Метеориты
Шрифт:
– Посмотри только на эту курицу, как выпендривается…
Неформалка Кьяра – полная противоположность Валентины: в комбинезоне, тяжелых ботинках, с копной дредов на голове и гроздью пирсинга в носу. Ее интересуют мероприятия в общественных организациях, митинги в защиту окружающей среды, конференции по проблеме женского обрезания. Она выступает за курсы итальянского для иммигрантов, за права ЛГБТ-сообщества и за сборы средств для беженцев. А еще терпеть не может Валентину.
– Роберта не лучше! – поддакивает Марта, миловидная шатенка
Эльпиди как ни в чем не бывало продолжает:
– Изначально острова укрепляли с помощью насыпей и свай, которые вбивали в илистый грунт, чтобы не дать водам залива разрушать жилища.
У Сильвии, блондинки с ослепительной улыбкой, что сидит за второй партой в левом ряду, в кармане начинает вибрировать телефон. Она осторожно, чтобы не заметил учитель, достает его.
– Это Энрико!
– О, Энрико! – передразнивает ее Анита, соседка по парте и по совместительству лучшая подруга с начальной школы. У нее копна непослушных кудрей, безупречный макияж и стройная спортивная фигура. Внешне ее легко принять за студентку или даже за молодую женщину. В школу она ходит с сумкой «Луи Виттон» вместо рюкзака.
– Он такой милашка, – расплывается в блаженной улыбке Сильвия.
– Энрико?
– Смотри, он поставил сердечко!
– Ну и ну! Надо же, как Карась расщедрился!
– Перестань! Его так с началки никто не называет!
– Для меня он как был Карасем, так и остался. Но тебя-то как угораздило с ним сойтись?
– Меня все устраивает. Чего прицепилась?
– Его же столько раз на второй год оставляли!
– Ну и? Что в этом плохого?
– Да ничего. Просто… парней вокруг – море, а ты на своем Карасе зациклилась…
Ренцо развлекается, наблюдая за неразберихой в классе, и с любопытством вертится по сторонам:
– Во дела! Кроме Филиппо, ни фига же никто не слушает!
Он встречается глазами с Кьярой, своей лучшей подругой (точнее, бывшей лучшей подругой), но та сразу же с возмущением отворачивается.
Эльпиди невозмутимо гнет свою линию:
– …Что касается собора Святого Марка, то вы, конечно, знаете, что там хранятся останки святого евангелиста, которые в восемьсот двадцать восьмом году двое купцов выкрали из Александрии Египетской. Правда, в те времена кража мощей, так же как и торговля ими, была не редкостью. На самом деле подобное случается и сейчас: например, пару лет назад шантажисты умудрились выкрасть гроб телеведущего Майка Бонджорно.
– Это что еще за хрен? – шепчет Ренцо на ухо Андреа.
Эльпиди продолжает:
– Конечно, преступников поймали и осудили за попытку вымогательства. Но, по сути, они, как в Средневековье, выкрали труп ради наживы. Возвращаясь к нашей теме: помимо мощей святого Марка в венецианском соборе хранятся останки еще одной выдающейся исторической личности. Кто-нибудь знает, о ком идет речь?
У Педро уже нет сил это слушать. Он вырывает из тетради листок, пишет
– О Майке Бонджорно? – с серьезным видом тянет руку Филиппо.
Раздаются смешки. Учитель поднимает глаза к небу.
– Нет, Филиппо. Была еще одна почти столь же важная историческая личность, – с ироничной усмешкой отвечает Эльпиди. – Положим, Александр Великий…
Сбитый с толку смехом девочек, он оборачивается к Валентине:
– Дай мне эту записку.
Валентина замирает, не в силах пошевелиться.
– Записку, пожалуйста, – повторяет Эльпиди, не спуская с девушки невозмутимого взгляда.
Валентина встает и отдает ему скомканный листок.
«Господи, прошу, пусть он ее выкинет…»
Но Бог в это самое мгновение слишком занят, чтобы выслушивать мольбы Педро. Развернув бумажку, учитель читает ее содержание.
«Я сравниваю бедный этот звукС той необъятной смертной скукотищей…»– Ну, во всяком случае, Де Марко, ты знаешь поэта Леопарди.
– Лично не знаком, – отшучивается Педро, пропуская мимо ушей издевку Эльпиди.
Он совсем как негодяи из фильмов, которые язвят, прежде чем зверски расправиться со своей жертвой. Но Педро любит играть с огнем, вот и хорохорится. На самом деле ему даже приятно, что учитель оценил его остроумие.
К облегчению Педро, Эльпиди усмехается и засовывает бумажку в карман.
– Вижу, Де Марко, ты сегодня в ударе. Да и дружки твои не лучше. Наверняка во всем виновато какое-нибудь особенное положение звезд или противостояние Марса и Сатурна. А может, это последствия магнитной бури в прошлом месяце. Знаете, из-за избытка радиации…
Ренцо толкает локтем Беррино:
– Вот блин! Если до астрономии дошло, значит, мы его чертовски довели. Сейчас всем достанется. В каком обличье сегодня предстанут всадники Апокалипсиса? Вызовет к доске? Устроит контрольную? Или пообещает опрос и придется зубрить на завтра двести страниц?
Ничего подобного. Эльпиди торжественно достает из портфеля стопку двойных листочков и выходит из-за учительского стола.
– Раз выяснилось, что история Венеции вам до лампочки, тогда поговорим вот об этом, – заявляет он, помахав бумажками. – Узнаете?
Как не узнать! Это тесты по профориентации, которые давали на прошлой неделе.
– Учитывая, что анкеты были анонимными и некоторые решили этим воспользоваться, дабы потренироваться в остроумии, вынужден заявить, что результаты меня обеспокоили. Выяснилось, что одиннадцать человек, то есть добрая половина класса, понятия не имеют, чем будут заниматься после школы. Если, конечно, им удастся сдать экзамены…
От этого «если» весь класс замер.
Эльпиди перебирает листы и выборочно зачитывает ответы: