Методом исключения
Шрифт:
Было уже около одиннадцати, когда он снова позвонил в ту квартиру. Не снимая с двери цепочки, женщина все также вежливо осведомилась, что еще могло понадобиться работнику милиции в такое позднее время. Ведь она же сказала, что ничего не видела, ничего не…
Бородин спросил про мальчика. Женщина, все так же из-за цепочки, ответила, что мальчик уже лег спать, потому что ему рано в школу. И в этот момент Бородин услышал:
— Мама, кто там?
— Я сыщик, мальчик! — представился ему через цепочку Бородин. — Мне надо у тебя спросить кое-что очень важное!
— А
Бородин ответил таинственным шепотом:
— Об этом нельзя говорить громко…
Женщина откинула цепочку и впустила Бородина в прихожую. На ее недовольный взгляд он не обратил внимания.
— Тебя как звать? — спросил он мальчика.
— Илья, — ответил тот.
— А я Сергей Александрович, — представился ему Бородин. — Так вот, Илья, ты мне здорово поможешь, если припомнишь, как недели три назад к вашему подъезду подошла красная легковая машина, и в нее сели двое дяденек с большими сумками.
— «Шестерка», да? — спросил мальчик.
— Точно?
— Точно, если красная! — уверенно подтвердил мальчик. — Номер двадцать два семнадцать?
Бородин оторопело уставился на мальчика:
— Ты… и номер помнишь?
Мальчик скромно покивал.
— У Ильи феноменальная память на цифры, — тепло улыбнулась женщина.
— Может, и буквы помнишь? — с надеждой спросил Бородин, понимая, что хочет слишком многого.
И действительно, букв перед номером Илья не запомнил.
— Ты даже не представляешь, как мне помог! — сказал ему Бородин. — Теперь мне легче будет их искать!
— Кого искать? — спросил мальчик.
— Воров, которые садились в машину. А ты не помнишь, как они выглядели? Какие у них были лица? Как были одеты?
Нет, этого мальчик не мог сказать. Единственное, что он еще запомнил, на куртке у водителя была эмблема фирмы «Адидас».
— Куртка какая, кожаная? — спросил Бородин.
Мальчик пожал плечами.
— Цвета какого?
И этого он не помнил.
5
Ни на одном из водителей четырех красных «шестерок» с номером 22–17, зарегистрированных в городе, куртки с эмблемой фирмы «Адидас» не оказалось. И вообще никто из них не имел когда-либо такой куртки.
Либо была еще пятая красная «шестерка» из какой-нибудь соседней области, либо кто-то из тех четверых предусмотрительно снял и спрятал куртку.
Бородин проверил алиби всех четверых водителей и трое сразу отпали. А с четвертым оказалось достаточно побеседовать с «профессиональным» подходом, и через каких-нибудь полчаса ведущий инженер одного из бывших «почтовых ящиков» Леонид Федорович Цыпкин увяз по уши.
Сначала он божился, глядя на сыщика кристально чистыми голубыми глазами, что ни сном ни духом не ведает ни о каком доме по улице Бебеля и знать не знает никаких мужчин с дорожными сумками. Ему даже оскорбительно было слышать о том, что он кого-то подвозил за деньги.
Верно, в этот день он и в самом деле не был на работе, потому что его предприятие перешло на трехдневный режим. Но из дому он никуда не выходил, и это может подтвердить
Разговор происходил дома у Цыпкиных, и жена Леонида Федоровича с готовностью подтвердила его слова:
— Утром мы немножко поссорились… Ну, сами понимаете, какое сейчас нервное время, а Леонид Федорович, — она выразительно посмотрела на мужа, словно заранее извиняясь за свою излишнюю болтливость, — всегда все ужасно преувеличивает. Короче говоря, у нас случилась неприятность, и пока я переживала-плакала в спальне, он вот здесь, в этой комнате, нарезался, извините, совершенно по-свински и уснул прямо на полу. Вот здесь вот, — она кивком указала место между столом и сервантом, где ее пьяный муж улегся спать. — Разве не так было, Лёнечка?..
— До которого часа вы спали? — спросил Бородин у Цыпкина.
Тот вопросительно, как бы советуясь, взглянул на жену:
— Часов до четырех?
— Примерно до без четверти четыре, уточнила жена. В четыре ты включил телевизор и стал смотреть «Вести».
— А уснул во сколько?
— Ну… — и Цыпкин опять вопросительно посмотрел на жену.
— Где-то около десяти я ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Уж не знаю, сколько времени ты уговаривал эту поллитровку. Где-то около двенадцати я вышла, извиняюсь, в туалет — ты уже дрых… — подробно все расписала жена.
— Леонид Федорович, — спокойно заговорил Бородин, выслушав супругов. — Должен вас предупредить об ответственности за ложные показания. На тот случай, если вам придется выступать на суде в качестве свидетеля. К подсудимым закон в этом отношении гораздо снисходительнее: они вправе менять показания либо вообще ничего не говорить… Ладно, я пока не буду нажимать на эту педаль. Пока что вы для меня только свидетель и, следовательно…
— Да какой я вам свидетель! — завозмущался Цыпкин. — Я вам уже сказал…
— Слышал, что вы сказали, — кивнул Бородин. — Но другой человек видел, как в тот самый день вы ставили свою машину в гараж.
— Кто такой?
— Если дойдет до очной ставки, то вы его увидите, — сказал Бородин. — А пока я хотел бы вам напомнить, что у подъезда дома по Бебеля, сто двадцать восемь, где ваша машина загружалась крадеными вещами…
— Крадеными?! — завопил Цыпкин.
— Гос-споди!.. — простонала его жена.
— …сидела в это время на лавочке старушка, которая все видела. И еще на крыльце стоял мальчик, который учится в школе с математическим уклоном и обладает удивительной памятью на цифры. И не только на цифры. Он припомнил, что на вас тогда была куртка с эмблемой фирмы «Адидас».
Супруги переглянулись.
— В жизни не было у моего мужа куртки с такой эмблемой! — проговорила Цыпкина, до ушей заливаясь краской.
Бородин вежливо разъяснил Цыпкину:
— Леонид Федорович, прежде чем вы подтвердите или опровергните слова вашей супруги, послушайте, что я вам скажу. Куртка с эмблемой фирмы «Адидас» вещь дорогая и очень заметная. И если вы ее носили, то ваши соседи по подъезду, конечно же…
Цыпкин остервенело махнул рукой.
— Ну есть у меня такая куртка! Только что это доказывает? У меня одного, что ли…