Между двумя мирами
Шрифт:
Позже Семен узнал, что государю вообще разрешили выехать, чтобы помочь ему, только потому, что принц Фридрих, успешно взявший Газенпот, во главе драгунского и двух пехотных полков без всяких сантиментов ударил поляков в спину, тем самым смешав все их порядки, а также лично взял в плен Яна Браницкого богатейшего магната и коронного гетмана Речи посполитой.
Петр Шереметьев раздраженно пнул лежащую на тропинке ветку. Да как так-то? Почему его оставили этого Бирона караулить, пока остальные будут с поляками разбираться? Это нечестно, несправедливо! Он так и скажет государю, что тот был к нему несправедлив!
— Господин, — Петька резко
— Да, прелестница, — Петька расплылся в улыбке, подумав, что, возможно, еще можно что-то исправить, насладясь девичьими прелестями.
— А это правда был император Петр? — она кокетливо улыбнулась, и на щечках образовались ямочки.
— Кто? — Петька слегка нахмурился.
— Высокий такой, красивый, — она снова улыбнулась.
— А-а-а, ну раз высокий и красивый, то, скорее всего, да, это был именно император Петр. Мы на его фоне все конечно же мелкие карлики, — протянул Петька, смешно наморщив нос. Девушка не выдержала и хихикнула, а затем приблизилась почти вплотную и зашептала.
— Господин Бирон в сердцах кричал, что император заинтересовался графиней Ожельской.
— Возможно, — вот сейчас Петька был — сама серьезность. Он не слишком хорошо знал немецкий, и ему приходилось сильно напрягаться, чтобы перевести получаемую информацию правильно.
— Я хотела сказать, что графиня Ожельская приезжала не одна, — горячим шепотом зашептала девушка, практически прижавшись к Петькиной груди. — С ней был священник. Католический священник. Из ордена иезуитов.
— О, как, — Шереметьев отпрянул от нее, пытаясь уложить в голове то, что услышал. — Спасибо тебе, местная дриада, ну, или русалка. Ты даже не представляешь, как сильно помогла высокому красавцу Петру, — и он припустил к дому, уже не думая о том, как бы скрасить так внезапно обрушившуюся на него скуку.
Глава 11
«Государь мой, Петр.
Наверное, с моей стороны слишком самонадеянно называть Вас, Моим Государем, ведь наша свадьба еще не состоялась, и я не могу называть Вас так, но мне хочется это сделать. К тому же, герцогиня Орлеанская утверждает, что Вам будет приятно. В Поле-Рояле стало гораздо приятнее находится и жить, когда туда вернулась герцогиня Елизавета. Граф Румянцев говорит, что Вы были уверены в том, что она закроет парк и разгонит всех тех, кто привык проводить в нем свой досуг, в том числе и небезопасный. А ведь этот парк был действительно небезопасен, знаете, неподалеку от грота Венеры обнаружили тело убитого графа де Сада. Он был ограблен, и воры сняли абсолютно все, даже печатку с гравировкой, которую граф носил на мизинце. Как мне по секрету сказала герцогиня Ангулемская, эта печатка на самом деле ключ от сбережений графа, которые он, опасаясь, надо сказать небезосновательно, того, что его родственники сумеют отнять у него его богатство, поместил в „Монте деи Паски“, что в Сиене. Опять-таки по слухам, во время „Тюльпановой лихорадки“ де Сады неплохо подзаработали на луковицах, но дома во Франции не показывали своего богатства. И вот теперь этот ключ похищен. И кто знает, кому достанутся все эти богатства…»
Я отложил в сторону письмо и негромко рассмеялся. Филиппа-просто чудо. А испанцы — идиоты, раз упустили ее. Я же подобной оплошности не допущу. Во время этой небольшой передышки, которую подарила мне такая странная на самом деле война, письмо от невесты стало самым настоящим подарком, который позволил мне в очередной раз оценить ум этой девушки, которая произвела на меня такое невероятное впечатление. За кажущимся
«Маман откуда-то узнала, что тот красивый офицер, из объятий которого она вырвала свою беспутную дочь, и есть император Петр. После этого она долго сокрушалась, что зачем-то злые духи выгнали ее в тот вечер на улицу, где она разрушила очарование близости, впервые возникшее между двумя влюбленными. Пришлось напомнить ей, что, несмотря на ее злых духов, брачный договор уже подписан и мы все равно воссоединимся с Вами, как только пройдет время. Это ее обрадовало настолько, что она даже не стала препятствовать герцогине Елизавете в переделке дворца, а удалилась к герцогу Орлеанскому в загородное имение…»
Ну, этого стоило ожидать. Лизка круто взялась, ничего не скажешь. Но какова стерва. Вот теперь, после того, как она выперла мужа и свекровь из собственного дома и принялась превращать его себе под стать, я ни за что не поверю, что переворот в нереализованном будущем произошел практически без ее участия. Что ее, лебедь белую, принесло к трону течением недовольных Анной Леопольдовной гвардейцев Преображенского полка. Ну-ну, я тоже посмеюсь, когда что-нибудь этакое отчебучит в Париже, и что самое характерное, это будет простой случайностью.
«Мне очень нравится герцогиня Елизавета. При ней я чувствую себя в полной безопасности в собственном доме. Граф Румянцев посоветовал мне заниматься русским языком с герцогиней, которая с удивительной добротой и любезностью дала на то согласие. Граф был прав, двум женщинам гораздо легче понять друг друга, и это положительно отразится на самом знании языка…»
Захотелось приказать седлать коня, и мчаться в Париж с воплем: «Не слушай ее, милая! Лизка тебя плохому научит!»
«А еще герцогиня учит меня стрелять из ружья. У меня уже довольно ловко получается. А на днях я даже сумела загнать лису. Но не думаю, что мои успехи, хоть и впечатляющие, со слов графа Румянцева, интересны Вам, государь мой. Расскажу Вам лучше новый анекдот, весьма популярный при дворе. Его рассказал сам его величество Людовик, когда ужинал в Пале-Рояле в компании вашей покорной слуги и герцогини Орлеанской. Его величество так часто навещает нас в последнее время, что я уже не помню, когда мы с герцогиней Елизаветой ужинали в одиночестве. Часто к нам присоединяется граф Румянцев. Уже всем известно поражение Старого Грога в битве возле вашей крепости с непроизносимым названием Кронштадт. И когда его величество Людовик, отправляя флотилию в сторону Мальты, давал напутствие адмиралу Рене Дюге-Труэну, то предупреждал того от встречи с английским флотом, на что адмирал ответил его величеству, что он готов встретиться с англичанами, особенно, если ими будет командовать Старый Грог…»
Значит, французы замахнулись на Мальту. Ну что же, приятно еще раз оказаться правым. Мои будущие родственнички не собираются принимать участие в этой войне ни на чьей стороне. Они решили воспользоваться ситуацией, чтобы пощипать англичан, которые тоже больше не придут на помощь союзником — у них внезапно появились свои личные дела, которые нужно решать немедленно, иначе они рискуют остаться где-то в середине списка, если не в конце на мировую гегемонию.
А Лизка хороша. Ох, и хороша же. Никак королька французского решила соблазнить, недаром же собственным муженьком так быстро натешилась.