Метод супружества
Шрифт:
Я поднимаю полотенце и отжимаю им волосы, намеренно не прикрываясь. Черт с ним, не собираюсь замыкаться в себе, как трусиха.
— И, хотя наша свадьба может свидетельствовать об обратном, я в здравом уме, — добавляю я.
Его ноздри раздуваются, когда он продолжает говорить, смотря убийственным взглядом.
— Ты плаваешь в одном из самых опасных мест… в гребаном бикини, — рычит Кип, его взгляд снова сердито скользит вниз по моему телу. На этот раз не вызвало особого энтузиазма. — Ты можешь либо попасть в прилив, либо получить
Закатываю глаза.
— Я плаваю в океане с тех пор, как научилась ходить, — сообщаю ему. — Родители не очень хорошо присматривали за мной, поэтому я очень быстро научилась плавать. Я плавала здесь… — хочу сердито показать пальцем, как он, но в итоге думаю, что кожа на моих трицепсах зашевелится, когда я это сделаю.
Мысленно добавляю какие-нибудь упражнения для рук в свой график тренировок.
Затем добавляю «тренировку» в свое расписание.
— Я плаваю в этой воде, — повторяю я. — С тех пор, как переехала. И все еще стою, жива, как видишь.
Взгляд Кипа не дрогнул.
— Это последний раз.
Он сказал это так просто. Будто, произнеся эти слова, он высек их на камне. Как закон.
Я больше всего ненавижу, когда мне указывают, что делать.
— Что ж, мальчик, у меня есть кое-какие новости, — я шагаю вперед, так что оказываюсь с ним лицом к лицу. — Ты мне не начальник.
Взгляд Кипа становится смертельным.
— Во-первых, я тебе, блять, не мальчик. Я твой муж.
Это слово вызывает волну шока по моему телу точно так же, как сегодня утром.
— И, во-вторых, я сейчас и так прохожу через достаточное количество дерьма ради тебя, притворяясь, что влюблен, — продолжает он низким, раздраженным голосом. — Не хочу притворяться, что оплакиваю тебя на чертовых похоронах.
— Никто тебя к этому не принуждал, — огрызаюсь я на него. — И опять же, я не настолько глупа, чтобы погибнуть в океане. Но достаточно глупа, чтобы выйти за тебя и думать, что могу пить столько же, сколько и в двадцать лет. И что от похмелья нужен пирог с мясом и сыром. Но в этой гребаной стране по какой-то дьявольской причине не делают мясные пироги. Есть любая другая жирная, обжаренная во фритюре нездоровая пища. Кроме пирогов, — я вскидываю руки в воздух. — Безумие.
Ветер снова режет по моей коже, но я не обращаю на это внимания.
— Итак, я не могу съесть пирог с мясом и сыром, чтобы почувствовать себя наполовину человеком, — говорю я. — Но рядом есть прохладный океан, он избавит меня от похмелья, напомнит, что я жива, и ускорит метаболизм, или что там, черт возьми, Джо Роган и его приятели-ученые говорят об этом.
Кип долго смотрит на меня оценивающим взглядом. Слишком долго. Мои зубы скоро начнут стучать, но черт возьми, я не собираюсь прикрываться. Он разглагольствовал о переохлаждении, и готова поспорить, что его гребаный день станет лучше, если он убедится в своей правоте. Я попыталась не дрожать и встретила его спокойный взгляд.
— Если ты еще раз зайдешь туда, я
Так вот, теоретически я должна бы с этим поспорить. Я действительно, черт возьми, хочу с этим поспорить. Помимо того, что он говорит мне, что делать — на что он не имел никакого гребаного права, — это была такая женоненавистническая дерьмовая угроза, которая шла вразрез со всем, за что я выступаю.
Порка мне не поможет. Папа перестал решать проблемы со мной таким образом.
Так что да, мне следует поспорить с ним по этому поводу.
Но я держу рот на замке.
Потому что я слишком занята мыслями о Кипе, который шлепает меня по заднице.
И мне чертовски нравится эта идея.
В его глазах промелькнуло что-то похожее на голод, словно в ответ на какое-то выражение моего лица.
К счастью, это лишь мимолетное явление, и оно быстро сменяется хмурой гримасой, прежде чем он поворачивается и идет прочь с пляжа.
Мне следовало сразу же прыгнуть обратно в воду, как только он повернулся ко мне спиной. Просто показать, что я могу, и не боюсь его.
Только я этого не сделала.
Потому что, технически я не боюсь Кипа, но я умная, и понимаю, что это не пустая угроза. Он буквально отшлепал бы меня, залезь я в воду.
И сейчас мне это не нужно.
Так что я собираю свое барахло, вытираюсь и иду обратно домой.
Этот год будет чертовски долгим.
***
Остаток дня я избегала Кипа.
Это было легко, потому что, когда я вернулась, его уже не было. Спасибо за это. Я пришла в себя, как только согрелась, вернулась в дом, набралась смелости и злости, чтобы накричать на него за комментарий «жестко отшлепаю по заднице» и вообще за чушь о «мужественном мужчине» на пляже.
То, что он собирается командовать мной на протяжении всего брака, не сулит ничего хорошего. Он ведет себя так же, как Роуэн с Норой, весь такой мачо и доминант.
Конечно, она смогла. К тому же, она получала от всего этого потрясающий секс.
Может быть, «альфа-штучки» и сработали при случае, если бы я получала умопомрачительные оргазмы, но мы этим не занимались. Наш брак только на бумаге. И я черт возьми, не собираюсь выслушивать его претензии без каких-либо преимуществ.
Размышляю над этим в ванне под аккомпанемент Тейлор Свифт, так что я не услышу, когда он вернется домой. Если вернется.
Фу. Все еще мерзко и неуютно думать о том, что он живет здесь. В моем доме.
Я не люблю соседей.
Даже когда я переехала в Штаты, и у меня было черт знает, что на счету, я экономила и вкалывала не покладая рук, чтобы жить в полупустом доме без необходимости маркировать свою еду или что там еще приходится делать, когда живешь с кем-то.
Нет, спасибо.
Прошли годы в дерьмовых квартирах, прежде чем я наконец нашла Юпитер и свой коттедж. Как будто это была судьба. Как будто Вселенная наконец-то дала мне передышку. Святилище.