Метро 2033: Код зверя
Шрифт:
Макс ушел с пирушки раньше остальных. В определенный момент от непривычной смеси запахов у него начало ныть горло. А может, просто давала о себе знать недавно поврежденная трахея. Так или иначе, но вернулся он в избу первым. Проходя мимо ангара, услышал веселые девичьи голоса, — видимо, селяне не обошли вниманием и оставшихся на посту парней. Улыбаясь, питерец добрался до выделенной ему комнаты и, свалившись на кровать, моментально заснул.
Разбудили Макса мягкие, немного неловкие касания прохладных ладоней и легкое давление на бедра. Едва заметно улыбнувшись, парень замер, ожидая, что же будет делать
Она была по-детски трогательной и нежной. Пухлые щечки заливал румянец, когда она со стоном запрокидывала голову. Мягкие губы шептали бессвязные милые глупости, а руки искали его ладони. Находя, она цеплялась за них, будто боялась, что в следующее мгновение он исчезнет. И в этих прикосновениях скрывалось больше чувственности, больше доверия и ласки, чем можно было себе представить. Чем простой человек вообще мог себе вообразить. Все остальное было лишь ненужной мишурой, животными инстинктами плоти. Все, кроме едва слышного шепота.
— Останься… Со мной…
А наутро она исчезла так же быстро и незаметно, как и появилась, оставив после себя лишь смятые простыни. И улыбку на его лице.
Глава 7. ЛУННЫЕ ЦВЕТЬІ
Утро встретило хмурого Мишу головной болью. Точнее сказать, адской головной болью. Пытаясь собрать буквально трещащую по швам черепушку, парень медленно сел на кровати. И тут же почувствовал бедром чье-то тепло. Аккуратно приподняв одеяло, он увидел сладко сопящую девушку. Несколько минут потребовалось, чтобы вспомнить, откуда она взялась и кто вообще такая. Сопротивляющаяся, затянутая белесой дымкой память лениво подкинула Медведю пару расплывчатых картинок вчерашнего вечера. Гулянка, гремящая музыка. Эта милашка, настойчиво тянущая его танцевать. А после — сладкая ночь. Опустив одеяло, парень сполз на край кровати и со стоном встал.
Пока Миша, покачиваясь, собирал разбросанную по полу одежду, дверь с грохотом распахнулась, вызвав в многострадальной голове очередную вспышку боли. На пороге появился так и пышущий энергией прапорщик.
— Косолапый, собирайся. Дело есть, — весело проговорил Чугун, но, заметив скривившуюся физиономию парня, сбавил тон. — О-о-о, малой, эк тебя придавило.
— Товарищ прапорщик, можно чуть-чуть потише? — пробормотал Миша, присаживаясь на кровать и пытаясь сфокусировать разбегающиеся глаза на прапоре.
— Понял, не дурак. Дурак бы не понял, — выдав скороговорку, Чугун юркнул в коридор.
Спустя пару минут, наполненных для Медведя навязчивым пульсирующим гулом, прапорщик вновь появился в дверях. И с ходу сунул в руки парню деревянную кружку с каким-то отваром, пахнущим травами.
— На вот, — усмехнулся он. — Похмелуху как рукой снимет. Проверено.
— Так я ж не пил, — простонал Медведь, но отвар послушно выхлебал в три глотка.
— Ага, печенькой отравился.
Стоило согревающему вареву прокатиться по пищеводу, как шум в голове Миши и впрямь начал стихать. Взгляд перестал плыть, а руки — трястись, словно у законченного алкоголика.
— Boot, чуешь, как силушка богатырская возвращается? — улыбнулся Чугун. — Ладно, пять минут тебе на сборы, и выступаем. Отец-батюшка уже ждет.
— А куда идем-то?
— Местные попросили подсобить в сборе их чудодейственных
Подготовка у педантичного Медведя заняла чуть больше десяти минут. Не получив от старшого конкретных указаний по экипировке, Миша собирался почти как на войну. А выйдя на улицу, с удивлением заметил, что остальные решили идти налегке.
— Ты куда так вырядился, терминатор сельского помола? — хохотнул не в меру веселый Чугун.
— Сказали — сопровождать, — спокойно проговорил Медведь, пожимая плечами. — Вот я и подумал…
— Ладно уже, времени нет, — буркнул Ермолов, кивая головой на переминающихся с ноги на ногу охотниц. — И так задержались.
Выйдя из деревни, отряд направился по проселочной дороге к ржевскому тракту. Освещенные ярким весенним солнцем, по обочинам тянулись огромные поля. На них, как пчелы, суетились селяне: кто-то пахал землю, кто-то выпалывал лишнюю траву, кто-то занимался посевом. Медведь еще в деревне заметил отсутствие праздношатающегося народа. Все были при деле, все работали на общее благо.
Догнав сияющего, как начищенный таз, напарника, Миша толкнул его в плечо.
— Утро, — буркнул он в свойственной ему спокойной манере.
— Еще какое, косолапый! Еще какое, — Лис разве что не подпрыгивал от радости.
— Как ночь?
— Миха, эта деревенька — нечто! — поглядывая на бредущего впереди капитана, Саня заговорил тише. — Мы-то вначале с мужиками даже скучать начали. Вы ж все гуляете, а нам в грузовике тухнуть. Но селяне и про нас не забыли. Хавчика подтащили, выпивки. Точнее, селянки, — парень хохотнул. — Какие девочки, ты бы их видел. Даже уламывать не пришлось.
— Я заметил, — ответил Медведь, поправляя на плече разгрузку.
Лицо Саши вытянулось.
— Да ладно, — улыбнулся он. — И тебя вниманием не обошли? Кто на такую угрюмую рожу повелся-то?
— Рыжий, — буркнул Миша, с укором глядя на напарника.
Тот примирительно поднял руки.
— Шуткую, косолапый. Просто шуткую. Ну, рассказывай!
Медведь изогнул бровь и вновь принялся внимательно осматривать местность. Поняв, что ничего не добьется от молчаливого напарника, парень в свойственной ему эмоциональной манере принялся делиться собственными впечатлениями. Миша уже давно привык, что Лиса тянуло похвастаться амурными достижениями. И если похождения рыжего не доставляли неприятностей, что, к слову, случалось не раз и не два, то он не был против. И относился к странностям друга по принципу — «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы по вене не пускало».
Оглядев шагающий впереди отряд, Миша заметил, что в их составе не хватает одного человека.
— Саня, погодь, — перебил он излияния напарника. — Где Вика?
— Вот умеешь ты настроение похерить, — моментально накуксившись, буркнул Лис. — Я ее со вчерашнего вечера не видел.
— Нехорошо это.
Оставшийся путь парни прошли в молчании. А идти оказалось и вправду недалеко — меньше часа по асфальтированной дороге и несколько минут после поворота на проселочную.
— За поворотом будет городок. Там цветы и растут, — рассказывала по дороге Олеся, сопровождавшая отряд северян. — Старшие рассказывают, что в Зеленогорском — так он раньше назывался — до войны химический завод стоял. Лекарства производил. Но оставшись без присмотра, совсем развалился. Местные почти все разбежались: кто-то к нам примкнул, кто-то дальше по трассе ушел, лучшей жизни искать. А те, что остались — померли все. От заражения.