Метро 2033. Цена свободы
Шрифт:
– Ну, присаживайтесь, что ли, отдохните с дороги, – добродушно предложил дядя Юра, указав на старый диван у стены. Михей первым приземлился у окна, Батя опустился рядом, положив автомат на колени. На крепкой лавке возле стола устроились Эстет и Ванька. Хозяин тем временем выудил из печи большой чугун. Шибанул в нос дразнящий запах еды, и у Мишки потекли слюни. С трепетом глазели на действия старика и Леха с Ванькой. Дед резво схватил с лавки объемистое блюдо, навалил с горкой, словно камней, картошки в
– Немало ты на одного себя готовишь, – подметил Вячеслав.
– Так это я на неделю наварил, – улыбнулся старик. – Чтобы каждый день не колупаться. Употребляете? – осведомился он и выудил из комода бутылку с мутной жидкостью. Лицо Бати тут же расцвело.
– И-и-и-и-и! – радостно протянул бригадир и, как почудилось Михею, тут же растерял всю подозрительность и задумчивость. Да и сам Мишка окончательно успокоился. Сейчас, когда он вдохнул запахи домашнего уюта и картошки с мясом, в голове остались только мысли о предстоящем обеде.
Леха отказался от спиртного. Остальным дядя Юра плеснул по мятым кружкам мутной жижи и пожелал приятного аппетита.
– Ай, душегреечка, – заулыбался Вячеслав, опрокидывая свою дозу в рот. – Ну, удружил, отец. Ну, спасибо! Тыщу лет самогонки не пил.
Самогон оказался крепким, забористым. А в рот уже торопилась картошка с мясом, а за ними просилась еще «горькая». Спиртное подогрело аппетит, и теперь друзья уплетали за обе щеки.
– Что за мясо-то, отец? – спросил Батя, ловко орудуя ложкой.
– Тетерева наохотил, – похвалился дядя Юра. – Скотины нет теперь – ту, что была, перебили да увезли в Комсомольск. Остальные разбежались. Ну а вы давайте, рассказывайте, как сбежали?
– На Комсомольск дикари напали, – сказал Портной, усердно жуя кусок мяса. – Вот мы под шумок и дернули.
– Что за дикари? – продолжал выспрашивать старик.
– Кто их знает, – отозвался Михей. – Волосатые, с камнями и дубинами. Их там целая орда была, даже охрана отбиться не сумела. Ночью напали, пока все спали.
– И много вас сбежало?
– Не знаю, – пожал плечами парень. – Мы просто первыми драпанули, как только началось. Может быть, и еще кто-нибудь удрал, но мы не видели.
– Дядь Юр, заночуем мы у тебя? – спросил Батя старика. – Нам бы сил набраться. А завтра дальше двинем.
– Да оставайтесь, мне разве жалко, – улыбнулся дед. – Всем места хватит. Я и сам предложить хотел. А потом куда?
– Дальше поплывем, в сторону Хабара, – сказал Вячеслав. – Домой хочется. А чем тебя отблагодарить?
– Пороху бы мне, – сказал хозяин. – Мужики, у вас лишнего не найдется, а? Порох кончается, а охотиться надо. На одной капусте с картошкой не протянешь, мясца тоже хочется. А ноги уже не те, далеко ходить не могу.
– Вот
– Ну, на нет и суда нет, – пожал плечами старик. – Я уж так спросил, на всякий случай.
Дядя Юра потряс бутылку – на дне плескались остатки самогона. Налили по последней, бодро выпили и доели картошку с тетеревятиной. Михей был счастлив – после обеда и дозы спиртного хотелось завалиться на печь и соснуть часок-другой.
– Дядя Юр, спасибо, – довольный бригадир вытер губы. – Век будем благодарны.
– Да не на чем, – улыбнулся старик. – Хотите – отдохните немного или воздухом подышите. Переночуете, а завтра дальше поплывете.
После короткого отдыха Мишка с Эстетом вышли проветриться. Батя с Ванькой остались дома, а старик взялся за дела по хозяйству. Над хутором висел тихий и пасмурный день. Копошились в палисаднике воробьи, в зарослях за огородом потрескивала сорока, дул легкий ветерок. Веяло спокойствием. Они прошлись по короткой улице, заглядывая в темные окна изб и рассматривая заросшие бурьяном огороды. Эстет выглядел немного озадаченным.
– Тут подлатано, там подлатано, – сказал он Михею, разглядывая дома. – Неужели дед один все тут ремонтирует?
– Да, может, просто сохранилось все хорошо. Да и не так давно местных в Комсомольск увезли. Думаешь, наврал он нам, что один тут живет? – тихо спросил тот.
– Да кто знает, – хмуро ответил Леха. – Давай будем повнимательнее. Мало ли, кто тут прятаться может.
– Леха, расслабься, – улыбнулся Миша. – Устал ты просто, день тяжелый был. Бахнул бы с нами дедовой самогонки, полегчало бы.
Эстет не ответил. Он смотрел на дальний берег Амура, где на горизонте серые тучи соприкасались с землей, и думал о чем-то своем. Михей чувствовал, что тревога бригадира теперь передалась Лехе. И чего им в голову всякая дрянь лезет?
– Я бы вообще собрался и дальше поплыл, – сказал Эстет. – Только Бате виднее, он у нас старший.
– Да и я бы сейчас уплыл. Только ночь скоро, да и не спали мы. Отдохнуть бы надо, – сказал товарищу Мишка. – А завтра бодрячком встанем и дальше двинем. Лех, пойдем к нашим?
К сумеркам немного распогодилось. Ветер утихомирился, и в рваные прорехи между тучами проглядывало чистое небо. В палисаднике трещали сороки, у берега кружила пара уток. С реки веяло свежестью.
– И не думал, что вот так когда-нибудь будет, – Эстет втянул ноздрями вечерний воздух и зажмурился. Друг сейчас не выглядел таким подозрительным, как днем. – Думал, костьми лягу на этой каторге. А теперь тут стою, воздухом свободным дышу, о будущем мечтаю.
– Еще лучше будет, Леха, – похлопал его по плечу Михей. – Вот увидишь.