Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути

Квакин Андрей Владимирович

Каринская М. А. (1884–1942) – эстрадная певица, исполнительница песен и цыганских романсов. В Добровольческой армии устраивала патриотические концерты. В 1923 г. выехала в Харбин, затем Шанхай, США, позже в Канаду.

Карташев Антон Владимирович (1875–1960) – богослов, историк Церкви, публицист, общественный и государственный деятель. Из семьи чиновника. Окончил Петербургскую Духовную академию. В 1906–1917 гг. был профессором высших женских (Бестужевских) курсов в Петербурге. В 1909 г. возглавил Религиозно-философское общество в Петербурге. После Февральской революции вступил в партию кадетов. Поддерживал Л. Г. Корнилова. В 1917 г. был обер-прокурором Святейшего синода и министром вероисповеданий Временного правительства. С января 1919 г. – в эмиграции. Председатель Национального комитета. С 1925 г. – профессор Богословского Свято-Сергиевского института в Париже. В своих взглядах эволюционировал от христиански окрашенного либерализма к православно-монархическим убеждениям.

Каульбарс В. А. (? – 8 июня 1936) – камер-юнкер высочайшего двора, председатель и директор-распорядитель Санкт-Петербургского губернского кредитного общества, член постоянного съезда представителей кредитных обществ и совета Санкт-Петербургского торгового банка, почетный мировой судья, кандидат в члены правления акционерного общества «Строитель» домовладельцев в Санкт-Петербурге.

Керенский Александр Федорович (1881–1970) – российский политический деятель. Из семьи директора мужской гимназии и средней школы для девочек города Симбирска. Закончил юридический факультет Петербургского университета, вступил в Петербургскую коллегию адвокатов, выступал защитником на многих политических процессах, в том числе на процессе большевистской фракции IV Государственной думы. С 1912 г. один из руководителей российского масонства. Депутат IV Государственной думы от трудовиков. Один из главных организаторов Февральской революции, член Временного комитета Государственной думы и товарищ председателя исполкома Петроградского Совета. 2 марта 1917 г. стал министром юстиции Временного правительства, выступал против конституционной монархии. С 5 мая 1917 г. – военный и морской министр, с 8 июля совмещал этот пост с постом министра-председателя Временного правительства. После Октябрьской революции пытался с помощью военной силы перехватить власть у большевиков. Несколько раз нелегально был в Петрограде и Москве с целью установления контактов с антибольшевистским подпольем. В июне 1918 г. выехал за границу. В 1922–1933 гг. издавал ежедневную газету «Дни», в 1933–1936 гг. – еженедельник «Свобода». В годы Великой Отечественной войны призывал к поддержке борьбы Красной армии против нацистской Германии. После войны был одним из лидеров «Лиги борьбы за Народную Свободу», редактировал печатный орган этой организации «Грядущая Россия», занимался литературным творчеством, оставил мемуары.

Кирдецов (Дворжецкий) Григорий Львович (1880, г. Луга – 1940?; псевдоним Фиц-Патрик) – общественный деятель, журналист, переводчик итальянской общественно-политической литературы. До 1917 г. сотрудничал в «Еврейской энциклопедии», был во время Первой мировой войны корреспондентом газеты «Биржевые ведомости» в Копенгагене. В 1917 г. становится сотрудником газеты «Русская воля», основанной министром внутренних дел А. Д. Протопоповым и выходящей ежедневно в Петрограде до 25 октября 1917 г. Весной 1918 г. покинул советскую территорию. С июля 1918 г. в Ревеле занимал пост редактора официоза Северо-Западного правительства – газеты «Свободная Россия», в 1919–1920 гг. вместе с А. И. Куприным редактирует газету «Свобода России», а в 1920–1921 гг. – газету «За свободу России». Одновременно в 1919–1920 гг. занимал ключевую позицию в отделе агитации и печати политического совещания при главнокомандующем Северо-Западной армией генерале Н. Н. Юдениче. В 1921 г. эмигрировал и примкнул к сменовеховскому общественно-политическому

течению. С 26 марта 1922 г. по 1 октября 1923 г. в Берлине редактировал главный печатный орган сменовеховской группы – ежедневную газету «Накануне». В статьях этого периода Г. Л. Кирдецов проводил мысль о том, что сменовеховцы приняли советскую государственность в том виде, как она установилась после Гражданской войны, и, приняв ее, перешли на путь не разрушения ее, а совместной с ней творческой работы, «оставаясь кто хочет, в оппозиции его величества или в положении благожелателя, готового избавить советский механизм от всех его несовершенств, дефектов и пороков». При этом в качестве цели сменовеховства Г. Л. Кирдецовым определялось воссоздание русской государственности «внутри и во вне, путем советского парламентаризма». Данные идейные ориентиры определяли его последующую деятельность: он был советником советского полномочного представителя в Берлине в начале 1920-х годов, а с 1 октября 1923 г. становится заведующим отделом печати посольства СССР в Германии, позже получил пост пресс-атташе советского посольства в Италии, затем работал в Наркоминделе, сотрудничал в журнале Наркоминдела «Международная жизнь», работал в редакции Большой советской энциклопедии. 28 августа 1936 г. был арестован УНКВД по Северо-Кавказскому краю в городе Кисловодске и спецконвоем направлен в Москву в распоряжение ГУГБ НКВД СССР. Постановлением Особого совещания при НКВД СССР за «активное участие в контрреволюционной группе и антисоветскую агитацию» (ст. 58–10, 58–11 УК РСФСР) от 28 марта 1937 г. выслан в город Туруханск Красноярского края. Но 3 февраля 1938 г. Кирдецов был вновь арестован УНКВД Красноярского края и постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 19 февраля 1940 г. за «участие в антисоветской правотроцкистской организации» заключен в ИТЛ на 8 лет. По второй судимости реабилитирован 25 ноября 1957 г. Сочинения: У ворот Петрограда (1919–1920). Берлин, 1921. Литература: Агурский М. Идеология национал-большевизма. Париж, 1980; Hardeman, Hilde. Coming to terms the Soviet regime: the «Changing signposts» movement among Russian emigres in the early 1920s. Illinois, 1994.

Клембовский Владислав Наполеонович (1860–1921) – генерал от инфантерии, с 1918 г. в Красной армии. В 1921 г. арестован, умер в тюрьме от голодовки.

Климов Евгений Евгеньевич (1901–1990) – живописец, график, иконописец и искусствовед. В 1929 г. закончил Академию художеств, в 1933–1944 гг. преподавал рисование и историю искусств в Рижском университете и русской Ломоносовской гимназии. Занимался графикой, выпустил альбом литографий.

Ключников Юрий Вениаминович (1886, Казань – 10 января 1938, Москва) – известный общественный деятель, юрист, специалист в области международного права, литератор. До 1917 г. – приват-доцент, с 1917 г. – профессор Московского университета. Кадет. В 1918 г. участвовал в антибольшевистском мятеже в Ярославле. В период Гражданской войны был консультантом и товарищем министра Уфимской директории, затем – управляющим министерства иностранных дел Всероссийского правительства адмирала А. В. Колчака в Омске. В 1919 г. уехал за границу, входил в состав парижского комитета партии кадетов. Но вскоре, по его словам, «уверовав в гений Ленина», возглавил сменовеховское общественно-политическое течение. Становится ведущим идеологом сборника «Смена вех» (Прага, 1921) и последующих сменовеховских изданий – журнала «Смена вех» (Париж, 1921–1922 гг.) и ежедневной газеты «Накануне» (Берлин, 1922–1924). Заявлял, что «России была нужна революция» и «русская интеллигенция не могла и не должна быть иной». Считал большевистскую идею «мировой пролетарской революции» воплощением исторической идеи российской великодержавности. Утверждал, что именно поэтому, идя на сотрудничество с большевиками, сменовеховцы «остались прежними узкими националистами», поклонниками Великой России. Он отмечал, что сменовеховство началось в «плоскости личных переживаний отдельных русских интеллигентов», ибо это был протест, прежде всего, против собственных политических взглядов той части русской интеллигенции, которая продолжала отрицать значение большевистской революции и осталась враждебной ей. По рекомендации В. И. Ленина, руководителя делегации РСФСР на Генуэзской конференции, отметившего аргументированность статей Ю. В. Ключникова в эмигрантской печати, последний был приглашен в 1922 г. для участия в составе советской делегации на конференции в Генуе в качестве эксперта. Ю. В. Ключников вел споры по международно-правовым вопросам с иностранными оппонентами советской стороны, которую он считал единственным законным представителем России, ибо в большевиках видел «единственную силу, оказавшуюся способной вывести широкие массы на большие исторические пути». В конце 1921 г. по рекомендации советских представителей переехал из Парижа в Берлин, где вместе с Ю. Н. Потехиным основал ежедневную сменовеховскую газету «Накануне». Тогда же изложил эволюцию своих взглядов в пьесе «Единый куст. Драматические картины из русской жизни» (Берлин, 1923), о реакции на постановку которой в парижских эмигрантских кругах вспоминал Д. Аминадо (см.: Аминадо Д. Поезд на третьем пути. М., 1991. С. 260–261). Летом 1922 г. Ю. В. Ключников совершил турне по Советской России, выступая с лекциями. В ходе поездки ему была предложена кафедра международного публичного права в Московском университете. В августе 1922 г. под давлением советских представителей и членов редакционной коллегии газеты «Накануне» был смещен с поста редактора газеты. В августе 1923 г. вместе с А. В. Бобрищевым– Пушкиным, И. М. Василевским (Не-Буквой) и А. Н. Толстым вернулся на Родину. В СССР исполнял обязанности заведующего кабинетом международной политики Коммунистической академии, преподавал, работал консультантом в Наркомате иностранных дел, сотрудничал в журнале Наркоминдела «Международная жизнь». Под редакцией Ю. В. Ключникова в 1925–1926 гг. были изданы тексты мирных договоров, завершивших Первую мировую войну. Он входил в число составителей сборников «Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях» (1925–1926). Постановлением Особого совещания от 25 февраля 1934 г. за «антисоветскую агитацию» был выслан на 3 года в Карелию. По данной статье реабилитирован 28 октября 1992 г. 5 ноября 1937 г. вновь арестован и 10 января 1938 г. приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР за «шпионско-террористическую деятельность» (ст. 58-6, 58-8, 58–13 УК РСФСР) к расстрелу. Приговор приведен в исполнение в тот же день в Москве. По второй судимости материалы архивного дела Ю. В. Ключникова до сих пор подлежат пересмотру на предмет обоснованности осуждения. Сочинения: Интернационализм: основные вопросы международных отношений. М, 1918; На великом историческом перепутьи. Пять глав по социологии международных отношений. Берлин, 1922; Единый куст. Ароматические картины из русской жизни. Берлин, 1923. Литература: Агурский М. Идеология национал-большевизма. Париж, 1980; Квакин А. В. Идейно-политическая дифференциация российской интеллигенции в период нэпа: 1921–1927. Саратов, 1991; Федюкин С. А. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к нэпу. М., 1977; Hardeman, Hilde. Coming to terms the Soviet regime: the «Changing signposts» movement among Russian emigres in the early 1920s. Illinois, 1994.

