Метро
Шрифт:
«Придурок», – подумал Пустовалов, хватая крышку, и окажись в эту секунду на месте него кто-то другой он, по меньшей мере, вздрогнул, а то и просто вывалился бы из коллектора. Пустовалов же просто замер – прямо на него пялилась здоровенная окровавленная башка. Пустовалов даже на какую-то долю секунды подумал, что это лицо, с которого содрали кожу. Он не сразу узнал его. Но все-таки узнал. Харитонов смотрел на него сквозь красное месиво. Стоял на коленях прямо напротив него в паре метров. И он, мать его, улыбался. Белели зубы на фоне красной маски.
Не в силах отвести от него взгляда, Пустовалов поднял крышку, поставил ее на место и теперь смотрел на Харитонова
Пустовалов ожидал, что Харитонов заорет, чтобы сдать его – это было бы логично, но он лишь продолжал молча улыбаться. Пустовалов видел всякое – он уже понял, что Виктор не жилец, что остальные тоже, что ноги которые видны за спиной Харитонова – это ноги очевидно мертвого Ромика, но эта улыбка… Улыбаться, когда твое лицо превратили в фарш… Крышка выскользнула из рук и с грохотом упала на мойку.
– Дверь, Колян! – Заорал великан, отталкивая Катю.
Азиат оставил Виктора, пнув его еще раз в живот, и подошел к двери. Подергал ручку.
– Слушай, а она ведь…
Азиат замер. Его звали Николаем, он был якутом и двадцать один год своей жизни отдал службе в государственных и частных военизированных структурах. Сейчас он понял, что допустил промах, но не в силах был сдержать себя – хотя с другой стороны, что еще остается, как не повиноваться инстинктам, если ситуация выходит из-под контроля? Информация по зрительным каналам уже поступила в мозг. Он медленно повернул голову, реагируя на сигнал, полученный боковым зрением. Тяжелая решетчатая крышка лежала на мойке, а в лицо Николаю, прямо из канала смотрел черный ствол МКВ-15. В следующее мгновение «слонобойный» патрон SOCOM снес ему половину головы.
На огромном, будто вырубленном из камня лице Тимура с богатырской бородкой легла тень удивления. Нахмурившись, он могучей рукой взял за ствол свою винтовку, словно она была игрушечной. Бросил быстрый взгляд на тощего Виктора, который лежал пришибленный, сжимая живот, пока на пол перед ним сползала Катя.
Медленно снял с предохранителя и направил ствол в сторону простенка, скрывающего мойку. Он уже понял, откуда появился тот, кто убил Николая.
У двери лежал труп без верхней части головы, половину винтовки Николая скрывала перегородка. Тимур выстрелил и три пули со звоном вошли в кирпичную стену, по комнате разлетелись осколки белой плитки.
Там лишь один человек, двоим там не поместиться.
Держа на прицеле торец стены, Тимур шаг за шагом, двигался по дуге, постепенно открывая себе обзор мертвой зоны. Вот появилась деревянная рамка графика уборки, надпись «КВ», сделанная маркером на стене. Напротив мойки на коленях стоял этот окровавленный пес. Избитый пес, с которым он еще не закончил. Пес стоял неподвижно как памятник, не отрывая взгляда от того, что находилось там, за перегородкой. Проклятый сукин сын видит, что там. Видит, но молчит. На мгновение Тимур даже позавидовал ему.
Еще один шаг и еще десять сантиметров пустоты. Может, там и нет никого? Этот кто-то уполз в свою шахту, как крыса?
Но там все же кто-то был. Иначе кто запустил винтовку МКВ-15, которая со свистом, гремя пластиковыми карабинами, летела сейчас над перегородкой в сторону скрючившегося доходяги.
Глупый ход, он ведь неопасен. Доходяга даже не сообразил, что это была винтовка, он лишь сжался еще сильнее.
Но расчет был, конечно, не на это. Тимур не за высокий рост и физическую силу вошел в число избранных. Вернее не только за это. Вот правда, понял это он слишком поздно – где-то на четверть
Теперь он увидел его.
На него смотрели спокойные большие глаза. Сукин сын даже не нервничал! Прямо под ними – ствол серебристого «Зиг Зауэра», девятимиллиметровый патрон которого уже направлялся к его скуле.
В голове Тимура что-то треснуло, мгновенно обожгло, и будто получив нокаут, он стал оседать. Крепкий мужчина среднего роста вышел из-за перегородки, но Тимур был бессилен. Он рухнул на спину, узловатые пальцы разжали цевье автомата.
Пустовалов понял, что кроме него в помещении все были невменяемы и потому решил, что самым полезным вначале будет освободить раненного «зверя». Достав складной «Милитари», который он забрал у африканца Пустовалов разрезал хомуты на ногах Харитонова, затем освободил его руки и даже помог подняться, стараясь при этом не глядеть в лицо, от которого разило свежей кровью. Потом направился к Виктору:
– Как?
Виктор оторвал руку от живота, показал большой палец.
Головорез был еще жив, но не опасен. Он агонизировал. Дергались длинные ноги, обутые в черные берцы из гидрофобной кожи. Катерина била его ногой по лицу. Розовый «Эйр макс» соскальзывал с него, как с гладкого камня. Катя визжала, не переставая, и не могла остановиться, пока сзади не подошел Человек-Медведь, и не схватил ее за запястье. Катя развернулась и набросилась на него, но увидев лицо в ужасе замерла. Харитонов без слов, аккуратно, как будто даже по-братски отстранил Катю и сам подошел к великану.
Виктор, который лежал на боку и наблюдал за всем этим под углом девяносто градусов, отметил, что на ногах Харитонова были далеко не кроссовки. А разношенные башмаки с каблуками. Виктор почувствовал, как внутренности сжимаются в комок, и этот комок начинает пульсировать у него в животе. Харитонов занес ногу над лицом Тимура. Со своей стороны Виктор не видел окровавленной стороны лица, в которую угодила пуля. Веки бородатого исполина подрагивали, но неожиданно он открыл правый глаз и устремил его на нависший над ним ботинок Харитонова. Виктор зажмурился в нужный момент. Но уши заткнуть не успел. Звук напомнил ему ломающую плитку шоколада. Не в силах сдерживать рвотный позыв, Виктор испустил обжигающую струю на грязный плиточный пол.
Глава 13
После инцидента с путевым обходчиком Пустовалов оставил последние иллюзии и, подчиняясь врожденному инстинкту, готовился теперь только к худшему. Отныне действовать предстояло по-другому, и прежде всего, следовало выяснить, что узнали эти несчастные за время своих злоключений. Однако, оглядев усыпанное кровавыми осколками помещение, Пустовалов понял, что все находящиеся здесь, начиная от внезапно «очнувшегося» Ромика до Харитонова пребывали в шоковом состоянии. Но проблема заключалась не только в этом. Пустовалова беспокоило, что за последние полчаса, он при свидетелях убил трех человек, и хотя остальные поучаствовали в убийстве четвертого – кем бы они ни были – это обстоятельство не могло пройти мимо внимания компетентных органов. Впрочем, никто из свидетелей ничего не знал о самом Пустовалове, кроме имени. Камер в туннелях не было, и разве что на входе и в окрестностях могли работать системы распознавания лиц, но от них его защищали не раз протестированная бейсболка с инфракрасными диодами, замаскированными под логотип команды «Хаас» и усовершенствованная куртка.