Меж двух огней
Шрифт:
Пока они приближались, Стрейкен боялся самого страшного: что Кей Ти перестала бороться. Она лежала на спине. Он обругал себя за то, что приблизился слишком быстро, потому что катер облил ее лицо водой. Она начала отплевываться. По крайней мере он теперь знал, что Кей Ти была жива.
Стрейкен схватил ближайший спасательный круг и спрыгнул вниз с капитанского мостика. Он вынырнул рядом с девушкой и подсунул ей под спину круг. Он звал ее по имени, говорил, что все уже кончилось и что теперь все будет хорошо. Море все еще плескалось у ее губ. Стрейкен просунул руку ей под голову, чтобы
Все еще связанные на запястьях, они распухли до размеров грейпфрутов. Она держала их на животе ладонями вниз. Леска глубоко врезалась ей в кожу, из левой руки текла кровь, оставляя в воде туманный след. Кей Ти стонала от боли.
Девушка была почти без сознания. Стрейкен отвел пряди волос от уголков ее рта. Она поймала его взгляд, улыбнулась и отключилась. Находясь на волоске от смерти из-за боли и физического истощения, это самое лучшее, что она могла сейчас сделать. Стрейкен осторожно подтащил ее к ступенькам на корме и позвал Шлеппи как раз в тот момент, когда в пятидесяти метрах от кровавого следа появился первый плавник.
51
Шлеппи вбежал в кубрик, его губы были плотно сжаты.
— Сумо в порядке? — спросил Стрейкен.
— В порядке. — Шлеппи перегнулся через поручень, ожидая указаний.
Стрейкен не сомневался, что Шлеппи унаследовал силу своего дяди, но принимая во внимание, что у Кей Ти руки были в ужасном состоянии, рисковать не хотел. Он велел Шлеппи держать Кей Ти, а сам поднялся по лестнице. Затем они поменялись местами. Стрейкен просунул руки девушке под мышки и затащил ее на палубу. Как только она оказалась наверху, он поднял ее на руки и отнес в каюту.
— Шлеппи, аптечку. Быстро!
Меньше чем через минуту Шлеппи вернулся с красным пластиковым чемоданчиком. Стрейкен вдруг услышал тяжелые шаги и громкое ворчание над головой. Сумо пришел в сознание и шел помогать.
Они дали Кей Ти дозу морфина и перерезали узлы. Стрейкен снял леску с ее рук. Прикладывая ватные тампоны к ране на ее руке, они подождали, пока кровотечение остановилось. Затем забинтовали запястья. Это было не так просто. Бинты должны быть наложены достаточно плотно, чтобы остановить кровь, и в то же время достаточно свободно, чтобы опухоль спадала. В результате, Стрейкен был уверен, у них все получилось хорошо.
Пока они работали, Кей Ти то приходила в сознание, то снова впадала в забытье. Когда они закончили, ее сильно затрясло от шока и озноба. Стрейкен прикрыл ее одеялами и стал гладить по голове, пока она не провалилась в блаженное забытье. Нельзя было терять время. Девушке нужна была немедленная медицинская помощь. Стрейкен взглянул на Сумо, тот все понял и согласно кивнул. Неверными шагами шкипер стал подниматься вверх по лестнице, Стрейкен направился следом.
Рана Шлеппи была не такая серьезная, как казалась. Пуля скользнула по коже внутренней стороны плеча, но в мышцу не вошла. Он упал на пол в камбузе и притворился мертвым. Затем, когда опасность миновала, мальчик дополз до кают-компании. Когда он на ощупь попытался встать, первое, что попалось ему под руку, был дайвинговый нож Стрейкена, он валялся там еще со вчерашнего утра. Пара
Сумо согнувшись сидел на капитанском стуле. На его затылке запекся кровоподтек. Кровяная корка была толстая и черная и напоминала пиявку. Он попытался встать, но вынужден был ухватиться за рулевое колесо — его ноги подкашивались. Удар был сильный. Стрейкен не хотел, чтобы Сумо грохнулся прямо тут, так что он взял его за руку и усадил обратно в кресло. Стрейкен знал, что Сумо ни за что не даст ему самому сесть за штурвал, так что он просто сказал ему отвезти их домой. Сумо надо будет держать «Морской дух» на постоянной скорости, чтобы поменьше качало, подумал Стрейкен, но говорить не стал, понимая, что шкипер и так это знает. Он положил Сумо руку на плечо, чтобы выказать поддержку.
Подобное проявление внимания в другое время вызвало бы неудовольствие Сумо, он сдвинул бы брови к переносице и насупился как бульдог. Но сейчас шкипер даже не стал сбрасывать руку Стрейкена. Стрейкен понимал, что произошло. Шлеппи и «Морской дух» — две самые важные вещи в жизни этого большого человека. Сегодня он чуть не потерял обоих и был физически и морально истощен.
Сумо крепче ухватился за рулевое колесо. Правой рукой он отжал от себя дросселя. Двигатели взвыли в ответ. Сумо впитывал их силу, как будто он и катер были единым существом. Нос судна вздыбился. Улыбка скользнула по губам шкипера. Они выжили, и теперь едут домой.
В море болталась маленькая темная точка. Примерно в восьмистах метрах впереди. Когда Сумо повернул нос катера по направлению к ней, Стрейкен не пытался вмешаться. Был ли Пили Паранг жив или нет, когда они наехали на него на скорости в тридцать узлов, никто никогда не узнает. Послышался легкий стук. Обернувшись, Стрейкен увидел, как останки тела Пили закружились в жуткой пляске в кипящей волне.
«Морской дух» спешил к Тиоману под покровом сумерек. Остальное доделают Carcharinus Longimanus.
52
Они были на Тиомане в десять вечера. По правому борту виднелись огни «Фубуки». Она была примерно в миле от берега, но ошибиться было невозможно — судно направлялось к Керкуллам. Стрейкен снова задался вопросом, что связывало Пили Паранга с хозяевами этой яхты. Была куча времени спросить его, но Пили особо не хотел ни с кем общаться, а Стрейкен был гораздо больше заинтересован поисками затонувшего судна. Теперь он уже никогда не узнает. Но что бы между ними ни было, тот факт, что японцы покидали Тиоман, можно было толковать как хорошие новости.
Сумо заправлялся, Стрейкен тем временем сбегал домой за деньгами, а затем зашел в жилище Кей Ти забрать ее вещи. Вскоре он уже вернулся на катер. Он и Сумо успели набраться сил и по очереди ходили проверять своих пациентов, пока катер шел через проливы до Куантана. Измотанный до предела Шлеппи всю дорогу спал. Кей Ти была в гораздо худшем состоянии. Действие морфина заканчивалось, и у девушки начался жар. По ее лицу градом катились капли пота. Несмотря на одеяла, ее продолжало трясти от холода. Стрейкен взволновался не на шутку.