Колчак Александр Васильевич (4 ноября 1874, Обуховский сталелитейный завод, Санкт-Петербург, по другим данным – с. Александровское Петербургского уезда – 7 февраля 1920, Иркутск) – родился в семье военного инженера, штабс-капитана морской артиллерии, в дальнейшем генерал-майора. Его предок по отцовской линии – турецкий паша, в ходе русско-турецких войн попавший в плен и принявший российское подданство, не желая возвращаться обратно, опасаясь, что в Османской империи за его военные поражения от русских войск он будет казнен. Будучи в детском возрасте, работал на Обуховском заводе. Окончил 6-ю Петербургскую гимназию, Морской кадетский корпус в 1894 г. с премией адмирала Рикорда. В это время он свободно владел тремя европейскими языками, отлично знал историю флота, точные науки. В 1895–1899 гг. служил на крейсере «Рюрик», броненосцах «Полтава», «Петропавловск», занимаясь гидрографией и гидрологией. В 1899 г. был произведен в мичманы. Служил на военных кораблях в Кронштадте, Владивостоке. В Норвегии занимался гидрографией под руководством Фритьофа Нансена. В 1900 г. произведен в лейтенанты, начал заниматься научной деятельностью, океанографией и гидрологией, на судне «Заря» вышел в полярную экспедицию 1900–1902 гг. с бароном Толем в поисках Земли Санникова. Совершил несколько полярных экспедиций, в том числе на острова Северного Ледовитого океана, во время одной из которых едва не погиб. В 1903 г. на шлюпке отправился в рискованное путешествие к острову Бенетта для поисков Толя и его экспедиции. Впоследствии, в 1906 г., Колчак избран действительным членом Русского географического общества (РГО). Автор ряда научных работ: «Последняя экспедиция на остров Бенетта, снаряженная Академией Наук для поисков барона Толя» (Известия РГО, 1906) и «Лед Карского и Сибирского морей» (Записки Академии Наук, 1909). Продолжал поиски следов экспедиции Толя до 1912 г. Готовился к участию в экспедиции к устью Лены, но добровольцем направился на Русско-японскую войну. Сначала находился в распоряжении адмирала Макарова. Совершил несколько смелых нападений на эскадру врага. Заслужил ряд высоких государственных наград, орденов и золотой кортик с надписью «За храбрость». Находился в Порт-Артуре, командовал миноносцем «Сердитый», совершил при этом удачную минную постановку, на которой подорвался и затонул японский крейсер. Потом, при обороне Порт– Артура, два с половиной месяца командовал артиллерийской морской батареей 120-миллиметровых орудий. Был ранен в бою, болел ревматизмом. Едва не сорвал капитуляцию гарнизона Порт-Артура, отказываясь подчиниться постановлению Стесселя о сдаче крепости. В бессознательном состоянии от потери крови взят в плен японцами. Японцы, признавая его героизм, оставили ему, одному из немногих, в плену личное оружие и до конца войны предоставили свободу. В апреле 1905 г. вернулся через Америку в Санкт-Петербург. За оборону Порт-Артура награжден орденом Святой Анны 4-й ст. с надписью «За храбрость», орденом Святого Станислава 2-й ст. с мечами, Георгиевским оружием, золотым кортиком с надписью «За храбрость». Вернувшись на Балтику после возвращения из плена, некоторое время был не у дел. В 1906 г., с образованием Морского Генерального штаба во многом благодаря инициативе Колчака, был начальником его отдела, занимался разработками по реорганизации Военно-морского флота, выступал в Государственной думе экспертом по военно-морским делам, прикомандирован к Академии наук для завершения обработки материалов Русской полярной экспедиции. В том же году Русское географическое общество поднесло ему за его полярные экспедиции редкую награду – большую золотую Константиновскую медаль, которую до него имели лишь три путешественника. В честь Колчака его именем был назван остров (с середины 1930-х годов – остров Расторгуева). В 1908 г. с огромным успехом прошли в Санкт-Петербурге его лекции «Значение флота для России». Высшее военно-морское начальство того времени не могло мириться, что этот молодой офицер вел себя весьма независимо, при своей неутомимой энергии являлся для начальства весьма беспокойным, а главное, «мог сметь свое суждение иметь», поэтому Колчак оставался на вторых ролях. Так прошло три года, пока знаменитый адмирал Эссен не оценил гонимого молодого офицера, приблизил его к себе и поставил его в ответственную начальническую роль. В 1908 г. Колчак перешел на работу в Морскую академию, в 1909 г. опубликовал свое наиболее крупное исследование «Лед Карского и Сибирского морей».

