Метро 2033: Код зверя
Шрифт:
Проселочная дорога впереди постепенно расширялась. Высокие деревья, расступаясь, выпускали ее на открытое пространство, как воду из раскрытых ладоней. По обе стороны раскинулись участки распаханной земли, но из-за ночной темноты рассмотреть, насколько велики поля, было сложно. А впереди, подсвеченный факелами, тянулся в небо частокол из массивных бревен.
— Почти пришли, — проговорила девушка, укоряя шаг. — Если поторопимся, успеем как раз к ужину.
Деревенька не походила ни на одно поселение, встреченное Ермоловым ранее. Создавалось впечатление, что люди здесь и не слышали о произошедшем в остальном мире. За деревянными воротами отряд
Для слабо упирающихся гостей растопили баньку и с виноватыми улыбками попросили подождать немного, пока в сельском клубе подготовят ужин. Пока мужчины приводили себя в порядок, их навестил глава деревни — дородный мужчина лет пятидесяти. Его сопровождали две девицы из отряда, успевшие переодеться из походных комбинезонов в цветастые шерстяные сарафаны в пол. Не выражая и капли стеснения по поводу полураздетых парней, селянки раскладывали на скамьях подготовленную чистую одежду и кокетливо стреляли глазками в гостей.
— Рад встрече, — добродушно прокудахтал староста поселения, протягивая Ермолову пухлую ладонь. — Еще раз приношу извинения за моих охотниц. Они — девицы молодые, сначала делают, потом думают. Ну да ничего. Бабы — что с них взять.
— Подобным не только девушки болеют, — капитан пожал руку мужчине. — Алексей Петрович Ермолов.
— Хо-хо, тезка значит, — мужчина улыбнулся. — Алексей Борисович. Приятно.
— Взаимно, — командир едва сдержался, чтобы не вытереть ладонь о штаны.
Рука у толстяка была влажная, как будто он сильно нервничал. Внешне нервозность никак не проявлялась, и все же упускать из виду данный момент не стоило.
— Что ж, гости дорогие. Как с купанием закончите, милости прошу на трапезу, — староста развел руками. — Столовая в двух домах от вас. Не промахнетесь.
Небрежно поклонившись, глава деревни вышел. Как только за ним закрылась дверь, Ермолов все-таки обтер ладонь о штанину.
— Тоха, — позвал он прапорщика.
— Да, отец-батюшка?
— С Лисом и Хайком останетесь в грузовике. А я с Викой и остальными приму приглашение. Если откажемся все, это вызовет подозрение.
— Думаешь, что-то нечисто? — протянул Чугун, натягивая свободную рубашку из принесенной селянками одежды.
— Больше чем уверен. Слишком все… — капитан цокнул языком, — добренькие.
— Так, может, просто люди хорошие, — прапорщик расслабленно присел на скамью. — Сам же видел, деревенские жизнью довольны, улыбаются…
— Это и напрягает.
С личной гигиеной бойцы отряда закончили по-военному быстро. Только Вика немного задержалась — девушке пришлось принимать водные процедуры в последнюю очередь. И теперь она топала рядом с Ермоловым, опустив голову и что-то глухо бормоча себе под нос. По ее мнению, деревенские крайне неудачно пошутили: выделили ей не брюки с рубашкой, а светлый шерстяной сарафан наподобие тех, что носили все селянки. Широкая юбка с непривычки путалась в ногах, а выглядывающие из-под нее окованные мыски «берцев» смотрелись просто смешно.
Появление охотницы в женской одежде вызвало среди парней своеобразный фурор. И поток смешков. Макс до сих пор с улыбкой посматривал на Вику, чем раздражал ее едва ли не до зубовного скрежета. Хотя
— Валькирия, — прозвучал над ухом хмурой девушки голос питерца. — Перестань дуться и посмотри по сторонам.
Недовольно дернув плечом, Вика все же подняла голову. И только теперь заметила настоящее маленькое чудо, скрывавшееся за стенами деревни. Вдоль улицы под окнами домов росли цветы. Их крохотные лиловые соцветия, раскрывшиеся навстречу луне, излучали мягкий, тусклый свет. Взглянув на едва не сказочное растение, охотница пожалела, что обладает более острым зрением, чем обычные люди. Она прекрасно видела густо переплетенные стебли, на которых росли нежные цветы. А вот парням, наверное, казалось, что эти маленькие огоньки зависли в ночном воздухе, как светлячки.
Сельский клуб встретил ополовиненный отряд теплом горящего огня и запахом пищи. И совершенно несвойственной для мира Последней войны атмосферой веселья и радости. Гостей тут же усадили за столы и наполнили кружки чем-то хмельным, по вкусу напоминавшим легкую бражку. Их ни о чем не спрашивали, больше рассказывали сами. Вскоре появились музыканты и затянули веселые пошловатые песни. Упирающегося Андрея утащила танцевать миловидная девчушка. Ермолова пригласил к себе за стол Алексей Борисович и завел с ним ненавязчивую беседу.
Вика наблюдала за всем с нарастающим удивлением. Этот неестественный, неправильный праздник напоминал ей пир во время чумы. Казалось, селяне даже не задумывались о том, что творится вокруг. Что земля изъедена ядерными язвами, что с каждой новой минутой умирают люди. Здесь об этом забыли. Здесь не хотели об этом помнить. Или не могли.
Изредка Вика подмечала, как к скованному каменным очагом огню подходили девушки из отряда охотниц. Проверяя готовность жарившегося мяса, они подкидывали в костер пучки сушеной травы. От нее по залу распространялся белесый дымок с чуть сладковатым цветочным запахом. Дождавшись, когда одна из охотниц вновь направилась к очагу, Вика поднялась из-за стола, махнув рукой спрашивающему ее о чем-то Максу.
— Что это? — угрюмо спросила она, перехватив руку девушки.
Селянкой оказалась Олеся, не признанная Викой сразу из-за цветастой одежды и распущенных пшеничных волос.
— Ой, не беспокойся, — девушка попыталась осторожно высвободить кисть. — Это та самая особая травка. Что от радиации помогает. Мы ее всегда за ужином жжем.
— Травка, говоришь?
Вика выхватила пучок сухих растений и поднесла к самым глазам. Тонкие вьющиеся стебли, крохотные завядшие бутоны, полупрозрачные, с лиловым отливом лепестки. Девушка втянула воздух и прислушалась к ощущениям. Организм не бил тревоги — он вообще не воспринимал траву как что-то опасное или полезное. Обычные сухие цветы.
Заметив замешательство на лице гостьи, Олеся мягко забрала из ее рук пучок.
— Ну вот, видишь, — хохотнула она, кидая траву в огонь. — Ничего опасного. Расслабься, сегодня ваш праздник.
Погладив плечо нахмурившейся девушки, Олеся улыбнулась и скрылась среди танцующих людей. Вика еще долго рассматривала алые лепестки пламени, укутавшиеся в пушистый дымок, как крестьянка в шаль. И с каждым новым вздохом беспокойство постепенно уходило. Растворялось в белесых сладковатых барашках. Развеселая музыка, казалось, звучала все громче, отдаваясь ударами где-то за грудной клеткой. Мельтешащие цветные наряды селян закружили девушку в хороводе. Кто-то схватил Вику за руку и потянул танцевать. И на ее лицо, вначале несмело, выплыла расслабленная улыбка. Мягкие ладони и яркие теплые глаза селян слились в один пестрый калейдоскоп, как омут, затягивающий ее в беспамятство.