Мэй vs Хорн
Шрифт:
Рука пульсирует даже не из-за хватки, а из-за того, что я слишком хорошо запоминаю то, что находится под его одеждой, и это чертовски не вовремя заставляет задуматься о том, что он красив. Я смотрю на него, на его гуляющие желваки на лице и выдавливаю жалкое:
— Извини.
Он удостаивает меня беглого взгляда, а после кивает, говоря тем самым, что принимает извинения, но говорить об этом он не намерен — я задела его за мужскую гордость. Унизила тогда, когда он всего лишь втирал о том, что я его девушка. Он же не виноват в том, что стереотипы слишком глубоко въелись в нашу жизнь,
— Ладно, забили, я постараюсь больше не называть тебя своей девушкой, — я выдыхаю от облегчения, пока он не продолжает: — Ты всё же моя невеста.
Выговорив это, он молниеносно убегает в сторону лифта, а я, не раздумывая, гонюсь за ним с криками:
— Лукас! Я тебя придушу! — вот неужели ему доставляет такое удовольствие издеваться надо мной? Но я сама не сразу замечаю то, что бегу за ним с улыбкой; с одной из тех улыбок, которые говорят о том, что жизнь доставляет радость.
— Поймай меня, если сможешь! — он оббегает тех подростков, поднимая пакеты над головой.
— Ну, погоди, Фрэнк Эбегнейл! [6] — мы петляем между людьми, пробегая так приличное расстояние по этажу, мышцы приятно реагируют на нагрузку. Он резко разворачивается, и я, не успев затормозить, влетаю в его раскрытые объятья, в которых чертовски, блин, уютно.
— Том Хэнкс из тебя никудышный, — говорит он в самое ухо, вызывая новый приступ мурашек. — Ладно, у нас ещё есть дела!
<center>***</center>
— Я не стану это делать, Лукас! — говорю я уже в десятый раз, сидя в кустах перед домом братства колледжа Alpha Delta Pi.
— Да ладно тебе, у них там вечеринка в самом разгаре — нас и не заметят!
— Да ну прям! — шиплю на него я, тыкая в бок, чтобы он перестал ко мне прижиматься. А я-то думала, он отвезёт меня домой или в парк — ну куда угодно, но не обратно в этот рассадник разврата и алкоголя. — Посмотри на меня внимательнее, не думаешь ли ты, что я уже не в том возрасте, чтобы сойти за студентку?
— Да забей, и тридцатилетки имеют право погулять! — он словно даёт мне в солнечное сплетение. — Ты наверняка не отрывалась в своё время, я прям вижу страх в твоих глазах, Лорин! А я хочу повеселиться, тем более у меня ещё есть время до конца дня, так что сожми там свои стальные яйца и погнали.
Он встаёт и хватает меня за руку, поднимая, пока я пытаюсь вырвать запястье и оказаться на свободе, шепча «нет-нет-нет». Мне кажется, я даже немного отключаюсь от реальности, потому что следующий кадр — мы появляемся на вечеринке, и нас легко пропускают какие-то парни-бугаи, когда видят на Лукасе куртку их братства, а на мне соседнего сестринства — я вообще боюсь представить, откуда он их взял.
Всегда казалось, что это шутка, но оказывается, что все фильмы — правда, и мы проходим испытания, как в «21 и больше», стараясь дойти до последнего задания и получить никудышный приз и желание умереть от количества выпитого дешёвого пойла. И если в самом начале я пытаюсь как-то избежать всего, то после нескольких стаканчиков пунша я чувствую,
Я запоминаю смех Лукаса, его объятья и тёплые ладони, в которых легко теряется моя, когда мы справляемся с новым заданием. Остальное находится в тумане «Забудь и никогда не вспоминай», и кажется я совсем забываю о том, что Лукас мне не друг, он даже не мой приятель; он тот, кто бросил меня однажды. Почему тогда я так легко могу оторваться с ним, не испытывая угрызения совести за то, что я всё ещё не знаю, что там с Тоби?
Кажется, я немного теряю связь с реальностью и оказываюсь на мягком диване. Через пелену я слышу, как Лукас говорит:
— Посиди здесь, я принесу воды. Можешь присмотреть за ней? — обращается он к кому-то.
— Да, конечно!
С трудом поворачиваю голову в сторону, чтобы рассмотреть того, на кого меня оставил Лукас и этим кем-то оказывается рыжая и очень красивая девушка, с веснушками на лице. Она отставляет стакан на столик перед нами и разглядывает меня:
— Я Эшли, не бойся — скоро должно полегчать. Ты первый раз на таких вечеринках? Хотя у меня такое чувство, что ты здесь по ошибке, — а девушка оказывается наблюдательнее, чем бугаи на входе.
— А я Лорин и притащил сюда меня тот говнюк, — выговариваю я, подавляя рвотный позыв и садясь прямо.
— Говнюк? А по-моему, ты с ним проводила очень даже охуенно время, — она улыбается, указывая вперёд, где несколько пар обтираются друг о друга, напоминая о конкурсе, где надо было изобразить несколько видов танцев.
— А вот и я, — появляясь рядом, говорит Лукас, подавая воду. — Нам, наверно, стоит пойти на воздух. Спасибо, что присмотрела.
— Да без проблем! — говорит Эшли, не сводя с меня глаз.
Я встаю медленно с дивана, чувствуя, как мир кружится, и пока не отключилась, я слышу, как кто-то кричит:
— Рэмбо, ты где?
— Иди нафиг, Рон!
Не знаю, сколько проходит времени, но стоит открыть глаза сейчас, и я оказываюсь в примерочной, на мне зелёное платье Сесилии Таллис — и какого чёрта я здесь делаю и что было между теми событиями и этими. Провожу подушечками пальцев по материалу, и он такой, каким его и представляла. Дивлюсь тому, как оно село, словно влитое, я не уступаю по красоте Кире Найтли в этом образе. Под тканью слегка выступают соски, отчего образ становится только притягательнее. Касаюсь своей шеи и нахожу цепочку. Откуда она взялась? Верчу её перед зеркалом и понимаю, что это безделушка из автоматов, которые можно найти повсеместно. Кулон можно открыть, но я не успеваю это сделать.
— Ты готова? — кричит Лукас. Я не отвечаю, потому что в голове возникает какая-то каша из событий, которые случились после того, как мы покинули домик братства. Но всё это очень смутно и слишком урывочно. Кажется, что меня несколько раз вырвало.
За спиной что-то происходит: в зеркале замечаю, как занавеска медленно открывается. Первое желание — прикрыться, но этого не делаю. В свой плен меня ловит его взгляд, от которого снова кружится голова. Часть прядок падает на его лицо, стоит только развернуться, и я легко их уберу.