Участвовал в 1908–1910 гг. в разработке проекта экспедиции с целью исследования Северного морского пути, руководил строительством известных ледоколов «Таймыр» и «Вайгач» и некоторое время командовал последним. В 1909–1910 гг. в составе этой экспедиции он командовал кораблем, совершив переход из Балтийского моря во Владивосток, затем участвовал в экспедиции на корабле по направлению к мысу Дежнева, в Беринговом проливе. В 1910 г. Колчак был отозван в Петербург для продолжения работ по судостроительной программе. Являясь правой рукой адмирала Эссена, Колчак неутомимо работал над воссозданием Балтийского флота, большая часть которого погибла во время Цусимского сражения. Именно Колчаку принадлежит главная роль в воссоздании боевой мощи этого флота. С 1910 г. Колчак в Морском Генеральном штабе занимался разработкой судостроительной программы России. Он требовал максимальной централизации Морского Генштаба и отмены мешающих ему параллельных учреждений. Видя выдающиеся способности главного помощника, адмирал Эссен, с назначением на пост командующего Балтийским флотом, назначает его в 1911 г. на самую ответственную должность в своем штабе – начальника 1-го оперативного отдела Морского Генерального штаба всего флота. В этой должности Колчак, практически единолично, разрабатывает план ведения морской войны и план мирной обороны (минных заграждений), которые стали непреодолимой преградой на пути немцев при их стремлении проникнуть в воды Финского залива в 1914–1917 гг. Многие страны также использовали в своих целях научные разработки Колчака, который прошел путь от командира одного из минных судов на Балтике до вице-адмирала. В 1912 г. Колчак переходит на службу в Балтийский флот. В 1913 г. он произведен в капитаны 1-го ранга, занимал должность флаг-капитана оперативной части командующего флотом. Объявление войны с немцами застает Колчака на этом ответственном посту и дает ему широкое поприще для применения его недюжинного таланта. Им организуется целый ряд до дерзости смелых походов в немецкие территориальные воды, осуществляются успешные нападения на караваны немецких судов, а также делаются постоянные выходы на главные морские пути неприятеля для постановки там минных заграждений. С сентября 1915 г. Колчак командовал минной дивизией. Небольшие отряды судов Балтийского флота, по плану Колчака, не смущаясь огромного превосходства морских сил противника, зачастую смело оставляли в тылу у себя на линии Либава – Готланд превосходящие силы противника и плыли по направлению к Данцигу и даже к Килю – важным военно-морским базам противника. Этими отрядами командовали адмиралы, но Колчак, в чине капитана 1-го ранга, оставляя Морской Генеральный штаб, неизменно следовал с ними, как вдохновитель и создатель выполняемого плана. По воспоминаниям современников Колчака, «приятно было смотреть на Александра Васильевича, с олимпийским спокойствием стоявшего на мостике головного адмиральского корабля. Каждый чувствовал в нем душу этого смелого предприятия и беззаветно верил ему». Со смертью адмирала Эссена значение Колчака в Балтийском флоте еще больше увеличилось. Нетерпимый начальством в роли подчиненного младшего начальника, он вырастает до чрезвычайных размеров роли ответственного начальника и высшего руководителя. Назревали рижские события. Германское военно-морское командование решило большими силами вторгнуться в Рижский залив, завладеть им и зайти в тыл русской Северной армии, оборонявшей побережье Балтики. Командующим морскими силами Рижского залива был назначен адмирал Трухачев. Колчак, желая непосредственно присутствовать при исполнении выработанного им плана защиты Рижского залива, временно оставляет свое спокойное место в штабе командующего Балтийским флотом и спешит на помощь адмиралу Трухачеву в отражении германского наступления. В частной жизни Трухачев и Колчак были недругами, но, сойдясь на флагманском корабле, они, забыв личную вражду, протягивают друг другу руку примирения и совместно идут исполнять грозное веление долга перед Родиной, защищая ее. Потом адмирал Трухачев, отдавая должное превосходству Колчака в руководстве флотом, уступает ему свое первенство, и Александр Васильевич выходит из борьбы с немцами победителем. Вернувшись из Рижского залива, за успешные действия против немцев он был награжден орденом Святого Георгия Победоносца 4-й ст. и произведен в контр-адмиралы в апреле 1916 г. Рижская эпопея создала Колчаку громкую славу, и он назначается командовать Черноморским флотом, произведен в вице-адмиралы, несмотря на свою сравнительную молодость. Прибыв в Севастополь, он прямо с вокзала проехал на свой корабль и в тот же день вывел Черноморский флот в море, в котором до его прибытия совершенно безнаказанно рейдировали германские быстроходные крейсеры «Гебен» и «Бреслау», совершавшие неожиданные нападения на российские корабли, обстреливавшие порты юга России, нарушавшие морские транспортные коммуникации между Севастополем и Трабзоном, по которым снабжались российские войска на Кавказском фронте. Это был своеобразный смотр, устроенный Колчаком Черноморскому флоту. Немного ему потребовалось времени, чтобы «Гебен» и «Бреслау» совершенно были лишены возможности производить свои разбойничьи набеги на Черноморское побережье России, получив значительные повреждения при столкновении с российскими военно-морскими силами Черноморского флота, руководимого Колчаком. А вскоре и выход из Босфора в Черное море был совершенно закупорен для германо-турецкого флота. Под его руководством Черноморский флот России проводит ряд других успешных боевых операций. Революционные события лишили возможности развернуться во всю ширь выдающемуся военно-морскому таланту Колчака. 26 февраля 1917 г., получив сведения о событиях в Петрограде, он распорядился прервать почтовую и телеграфную связь Крыма с Россией, затем приказал вывести основные силы флота в море, чтобы самому контролировать и доводить до сведения экипажей все сведения о происходящем в стране. 5 марта 1917 г. Колчак распорядился устроить молебен и парад по случаю «победы революции», на митинге по этому случаю в Севастополе «выразил преданность Временному правительству». 12 марта 1917 г. Черноморский флот был приведен им к присяге Временному правительству. Колчак считал, что только новое правительство способно победоносно завершить войну, которую в то время он считал самым главным делом. Активно поддерживал лозунг: «Вся власть Учредительному собранию!» В марте того же года, обмениваясь с Алексеевым телеграммами, выразил свою озабоченность действиями Временного правительства, направленными, по его мнению, на подрыв дисциплины в армии и авторитета офицерства. Представители нижних чинов Черноморского флота обратились к нему с просьбой разрешить иметь постоянное собрание из выборных для обсуждения их нужд. Он, объяснив им несовместимость этого с «понятием о воинской чести», отказал, но вскоре созванное им собрание офицеров гарнизона избрало представителей от офицерства в уже созданный матросами и солдатами Центральный военно-исполнительный комитет (ЦВИК). Колчак санкционировал это решение, так как считал такое учреждение необходимым для

