Между ангелом и ведьмой. Генрих VIII и шесть его жен
Шрифт:
В Ричмонд мы прибыли уже после заката. За снежной гладью замерзшей Темзы теплым янтарным светом горели огни Лондона, висящие тут и там сосульки посверкивали, будто драгоценный хрусталь. Я устал, ужасно устал. Покинув Ричмонд всего три дня тому назад, я едва не умер от истощения; нечаянно столкнулся с грешниками обители Святого Свитина; узнал, что Мария превратилась в точную копию Екатерины и встала на враждебную мне позицию. Эти испытания и открытия вытеснили из моей головы причины, побудившие меня срочно
Отблески яркого факельного света дрожали на плотно утрамбованном снегу дворцового двора. Я пожелал моим спутникам доброй ночи. Обнял на прощание Невилла и Карью. Избыток любви, не растопивший ледяное сердце Марии, излился на моих старых друзей.
— Берегитесь Катберта, — пошутил я.
Затем я тихо сказал Кромвелю, что хочу переговорить с ним до начала работы парламента. Я решил посетить первое заседание.
Наши пути разошлись, и я направился в королевские покои… и к Анне.
Должен признаться, что в тот вечер мне никого — и даже Анну — не хотелось видеть. Теперь я уже порадовался тому, что Уилл уехал. Одним из самых досаждающих обстоятельств супружеской жизни представлялась мне острая нехватка уединения. «Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему» [82] . Господь предназначил брак для противодействия чувству оставленности, что настигает нас порой, когда никого нет рядом. Но если человек желает погрузиться в размышления или вознести молитву Создателю, чужое присутствие только мешает… Почему ради возможности побыть одному вечно приходится преодолевать препятствия?
82
Книга Бытия, 2:18.
В королевской приемной роилась толпа праздных любопытствующих придворных. Я стремительно прошел мимо них, укрылся в глубине моих покоев и рухнул в кресло. Переутомление, недосыпание, голод лишили меня сил.
И все-таки я должен повидать Анну. Это был долг вежливости, как и прочие рыцарские обязанности. Мы можем вместе поужинать, и я расскажу ей о наших злоключениях. Устало взяв колокольчик, я вызвал слугу, сообщил ему о моих желаниях и откинулся на спинку кресла в ожидании будущей трапезы и прихода жены.
Анна пришла скорее, чем я предполагал. Не скажу, что меня это сильно обрадовало. Она появилась на пороге моей гостиной, сияя довольной улыбкой. На ее щеках играли ямочки. «Я должен постараться выглядеть таким же довольным», — мысленно приказал я себе, выплывая из краткого блаженного забытья.
— Ах, Генрих! — воскликнула она. — С вами все в порядке! Вы живы, здоровы! Мне сообщили об ужасном буране… Я так боялась за вас!
Ее взгляд излучал искреннюю озабоченность и тревогу.
— То было настоящее приключение, — пробормотал я, заставляя себя подняться и обнять ее. — Поверьте, я чувствовал себя в роли
Вполне достаточное описание.
83
«Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь» — рыцарский роман артуровского цикла, написанный в XIV веке неизвестным автором.
— К сожалению, неудачно закончилась моя встреча с Марией. Я не смог убедить ее… Она отказалась смириться с новым положением дел. Просто копия Екатерины.
— Я так и знала, — самодовольно ухмыльнулась Анна. — Правда, она значительно опаснее своей матери.
— Почему?
— Не сочтите меня жестокой, но Екатерине пятьдесят лет, она старая и больная женщина. А Мария молода и здорова. Екатерина царствовала в прошлом; Мария может царствовать в будущем. Один мудрец когда-то сказал: «Бояться надо не предков, а потомков».
— Тогда вам будет приятно узнать, что я положил конец «царствованию» Марии в Бьюли. Согласно моему распоряжению, она должна незамедлительно отправиться в Хатфилд, где будет служить в свите Елизаветы. Кроме того, я даже… — я помедлил, собираясь с силами, которые были уже на исходе, — подарил Бьюли вашему брату Джорджу, дабы он распоряжался им по собственному усмотрению.
С возгласом ликования Анна сцепила руки в древнем как мир жесте жадности.
— Джордж — славный парень, — сказал я. — Пусть пользуется новыми владениями в свое удовольствие.
Тут наконец внесли серебряные подносы с ужином, закрытым для сбережения тепла большими куполообразными крышками из блестящего металла. Нам пришлось отложить разговоры, пока слуги накрывали скатертью обеденный столик и расставляли на нем горячие блюда, добавив к ним судок с перцем, солью и гвоздикой. Нам подали аппетитную крольчатину, плавающую в ароматной подливке; к ней прилагались тонкие блинчики и помимо этого чечевичная похлебка и желе из лесных ягод. Забыв о голоде, я наблюдал, с каким изысканным мастерством сервировал наш стол юный слуга, его искусство пленило меня. Вскоре мы с Анной продолжили беседу шепотом, стараясь не упоминать имен.
— Вашему кузену, склонному к сочинительству, придется осваивать и иные искусства, — тихо произнес я. — Вскоре он приступит к своим обязанностям в Виндзоре.
Я ожидал радостной улыбки, но королева лишь сверкнула сердитым взглядом. Что ж, мы обсудим это позже.
— А еще я привез драгоценности из одного растленного монастыря, — сообщил я, открыв седельную сумку и передав ей отобранные у настоятеля сокровища. — Такова плата за не отслуженные ими мессы.