Между добром и злом. Том 4
Шрифт:
— Да, конечно. Я родился…
И он начал рассказывать то, что заучивал все эти три дня.
Конрад относился к этому, как к истории, которую однажды услышал от своего знакомого, и именно так её и рассказывал. Не вдавался в ненужные подробности, но иногда уделял чему-то чуть больше внимания, чем остальному. Например, он лишь мельком упомянул, что летом ездил на дачу помогать бабушке с дедушкой, но чуть подробнее рассказал, что повлияло на его решение заняться сыскным делом.
Выдумывать особо по поводу его прошлой жизни ничего и не требовалось, Кондрат просто
Про родителей, кем были мать и отец, то, как он отправился на службу в армию, а после стал сыщиком. А на вопрос, почему именно сыщик, Кондрат пожал плечами и честно ответил:
— Мне казалось, что я стану героем, который ловит злодеев, как в сказках, а как начал работать, понял, насколько мир просто утопает во всём это дерьме, которое некоторые знают, как криминал.
Конрад рассказывал о том, как работал, как у него появлялись напарники и как он их терял, пока не дошёл до момента, почему именно он покинул свою страну и решил начать свою деятельность здесь, в Ангарии. Здесь стоял вопрос, соврать или сказать полуправду, и Кондрат пытался понять, насколько очевидна будет ложь. Он не слышал, пусть и искал, о артефактах или способностях ловить на лжи, однако он много чего не слышал. А здесь момент очень скользкий, можно сказать, решающий…
Сказать, что пришлось уйти из-за того, что там для него стало слишком опасно? Значит труслив и высока вероятность, что сбежит в случае чего. Сказать, что деньги? Решат, что легко подкупить? Сказать, что просто любит расследования и решил, что здесь у него есть будущее? Могут посчитать карьеристом.
Кондрат перебирал много вариантов ответов, но по итогу ответил:
— Не знаю. Я отслужил своё своему городу и своей стране, отдав всё, включая собственную жизнь. Именно поэтому я бы там уже не смог подняться. Но оказавшись здесь, буквально в другом мире, я понял, что могу начать всё заново. Делать то, что умею и привносить то, что знаю. Делать то, что умею лучше всего.
— Хотите сказать, там ваши навыки уже были не нужны? — уточнил глава кадрового отдела. — Или потеряли хватку?
— Скорее, отработал своё, отдав долг своей стране, — ответил Кондрат.
— Рановато. Не думал, что там так рано выходят на пенсию, — заметил он.
— Вот так, — оставалось лишь пожать плечами. — Но здесь, в новом месте, я словно вдохнул новой жизни и готов снова заниматься тем, что умею лучше всего.
— Ясно-ясно… — постучал пальцем по стул глава кадрового отдела. — А что насчёт жены? У вас была?
Кондрат знал, что это должно было быть в его досье, но, видимо, они хотели лично спросить его об этом.
— Нет, нету.
— А девушка у вас была?
— Была, но она погибла, — ответил он, не изменившись в лице.
— Давно?
— Когда был молодым.
— И с тех пор вы не состояли в отношениях?
— Нет.
— Почему?
Кондрат не понимал, почему человека из отдела кадров волновало, была у него девушка или нет, но тем
— Не было ни желания, ни времени.
— Хорошо… — он сделал какие-то отметки на листе.
После него слово вновь взял глава службы внутренней безопасности, которого интересовало по большей части прошлое Кондрата, страна, где он родился, город, что он там делал, где жил и даже чем питался. Обычные бытовые вопросы о вещах, которые бы запомнил каждый человек, даже отбей у него память.
Однако Кондрат был готов к этому и отвечал спокойно, лишь изредка задумываясь, словно пытаясь вспомнить что-нибудь конкретное, однако ненадолго, чтобы не вызывать подозрения.
Именно глава службы внутренней безопасности больше всего расспрашивал его. Мужчину интересовал тот период, когда Кондрат покинул свою страну и переехал в Ангарию. Зачем? Почему? Почему именно ангаре? Если он такой опытный специалист, то почему не остался там, ведь на таких людей всегда будет спрос?
Кондрат знал, что именно эти вопросы и будут заданы, поэтому ответы у него были уже готовы. Он говорил спокойно, изредка пожимая плечами или кивая знак согласия. Иногда оживлённо, иногда спокойно или вовсе с каменным лицом — всё зависело от самого вопроса и того, как бы отреагировал на него человек, который не хотел бы вспоминать прошлое.
Но Феликс был прав. Если бы его не хотели принять, он бы даже не дошёл до этого собеседования. Всё это было больше формальностью и желанием узнать его поближе, лично взглянуть на человека.
Иногда разговор может сказать о человеке намного больше, чем его досье, и Кондрат это знал не понаслышке. И что самое важное, он практически нигде не солгал, пользуясь возможностью недоговаривать. Всё собеседование он старался говорить прямо, при этом упуская главную суть. А если ты не знаешь, что человек скрывает, ты не будешь знать, в какую сторону копать.
По итогу к нему обратился директор специальной службы расследований.
— Что ж, мистер Брилль, не буду отрицать, что вы очень занимательный человек и с вами было интересно пообщаться. Теперь же я прошу вас выйти и подождать в коридоре, пока мы всё обсудим.
Кондрат вышел. Ему было интересно, поняли ли они, что он не договаривает? По идее, самым слабым местом был даже не город, откуда он приехал, как Кондрат думал изначально, а причины, которые заставили его переехать в Ангарию. То, что он озвучил, не сильно вызывало доверие. Он по себе знал, что хороший специалисты нужны везде: и в самый глухой деревне, и в самом развитом городе.
Наверняка глава внутренней безопасности что-то почувствовал, но вопрос в том, решит ли он это развивать или просто отмахнётся, посчитав, что перспективный кадр в их организации важнее. В конце концов, каких чудаков только мир только не носит. К тому же у него было рекомендательное письмо от самого герцога, а это немалого стоит.
Однако Кондрат вновь ошибся. Отчего-то тех, кто вёл с ним собеседование, заинтересовало совсем другое. И когда его позвали, этот вопрос буквально встал на повестке их собеседования.