поддержания постоянного контакта с массами. По его приказу прах черноморского бунтаря лейтенанта Шмидта был перенесен с острова Березань в Севастополь и торжественно перезахоронен там. Колчак поддерживал в боевой готовности Черноморский флот, несмотря на общее разложение в военной среде. С организацией большевиками Совета в Севастополе в марте 1917 г. добился запрещения въезда в порт лиц, не имеющих отношения к службе на Черноморском флоте. Тем самым удалось на время добиться недопущения в Севастополь матросов-анархистов и большевиков из Балтийского флота. Колчак пытался добиться полномочий для пресечения анархо-большевистской агитации в Черноморском флоте, высказывая свое негативное отношение к происходящим в стране «реформам вооруженных сил» и политике Временного правительства по отношению к армии и флоту, сводящимся к развалу вооруженных сил. Колчак отверг предложение Гучкова перевестись на Балтийский флот для установления там порядка, так как боялся, что за время его отсутствия в Севастополе произойдет развал Черноморского флота. В это время поддерживал контакт с Плехановым, который обещал ему прислать в Севастополь своих меньшевистских агитаторов для контрагитации против большевиков и анархистов. От Временного правительства Колчак требовал введения дисциплины и порядка в вооруженных силах. С его санкции севастопольские рабочие и моряки выезжали на Балтийский флот в количестве 300 человек, чтобы повлиять на него для продолжения войны. В апреле – мае 1917 г. между Колчаком и ЦВИКом происходит конфликт на почве ареста последним без ведома первого помощника командира Севастопольского порта. Колчак потребовал от Временного правительства ограничить деятельность ЦВИКа, чтобы не допускать в будущем его вмешательства в командование флотом. В мае того же года на Черноморском флоте объявились кронштадтские матросы и большевики, обвинившие Колчака и офицеров в «контрреволюционности» и сочинившие миф для понижения авторитета Александра Васильевича, что он является «крупным землевладельцем». 6 июня 1917 г. делегатское собрание Черноморского флота приняло решение отстранить Колчака от должности, а большевики даже требовали арестовать его. Развал Черноморского флота был в разгаре. Большая часть судовых комитетов постановила не арестовывать Колчака, но отобрать его личное оружие, полученное им за участие в Русско-японской войне. При попытке этого он матросам кортик не отдал и выбросил его в море, а 7 июня 1917 г. сдал командование. Позднее поднятый со дна моря кортик был вручен ему с новой надписью: «Рыцарю чести адмиралу Колчаку от Союза офицеров армии и флота». В день отстранения Колчака от командования Черноморским флотом Временное правительство потребовало от него немедленно явиться в Петроград как «допустившему явный бунт». Там на пресс-конференции он обвинил Временное правительство в развале вооруженных сил, которое, по его словам, шло на пользу германского Генерального штаба. В своей речи Колчак выразил свое неприятие керенщины. В это время в консервативно-националистических кругах имя Колчака рассматривалось в качестве возможного военного министра. В начале августа 1917 г. по приглашению американской военно-морской миссии в России он отбывает в США, заявив, что, помогая союзникам, будет служить Родине, а не заниматься пустой болтовней внутри ее. Во время своего пребывания в Англии Колчак участвовал лично в одной из боевых операций английской военно-морской авиации. По прибытии в Вашингтон он выяснил, что американские официальные лица не понимают цели приезда миссии русских офицеров. Колчак был вынужден сосредоточиться на сборе технической информации об американских военных приготовлениях, давая союзникам некоторые военно-технические консультации. В начале октября 1917 г. участвовал в военно-морских маневрах американских сил. К середине октября того же года он решил вернуться в Россию. Узнав о захвате власти большевиками, поначалу не придал этому серьезного значения. Колчак ответил согласием на телеграмму с предложением выставить свою кандидатуру в Учредительное собрание от кадетов и группы беспартийных по Черноморскому флотскому округу, но его ответ был получен с опозданием. Прибыв в ноябре 1917 г. в Японию, узнал о намерении большевиков заключить мир с Германским блоком, после чего решил в Россию не возвращаться. В конце 1917 г. обратился к английскому послу, считая сохранившими силу союзнические обязательства, с просьбой принять его на любой пост в английские военно-морские силы, так как, по его словам, «задача победы над Германией – единственный путь к благу не только его страны, но и моей Родины». В это время он не верил в то, что можно победить большевиков военным путем. В конце декабря 1917 г. принят на британскую военно-морскую службу, направлен в Месопотамию. В январе 1918 г. находился в Шанхае. В конце января – начале февраля 1918 г. находился в пути на Месопотамский фронт из Иокогамы проездом через Гонконг в Бомбей. В Гонконге заявил, что к борьбе против большевиков относится скептически, не веря «в победу над революционной армией». Посланцы Семенова просили Колчака стать во главе начатого есаулом антибольшевистского движения, на что он ответил, что выступать против красных рано. В дороге был отозван на Дальний Восток по просьбе Кудашева, где ему поручили организацию антибольшевистского фронта. До апреля 1918 г. не участвовал в выработке первоначального плана действий групп Хорвата – Путилова, но был посвящен в него. С апреля по сентябрь 1918 г. адмирал Колчак занимается формированием вооруженных сил для борьбы с «германо-большевиками», находясь на Дальнем Востоке, в Харбине. Летом 1918 г. имел столкновение с японским генералом Накашимой из-за поддержки им атаманов. Обвинил Накашиму в стремлении помешать русским создать здоровую военную силу. Некоторое время входил в состав Дальне-Восточного Комитета Хорвата. Вступает в противоречия при этом с Семеновым, Хорватом, Калмыковым, которые едва не переросли в противостояние с первым до вооруженного конфликта на почве неприятия Колчаком бесчинств семеновцев и активной ориентацией дальневосточных белогвардейцев на Японию. В это время Колчак находился на посту командующего русским войсками в полосе отчуждения КВЖД, инспектировал разные подразделения. На станции Маньчжурия была первая и последняя бурная встреча Семенова с Колчаком. Колчак неудачно требовал от первого беспрекословного подчинения Хорвату, прекращения враждебных акций против Китая, смены политической ориентации с Японии на Англию и Францию, которых он считал истинными союзниками России. Летом 1918 г. выехал в Японию на переговоры с военным командованием, где находился фактически под арестом. Считая свою деятельность на Дальнем Востоке невозможной в условиях всеобщей анархии и всевластия местных атаманов, отправился в расположение генерала Деникина, однако 4 ноября 1918 г., прибыв в Омск, по настойчивому предложению тогдашнего главнокомандующего силами Директории генерала Болдырева принимает должность военного и морского министра. 18 ноября 1918 г. в результате организованного правыми силами переворота становится Верховным правителем России и лидером антибольшевистских сил на востоке страны. Совет министров Омского правительства выбрал его почти единогласно Верховным правителем, но выступил за ограничение его прав, с разделением власти между Колчаком и Советом министров. В то же время Съезд торговопромышленников в Уфе выступал за максимальную централизацию власти в руках Колчака, однако это не было утверждено правительством. Колчак был признан почти всеми представителями антибольшевистского сопротивления, кроме Семенова, который сначала отказался признать переворот, а потом выступал против суда над офицерами-переворотчиками. В ответ на это Колчак, по советам своего окружения, главным образом Лебедева, Михайлова и Сукина, издает приказ № 61, которым лишает Семенова всех чинов и должностей и предает его военно-полевому суду. Во многом этот и другие поступки Колчака объяснялись его несдержанным и неуравновешенным характером, а также замкнутостью и «кабинетностью» адмирала. Отдал приказ Дитерихсу арестовать членов Комуча в Уфе за их подрывную деятельность против объединения антибольшевистских сил под властью Верховного правителя. В первый месяц своей власти Колчак уделял главное внимание армии, посещал войсковые казармы, части на фронте. По приказу № 73 Колчака от 12 декабря 1918 г. была создана Отдельная бригада морских стрелков при морском министерстве. Увидев, что многие солдаты не имеют зимнего обмундирования, Колчак во время сильного ветра и мороза снял с себя теплые вещи, чтобы тем самым показать рядовому составу свое возмущение тылом, неспособным обеспечить нужды армии, отказавшись одеться, несмотря на просьбы высшего комсостава. Из-за этого почти на месяц заболел воспалением легких и находился почти при смерти. Во время болезни общение с ним монополизировали Лебедев, Сукин, Тельберг. Осудил зверское убийство офицерами и казаками членов Комуча после подавления большевистского мятежа 22 декабря 1918 г. в Омске, находившихся в тюрьме. Прислал на похороны эсера Фомина своего адъютанта. Обещал наказать виновных, но этого сделать не удалось, так как в этом были замешаны высшие должностные лица Белой Сибири. В это время он направляет IV Сибирский корпус генерала Волкова для подавления выступления Семенова, что не удалось из-за разоружения Волкова японцами. Вследствие этого отношения с Японией были испорчены до самого конца пребывания Колчака у власти. 20 января 1919 г. (по другим данным – 29 января 1919 г.) на торжественном открытии и 1-м заседании Сената он принимает присягу «служить государству Российскому, не щадя жизни и памятуя единственно о возрождении и преуспевании его». При этом Колчак обязался верховную власть осуществлять согласно с законами государства, «до установления образа правления, свободно выраженной волей народа». Отказался от предложений Эллиота и Реньо принять совместное с большевиками участие в конференции на Принцевых островах, несмотря на уверения их в том, что это мероприятие превратится в «мирный суд» над большевиками. Сибирские спекулянты надавили на Колчака с целью снять государственную монополию на продажу винной продукции. Несмотря на то что давление на Верховного правителя оказывал даже архиепископ Омский Сильвестр, Колчак в этом вопросе остался непоколебим, обругав сибирских торговопромышленников и биржевые комитеты, ничем не помогавшие насытить денежный голод на востоке России и, по его словам, «не приносящие никакой пользы». В ответ на это Колчак получает от председателя Совета съездов торговли и промышленности Гаврилова фамильярное письмо, в котором тот обвинил Верховного правителя в неправоте его действий по отношению к «предпринимателям». В феврале 1919 г.

