! – Амалия Мерр заплакала и бросилась к ней.
Сухощавая и седовласая, она обнимала так крепко, словно боялась, что Хэледис исчезнет, если ее не держать. Секунду спустя к объятию присоединился и Тео Мерр.
– Не делай так больше, – тихо попросил он, – ты у нас одна осталась. Оба сына сгинули, неужто и тебя потеряем? Не бросай стариков.
У Хэледис все поплыло перед глазами. Горячие слезы потекли по щекам.
Родители Джелона давно приняли ее, как члена семьи, и дали то, чего от родных по крови она так и не получила. А она воспринимала их отношение, как вежливое дружелюбие и одобрение выбора сына.
Ее никто ни в чем не обвинял. Ее поддерживали целых полгода, когда она не хотела жить.
А она даже не вспомнила о Тео и Амалии, ринувшись в фиолетовый мир. Не подумала, каково им будет услышать об очередной смерти близкого человека.
Бессердечная дура!
– Мам, пап, простите, – заревела Хэледис, – я больше никогда так не буду делать, честно! Простите меня!
– Милая, как же хорошо, что ты с нами! – всхлипнула Амалия.
– Пойдемте домой. Давай сумку, я понесу, – Тео был рослым и крепким мужчиной, несмотря на шестой десяток прожитых лет, – если утомишься, скажи. Вы с нами, молодые люди?
Солдаты крепости, неловко пережидавшие семейную сцену, кивнули.
– Приказано проводить госпожу Шек до дома. Она теперь героиня.
Хэледис рвано вздохнула, вытащила платок и вытерла слезы.
– Дурья башка, – припечатала Рила, затем подошла и тоже обняла ее, – я тебя потом прибью. Сейчас и дунуть страшно: кожа да кости, вот-вот развалишься!
– Рила, прости, пожалуйста, – пробормотала Хэледис, утопая в ее мягких, полных руках, – спасибо, что ты у меня есть. А булочки не найдется? Я голодная, как Блуждающая Тварь.