Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (антология)
Шрифт:
Колеса «Стэрна» так и норовили зацепить край бетонного желоба между рельсами. На гнутых ободах красовались сплетенные из дырявых велосипедных покрышек косы-шины. Лампочка в 4,5 ватта тускло освещала пути впереди. Фару с закрепленным у заднего колеса цилиндриком динамо-машины соединял тонкий белый проводок. Гуттаперчевой змейкой вился он по ржавой, местами облупившейся раме велосипеда.
Вильнув колесом и уйдя в очередной раз от столкновения с шершавой стенкой желоба, мужчина не заметил скользнувшего из темноты силуэта.
— Осторожно!
Ватага ребятишек, закружившись вокруг
— Ух ты, Варька, смотри какой ствол! — мужчина поманил супругу к себе чтобы похвастаться только что добытым «Браунингом М2НБ».
Откровенно скучая, Варвара встала с дивана и подошла к компьютеру. Большую часть экрана занимала какая-то непонятная черная штука.
— Ну и что?
— Как что?! Гляди какая мощь! — Иван дал демонстративную очередь над головами стоящих рядом солдат.
Из наушников тут же раздалось обиженное «Ты чего?». С потолка посыпалась бетонная крошка.
— Балуюсь просто — успокоил мужчина виртуальных бойцов. — Видела?! Ваня снова смотрел на жену горящими глазами. — По весу я и поднять бы такой не смог, не то чтобы стрелять — такие на бронемашины ставили, а тут. Сначала «Гатлинг», теперь вот «Браунинг»… Хоп! — мужчина ловко перекинул могучее оружие из одной руки в другую. — Прямо, как ГэМэЧел красных.
— Кто? — в последнее время Варя совершенно перестала понимать, о чем говорит муж.
— Не важно. — пренебрежительно отмахнулся Иван. — Ты все равно не поймешь.
— Слушай, а пойдем в кино? — внезапная мысль заставила Варежку улыбнуться. Я смотрела — сейчас много любопытного крутят.
«Уйти из дома сейчас, когда в руках «большая пятидесятка»? Ну нет».
— Варька, ты чего? — монитор перед глазами мужчины сменился уличным окном. — Там уже темно совсем. Пока оденемся, пока дойдем…
— Можем на маршрутке поехать — добавила ободрившаяся Варвара. — Давай, одна нога — здесь, другая — там.
— Не-е, поздно. Все равно опоздаем.
— Откуда ты знаешь? Пойдем скорее, к последнему сеансу доберемся точно. Пока только восемь вечера.
— Нет.
— Ну давай. — Варвара навалилась на мужа сзади и принялась отнимать Ванину руку от компьютерной мыши.
— Ты чего?! — Иван с силой толкнул супругу. — Меня же убьют сейчас!
Женщина обижено уставилась на него. Из-под спущенных наушников, словно мысли мужа, доносились крепкие ругательства. Картинка в мониторе мерцала от частых выстрелов и беготни.
— Не пойду я никуда, понятно? Ложись, вон — Мужчина указал на диван. — Поспи. Или в телефоне полазай.
— Мне иногда кажется, что я тебе совсем не нужна… — Варя медленно направилась к двери.
Хоть такого и не было предусмотрено сценарием игры, но оно все-таки происходило.
Допрос осуществлялся в затхлой и сырой комнатушке. Иван сидел посреди помещения на хлипком складном табурете, заведенные за спину руки были крепко стянуты тонкой алюминиевой проволокой. В метре
Само дознание производил дуэт красных офицеров: побои наносились методично, со знанием дела — пинок, удар, зуботычина с другой стороны и опрокидывание на пол, легкая чечетка на пальцах раскинутой кисти, неуловимый кирзовый мысок в области кишечника… блевотина на полу. Вопросов чекисты не задавали, просто били, ломали личность «высшего человека».
Боли Ваня не чувствовал совершенно. Лишь изредка жмурясь, дергал плечом. Даже сейчас, когда его мордовали, и тогда, на Тверской, при попадании в тело свинца или очередной смерти в крутой заварушке любой части метро, Иван ощущал только онемение в задействованных на клавиатуре пальцах и некоторую тяжесть в плечах.
В реальной жизни, после подобных побоев и следующего за этим «смакования» развороченного лица, переломанных конечностей и, что гораздо страшнее, повреждения внутренних органов, Ваня наверняка бы раскололся, запросил у чекистов пощады. Однако, будучи под защитой гибкой брони широкого жидкокристаллического монитора, мужчина иногда даже позволял себе в адрес палачей циничную ухмылку — бейте, мол, сволочи, я — настоящий кремень! Искры-то выбьете, а вот нутро посмотреть, это еще попотеть придется.
Удар в солнечное сплетение моментально выбил воздух из легких и заставил его задохнуться. Картинка резко поплыла перед глазами, начала быстро темнеть — Иван терял сознание. Выброс в основное меню был воспринят, как обидная пощечина, но и та не шла ни в какое сравнение с событиями произошедшими далее.
Домой, после недельного отпуска на даче, вернулась отдохнувшая мать. Вдохновленная физическим трудом на грядках, подзаряженная молекулами чистого, без примесей выхлопных газов, воздуха, она ворвалась в квартиру свежим, непредсказуемым вихрем. Вихрем перемен.
Иван как раз готовился метнуть в часового нож и продолжить разведку в режиме стелс, как вдруг в спину ударил неожиданный комментарий матери: «А знаешь, там Емеля был».
«Там… Емеля…», — Ваня покосился на зажатое в пальцах лезвие «карателя», пытаясь понять и соотнести услышанное.
«Ах да, «там» — это на даче, «Емеля» — старый друг с которым они проводили кучу времени вместе. Но после внезапной женитьбы товарища, жизненные дороги приятелей резко разошлись. Емельян сделался тяжел на подъем — у него все время находились какие-то левые, семейные дела. Образовавшиеся невесть откуда дефицит тем для разговоров, абсолютно несовпадающие интервалы свободного времени, сильно сказались на отношениях друзей. Иван вспоминал былое, ему очень хотелось вернуться во времена юности. Емелю же больше занимали дела насущные, тратить время на бесконечную ностальгию ему было некогда. С рождением ребенка, Емельян полностью выпал из жизни товарища».