направил в Читу чрезвычайную следственную комиссию и делегацию, среди которых выделялись Катанаевы и Красильников, для расследования дела Семенова. По мнению советских историков, эта миссия не удалась из-за противодействия Семенова расследованию. По данным самого Семенова, комиссия не нашла ничего преступного в его поступках, обнаружив, что он только содействовал скорейшему продвижению грузов по железной дороге в Омск, а не мешал этому, в чем его обвиняли. Якобы после этого Колчак отменил действие приказа № 61 и наградил Семенова внеочередными воинскими чинами и назначениями. С 3 июня 1919 г., после признания его генералом Деникиным, в городе Омске провозглашается Верховным правителем России. Зимой – весной 1919 г. под руководством Колчака белогвардейские армии на востоке России нанесли ряд крупных поражений красным силам, захватив Урал. Колчак лично выезжал на фронт для смотра войск и поддержания их морального духа, в чем его поощрял генерал Нокс – личный друг адмирала. В то время широко распространялись слухи, что «Колчака сделал Нокс». Колчак выехал на фронт на бронепоезде 8 февраля 1919 г. и прибыл на круг Оренбургского казачьего войска в город Троицк, на котором его казаки бурно приветствовали. После этого по железной дороге от Златоуста он тайно прибыл на передовую, сошел с бронепоезда в 1 километре от белых сторожевых охранений и проник в перевязочную, где раздал боевые награды солдатам. Это прибытие Колчака на позиции 13 февраля 1919 г. 6-го Уральского корпуса 12-й пехотной дивизии, где белые терпели неудачи, привело к успеху – красным было нанесено поражение, – воодушевленные белые солдаты отбили у большевиков несколько деревень. После этого Колчак едет на Северный фронт, к Перми, на Мотовилихинский пушечный завод, где смог очаровать собой местных рабочих обходительностью и знанием рабочего дела. На фронте Верховный правитель неоднократно бывал под обстрелами. Из-за этого высший комсостав Сибирской армии не хотел его пускать дальше по фронту под предлогами «порчи» железнодорожного пути. Колчак продолжал путь на лошадях. В районе Перми Колчак постоянно встречался с общественностью, разъясняя программу и цели правительства, высказываясь в пользу передачи земли крестьянам, за непримиримую борьбу против большевиков, за единение общества в этом. Допустив делегацию крестьян в свой вагон, пил с ней чай. Прибыв на торжественное заседание Екатеринбургской думы, констатировал отсутствие разногласий с ней, выступил в пользу укрепления мелких крестьянских хозяйств за счет крупных. Однако успех поездки был омрачен инцидентом в Екатеринбурге на железнодорожном вокзале, когда часовой-серб убил чехословацкого офицера Тихого. С этого времени и без того сложные отношения между чехословаками и белогвардейцами еще больше осложнились. Верховный правитель 14 марта 1919 г. издал приказ, который, по Г. К. Гинсу, милитаризировал всю Сибирь в целях обеспечения государственного порядка и общественного спокойствия на территории железных дорог, не входящих в прифронтовую полосу. Военное положение там, по Колчаку, должно было осуществляться главным начальником военных сообщений или его заместителем, а вне полосы отчуждения – командующими округов через начальников гарнизонов. Колчак в то же время не был дипломатом и упустил представлявшиеся выгоды от союза с Японией, несмотря на то что японское командование в марте 1919 г. прислало в Омск своим представителем адмирала Танаку – хорошего знакомого Верховного правителя по Одессе. Колчаку, несмотря на словесные обещания торгово-промышленных кругов о помощи, так и не удалось получить от них реальную поддержку. Их представители регулярно посещали Колчака, выражая на словах поддержку действиям адмирала и добиваясь привилегий себе по тому или другому вопросу (19 декабря 1918 г. – Двинаренко, Жардецкий, Каргалов, 22 марта 1919 г. – члены Бюро общественных организаций Балакшин, Куликов, Филашев, Клафтон). Однако летом 1919 г. Красная армия разбила его лучшие войска на Урале. В июне 1919 г., несмотря на то что его армии терпели поражение, он под давлением правой общественности отверг предложение Маннергейма двинуть стотысячную армию на Петроград в обмен на юридическое признание фактической независимости Финляндии, заявив, что «не поступится никогда и ни за какие минутные выгоды идеею великой неделимой России», и отвергал это предложение даже осенью того же года, когда белые силы на востоке России находились в состоянии разгрома. 25 августа 1919 г. на него было совершено неудачное покушение – взрыв его дома. Колчак не смог уничтожить коррупцию в аппарате власти. Об этом наглядно свидетельствовало «дело Касаткина», когда, несмотря на доказанность вины этого генерала, Верховный правитель был вынужден не только освободить его от наказания, но и дать ему новое ответственное назначение – пост генерал-квартирмейстера Омского военного округа (ОВО), хоть и не позволил ему занять пост начштаба ОВО. Кроме того, под давлением министров Омского правительства и «общественности» Колчак вынудил генерала Матковского освободить взяточника Айзика, так как того представили ему «жертвой военщины». Нарушала законы даже Особая канцелярия Колчака – «Осканверх», законодательствуя, не имея на это разрешения.

