Меж двух мгновений Вечности
Шрифт:
– Ладно, драпал. Замёрз, согреться хотел на бегу. Расскажи лучше, что значит мелкий. Чин небольшой?
– Ну вроде. У них как? Они всю жизнь растут. И старшинство многое значит. А старшинство легко определить: кто крупней, тот и старше, а значит, главней. Но решают они всё сообща. Такого нет, чтобы кто-то сказал и по его было. А вот наш, мелкий, нарушал порядок, макли потихоньку строил. Ни с кем не советовался, всё сам. Они и не знали про его дела многого. С печки много ли увидишь? А он туда-сюда. С нами разговаривать не брезговал. С некоторыми даже дружбу водил.
– Где его держат?
– Этого я не знаю. Где-нибудь у себя бросили. Во внутреннем
– А кому есть?
– Там балбесы охраняют. Это мы, русские, их балбесами называем. Другие - эйпами. Вы - бэрами какими-то. Иногда, правда, мэнов заводят, что-нибудь сделать, что эйпы не умеют. Мой Петька часто ходил, но это когда добрый анимер был в силе. Он Петьку ради меня поддерживал.
– Понятно, Толян...
– ответил Антуан задумчиво.
– Мы об этом ещё поговорим. Я у тебя поживу немного, ты не против?
– Я-то не против. Только лучше бы к мэру нашему сходить, представиться. Тебе ведь не нужны неприятности?
– Нет, мне приятности нужны. Сходим. А ничего, если вдруг они догадаются, что ты мне помогаешь?
– Один хрен. Ну, выгонят - что они ещё могут? А если у тебя получится, ну не знаю, что ты там задумал, - он вдруг опустил глаза и проговорил с печалью в голосе, - может, ты мне подсобишь на Землю вернуться.
– Я буду иметь тебя ввиду, но ничего не обещаю. Я и сам туда-сюда не свободно прохожу.
– Ха, - хмыкнул Толян, - другому скажи. Только и шастаете, не успеваю дверь за вами закрывать.
– А вообще к тебе как, приглядываются, контролируют?
– Ну, как тебе сказать? Вода идёт хорошо. Они мной довольны. Я так думаю, что они и не знают, откуда вода берётся. Это же наш гриппозный, как ты его называешь, во всё вникал. Он и воду с Земли возить придумал. А эти получают водичку, как манну небесную.
– А тебя выпускают наружу?
– Да теперь ходи как хочешь. Сняли купол. Энергии много жрёт. Поставили пост. И я у них на довольствии. Из своего котла они мне выделяют. Петруха мой на том посту часто бывает. Он мяска из леса принесёт. Барахлишко кой-какое. А то ведь совсем одно время обносился. Ну а я им рыбки.
– Может по третьей?
– поинтересовался Антуан.
– Ты как не француз. Притормози.
– А ты, как не русский.
– У меня дед хохол!
– засмеялся Толян.
– Я Петьке эту фляжку отдам, он, может, изловчится на мультипликатор пробраться. И там он нам с тобой ведро этого коньяка накопирует. Только ты батарейку одну оставь. С энергией у нас туго, ты же знаешь.
– Хохлы - это кто?
– спросил Антуан, доставая из запаса аккумулятор.
– Самая древняя на земле нация! От них все люди произошли.
– Ты - это ещё не значит все...
– улыбнулся Антуан.
– Не только я, но и ты.
– И я?
– заинтересовался Антуан.
– А как же! Ты галл? Значит, твои предки из Галиции - галичане, а это на Украине.
– Мы с тобой родственники, получается. Вот почему говорят, что все люди - братья... Значит, не нальёшь больше?
– Потерпи, Антошка. Скоро у нас этой горилки будет - залейся... Ты отдохни пока, - сказал Толян уже серьезно, а я подумаю, как тебе лучше отсюда выбраться. Ты же не только ко мне в гости приехал?
...
Петька понимал, что жить ему осталось недолго. Конечно, замерзнуть в ближайшие дни, скорей всего, не придётся. Особенно, если погода простоит, как сейчас, мягкая. Но это его не спасёт. Неделя, две - и всё: промерзнет, простудится,
Петька сидел у костерка, разложенного между поваленными деревьями. Перед тем, как разжечь огонь, он очистил пространство между стволами почти до земли, пробил в снегу под левым стволом дорожку, чтобы поступал к огню свежий воздух. Потом нарубил сушняка. В лодке он возил с собой самодельный топорик. На всякий случай. У него много было чего припасено на всякий пожарный. И вот пригодилось. И трофейная зажигалка пришлась как нельзя ко времени. А то сколько бы пришлось самодельным лучком деревяшку на деревяшке крутить, пока искорка малая зародится. И такое приспособление у Петьки было. И пользоваться он им умел. Только возни - умучишься! Во время трения-верчения согреешься больше, чем от того костра.
– Конечно, - рассуждал он, - если бы выпало только перезимовать, можно было бы изловчиться, переждать холода. На Земле, говорят, полгода зима, полгода лето. А здесь? То вечное лето, то вечная зима. Нет, не выжить.
Но и сдаваться он не собирался. Топорик-то как выручил! Маленький, да увесистый. Сучки срубает с одного разу. Потом вырубил Петька длинный шест и начал сугробы шурудить. Как нащупает под ним неровность, снег разгребает, ворча под нос, что, мол, дурак такой не догадался лопатку смастерить: как бы ею удобно было орудовать! В своих поисках чаще всего на обломок ствола натыкался или корягу, но и везло нередко: живность, а в лесах и на полях её видимо-невидимо было, когда в считанные дни похолодало, начала в кучи сбиваться, чтобы теплей было. Так и цепенели. А потом их снежком занесло. Вот несколько таких залежей он и раскопал. Встречалась и живность крупней, и много. Но большие сугробы, под которыми здоровенные туши укрывались, Петька не трогал. У этих гигантов кожа такая, что топориком не сразу и разрубишь. А кости! Нет, ну их. Да и зачем, когда мелочи полно? Только уметь искать надо. А он умел. Сколько таких подобрал в своём лесу, что возле посёлка!
С едой было нормально, а вот с водой - плохо. Пришлось Петьке топить грязный снег и пить эту муть. У него в лодке и маленький котелок с кружкой в специальном отсеке лежали - а как же: нередко он из караульного котла питался. Он в котелке снег натопил, слил в кружку с осадка, потом через тряпку, которой канистру накрывал, процедил - всё равно мутная. И зябко было - костёр не спасал. Камней бы набрать. Горячий камень под бок положить, да укрыться поплотней - самое то. Но как камни под снегом искать? Это не куры. Хорошо, что Рыжий ему полушубок дал! И ботинки ко времени пришлись. Надо будет от покрывала пару кусков на портянки отрезать: и теплей будет, и ноги внутри шузов болтаться не так будут.
Возле костра Петька подстилку сделал: снизу жердей наложил, потом веток потолще и попрямей и, наконец, листьев с деревьев, у которых ветвей нет, а на самой верхушке здоровенные листья в разные стороны растут. Вот их и постелил. Они хоть и пролежали под снегом столько времени, а ничего - не попортились. Толстые, крепкие. Они и на крышу пойдут. Надо ведь что-то вроде шалаша построить, чтобы тепло не уходило прочь, а собиралось в одном месте. Хорошо бы землянку ещё вырыть... Размечтался Петька, но тут же отбросил эту мысль, как глупую. Земля мерзлая, а у него не то что кирки, даже лопаты нет. Нет, не выйдет. Выбраться бы! Да только куда идти? По дороге быстро замерзнешь. Но и сидеть по-тихому - смерти ждать.