Метод супружества
Шрифт:
Мне совсем не идет оранжевый.
Но, судя по тому, что я поняла, нам действительно нужно было быть убедительными как паре.
Беззаботное выражение лица Кипа сохранилось.
— Я так и думал. Тебе действительно будет так тяжело притворяться, что я тебе нравлюсь и ты хочешь мой член? — спросил он непринужденно.
Я почувствовала, как у меня от раздражения запылали уши, и решила не удостаивать его ответом.
— В дополнение к тому, что мы ведем себя как пара, мы должны жить вместе, —
Кип снова пожал плечами.
— У тебя есть комната для гостей?
Я кивнула.
— С этим разобрались.
Он делал это слишком легко, слишком сговорчиво. Я ждала, когда упадет другой ботинок. Или всплывет какой-то скрытый мотив.
— Я знаю, почему я это делаю. Зачем ты это делаешь? — я упираю руки в бока. — Будь честен со мной. Может, твоя фамилия и Гудман, но ты не герой.
Выражение его лица напряженное. Холодное.
— У меня есть свои причины. Если ты попытаешься давить на меня, попытаешься копаться в моем дерьме, у нас будут проблемы.
Волосы у меня на затылке встали дыбом.
— Господи, ладно, — сказала я, поднимая руки в знак капитуляции. — Просто мне казалось, что было бы разумно спросить мужчину, готового совершить иммиграционное мошенничество, женившись на мне, почему он хочет это сделать, но, если ты собираешься пойти на это со всей командой морских котиков… — в моем голосе не было возмущения. Мой голос звучал небрежно, беззаботно.
Но я бы солгала, если бы сказала, что резкая перемена в его поведении, тоне и позе не вывела меня из себя.
Кип, которого я знаю — конечно, знаю я его не так уж хорошо, — веселый, кокетливый и слишком самоуверенный, на мой вкус. Конечно, у него есть мускулы, которые говорят о том, что он крутой парень, но я никогда не ощущала от него опасной, измученной атмосферы. Та атмосфера, которая окружала его теперь.
Он хорошо это скрывал.
Это было интересно. Нора рассказывала мне, что он и Роуэн служили вместе, но она никогда не вдавалась в подробности.
Я не спрашивала, потому что это было не мое дело.
И даже если бы я выходила замуж за этого мужчину, это все равно было не мое дело. Мне не нужно было узнавать о нем что-то новое. И уж точно ему не нужно было ничего узнавать обо мне.
— Нам нужно будет встретиться с адвокатом, чтобы согласовать детали, но я полагаю, что нам нужно будет быть в браке в течение длительного периода времени… или, по крайней мере, до получения моей Грин-карты, — сказала я, заламывая руки. — И мы не занимаемся сексом. Итак… — я была не совсем уверена, как собиралась это сформулировать.
— Я не собираюсь становиться монахиней, когда мы поженимся, — выпалила я. — У меня отличная коллекция вибраторов, но иногда мне нужен оригинал.
Глаза Кипа расширились,
— Как бы сильно меня ни интриговала твоя коллекция вибраторов…
— Мечтай дальше, приятель, — прервала я его.
Его улыбка померкла.
— Нам нужно заботиться о наших потребностях, мы делаем это за пределами города. Мы знаем, на что похож этот гребаный город. Последнее, что нам нужно, — это скандал.
Я кивнула один раз, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Это была разумная мысль. Процесс подачи заявки должен занять год, если не больше. Было, мягко говоря, нереалистично ожидать, что мы оба будем оставаться целомудренными. Несмотря на это, у меня во рту появился горький привкус при мысли о том, что Кип «заботится о своих нуждах». Двойной стандарт, поскольку я была тем, кто поднял этот вопрос.
— Хорошо, — резко сказала я. — Итак, мы действительно делаем это.
— Мы действительно делаем это, — ответил он.
— Последний шанс отступить, — я не была уверена, к кому из нас обращаюсь.
Кип секунду молчал.
— Нет привычки отказываться от своего слова, — таков был его ответ.
Фу, какой американский мачо.
— Итак, мы делаем это, — повторила я.
— К лучшему или к худшему, пока смерть не разлучит нас, — ответил он, подмигнув.
Хотя он и поддразнивал, эти слова камнем легли у меня внутри. Холодные, тяжелые, с дурным предчувствием.
***
Следующим делом был иммиграционный адвокат.
Ради этого я объехала два города. Главным образом потому, что у нас была одна юридическая контора в Юпитере, и все они были завсегдатаями пекарни — все были завсегдатаями пекарни, потому что у меня есть сиськи, — и, следовательно, их я видела каждый день.
Не то чтобы я не доверяла им в соблюдении адвокатской тайны, просто не хочу лишних хлопот, связанных с тем, что я буду гадить там, где ем. И поскольку я люблю этот город и почти всех в нем — за исключением бывшей матери Норы, настоящей шлюхи, — я не хочу вовлекать кого-либо еще в это маленькое федеральное преступление.
Офисы в Портсмите были милыми, чистыми, современными и лишенными какой-либо теплоты или индивидуальности. Именно то, что мне нужно. Я не хочу, чтобы что-то делало этот процесс веселым или романтичным в каком-либо смысле.
Кип здесь, потому что должен был быть. Было бы странно, если бы я пришла одна. Меня уже возмущала необходимость полагаться на него.
Первые пять минут общения с адвокатом убедили меня в том, что я не смогу принять это за романтический процесс.
Наш адвокат — индеец, может быть, чуть старше меня, красиво и элегантно одет в костюм с галстуком от Burberry. Он говорит быстро и не несет никакой чепухи.