Инициатор введения в Экономическое государственное совещание земцев, число которых должно было составлять треть от общего числа его участников (20 из 60). Колчак всеми силами пытался отстоять Омск, считая, что с его падением престиж белых в Сибири резко пошатнется, этим и было обусловлено его решение сместить Дитерихса и назначить на его место Сахарова. 16 ноября 1919 г. Красная армия заняла столицу Белой Сибири – Омск. Адмирал Колчак надеялся организовать сопротивление в Иркутске, но чехи и словаки отказались пропустить его поезд. И он был остановлен ими в Нижнеудинске. Восстания эсеров и большевиков в тылу армий Колчака, сотрудничество чехов и словаков с эсерами и большевиками, предательство со стороны союзников сделали невозможным продолжение дальнейшей борьбы против Красной армии. В Нижнеудинске Колчак отдал приказ Каппелю свести оставшиеся боевые части в кулак для прорыва в Забайкалье. Распорядился, чтобы Каппель подавил бунт Зиневича в конце декабря 1919 г. – начале января 1920 г. В декабре 1919 г. поезд Верховного правителя России адмирала Колчака был задержан в пути на две недели, последующее же шестидневное путешествие его до Иркутска было сплошным кошмаром: на всех железнодорожных станциях большевистски настроенное население требовало выдачи Колчака и его людей. Со станции Татарская Колчак по телефону предупредил Семенова, чтобы тот готовился стать его преемником на посту главнокомандующего белыми войсками на востоке страны. Отказался от предложения Семенова уходить в Урянхайский край, где обещал ему охрану. Прибыл 27 декабря 1919 г. с поездом и золотым запасом в Нижнеудинск, где, по приказу Жанена, был задержан чехословаками. Получил 2 января 1920 г. телеграмму от Жанена с заверениями, что будет вывезен под защитой пяти союзных держав – США, Великобритании, Франции, Чехословакии, Японии. Передал 4 января 1920 г. главенство в Белой армии Деникину, а командование всеми белыми силами на востоке страны – Семенову. Его вагон, прицепленный к чехословацкому поезду, 8 января 1920 г. вышел из Нижнеудинска на восток. В ночь с 12 на 13 января 1920 г. конвой Колчака и охрана поезда с золотым запасом были разоружены чехословаками, которые официально, по Фельдману, заявили, что действуют по приказу Жанена. 16 января 1920 г. (по другим данным – 15 января) поезд Колчака прибыл в Иркутск, где его встречали войска «Народно-революционной армии». Сразу в вагон адмирала явился чешский офицер, который передал, что, согласно приказанию генерала Жанена, генерал Сыровый распорядился выдать Колчака, поезд с золотым запасом и подчиненных ему людей иркутскому «Политцентру», который затем передал его в руки большевиков. Колчак был направлен в иркутскую губернскую тюрьму, где находился без тепла и хорошей пищи. Узнав о пленении Колчака, Ленин поручил направить шифрограмму с приказанием уничтожить его: «Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснениями, что местные власти до нашего прихода поступили так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске». Колчак подвергся серии допросов, по которым были составлены протоколы, до сих пор являющиеся важным документом для изучения Белого движения в Сибири. Через 10 дней большевики, вошедшие в Иркутск, ужесточили условия нахождения Колчака в тюрьме, ожесточились и допросы. 7 февраля 1920 г. Верховный правитель России адмирал А. В. Колчак вместе с председателем Совета министров В. Н. Пепеляевым был расстрелян отрядом чекистов Чудновского. Тела убитых были спущены под лед в прорубь Ангары.

Кондратьев Николай Дмитриевич (1892, Костромская губ. – 1938?) – экономист. Товарищ министра продовольствия Временного правительства в октябре 1917 г., личный секретарь А. Ф. Керенского по делам сельского хозяйства. В 1918 г. – член подпольной организации «Союз возрождения России», признавшей Верховным правителем России А. В. Колчака. Приговорен в 1920 г. к заключению в концлагерь «до конца гражданской войны». Через месяц амнистирован. Работал профессором Московской сельскохозяйственной академии, в 1920–1928 гг. – директор Конъюнктурного института при Наркомфине. В 1930 г. арестован, в 1938 г. – расстрелян.

Конради М. – офицер, участник Белого движения. В мае 1923 г. застрелил советского дипломата В. В. Воровского в Лозанне. Оправдан швейцарским судом.

Корецкий Владимир Михайлович (1890–1984) – советский юрист– международник, академик АН УССР с 1948 г., в 1961–1970 гг. был членом Международного суда ООН. Труды по международному праву, всеобщей истории государства и права.

Котляревский Сергей Андреевич (1873–1939) – историк, правовед, общественный деятель. Член ЦК кадетской партии с 1905 г., в 1918–1920 гг. участник антисоветских организаций. Позже работал в Институте советского права, журнале «Советское право».