Между голодом и страхом
Шрифт:
— Ты ужинал в ресторане с милым молодым человеком…в белой рубашке поло и…
— Понял, — коротко отозвался он и отошёл к остальным.
Офис Узорова походил на улей. С моим появлением все сотрудники словно сговорились, и я постоянно находилась под наблюдением нескольких мужчин. Пришлось отобрать себе постоянную охрану. Я вызвала тех, кто работал в доме, полагая, что им Кирилл доверял больше, остальных же посоветовал его помощник — секретарь с железными нервами. Конечно только такой мог выдержать характер…моего мужа, а теперь уже мой.
О Кирилле ничего не было известно. Все записи с камер в гостинице пропали до того как мои, теперь
Решив занять законное место как приемник и партнёр Узорова, я, конечно же, рисковала, но не больше, чем пытаться вновь податься в бега. Если захватившие мужа найдут меня, то кто помешает им совершить похищение? Нет, убегать я не стану. Теперь у меня есть целая армия. Две, если быть точной.
Осталось найти соперника.
Глава 26
Невольно я любовалась им: красивый, несколько растрёпанный мужчина в белой рубашке навыпуск, с не завязанным галстуком, наброшенным на шею, сидел в кресле и мрачно взирал на полупустой бокал в своей руке. Вокруг гремела музыка и в полутьме извивались потные тела нетрезвых развлекающихся двуликих и их человеческих женщин. Чеканя шаг, я пошла к нему, взмахом руки оставив охрану позади. Остановившись напротив, наклонила голову к плечу, ожидая, когда он посмотрит на меня. Наконец, он качнулся и медленно поднял голову.
— Лара? Ты? — он попытался вскочить, но я вскинула ладонь в предупреждающем жесте. — Ты пришла…
— Неожиданно, да? — не могла не съязвить я и пнула по туфле размалёванную девицу сидящую в кресле. — Пошла вон, — она недовольно посмотрела на Андрея и, поняв, что он смотрит только на меня, ретировалась.
— Я ждал, — хрипло сообщил он.
— Ждал, что меня притащат накачанную наркотиками? С каких пор ты воюешь с женщинами, дорогой?
— О чём ты?
— После нашего разговора за мной явился Глеб. В компании бойцов и со шприцем в кармане, — я села напротив и забросила ногу на ногу. — Будешь убеждать меня в том, что я что-то напутала?
— Лара, я не посылал…
— Глеб работает на тебя.
— Уже нет. Часть стаи отделилась с приездом чужих в город, — он пожирал меня глазами и я сдержала порыв одёрнуть задравшийся подол платья оголяющей бедро. — Я бы никогда не причинил тебе вред.
— Возможно, — не стала спорить я, слишком отчётливо помня, что и помогать он не решился, опасаясь Узора.
— Я не мог действовать, не оглядываясь на общину, которой руковожу, — пояснил мужчина, правильно расценив выражение моего лица. Всё же он знал меня достаточно.
— Предположим, ты говоришь правду, — я запустила пятерню в волосы, — мне нужен список всех ушедших.
— На каком основании… — начал Андрей и я оскалилась, прервав его шипением.
— Не зли меня. Сейчас, пока я помню, что ты не делал мне больно, пока это важно для меня — прошу, не зли. Просто дай то, что мне нужно. Дай повод поверить тебе.
— Ты позволяешь сучке так разговаривать с тобой? — послышалось со стороны танцпола, и в зону отдыха вошли двое незнакомцев. В секунду оценив, я послала сладкую
Подцепив стопой столик я притянула его к себе и, ухватив за ножку, швырнула в первого стоящего. Он успел пригнуться, но не ожидал, что я метнусь следом. Опрокинув его на упавшего друга, я с силой сдавила кадык.
— Назови мне причину не разорвать тебе глотку, щенок, — клянусь, я готова была сделать это прямо там. Во рту собралась слюна, и ноздри жаждали запаха крови.
— Гость… — прохрипел лежащий под нами на полу.
— Гости уважают законы дома, в который пришли, — процедила я и откатилась назад. Со стороны никто из людей не заметил инцидента: между нами и толпой стояли двуликие, привлечённые перепалкой. — Вы не заслуживаете женщин хотя бы по той причине, что не являетесь мужчинами.
— Лара, — Андрей был обескуражен. Видимо он не успел отреагировать и теперь стоял, широко разведя руки.
— Проследи, чтобы ублюдки были наказаны. Мне плевать, чьи это…
— Мой отец Костёр, — раздалось за спиной, и я резко развернулась. — И какая-то обдолбанная человеческая шлюха мне указывать не будет…
— Хреново, что не приученных к туалету впускают в помещение, — пробормотала я и, подавшись вперёд, полоснула наглеца по лицу кольцом, которое я теперь не снимала. На светлой коже набухла кровью глубокая царапина, а он всё смотрел на меня не в силах поверить, что допустил это. — Если ты, пробирочная тварь, откроешь пасть ещё раз я убью тебя прямо здесь и заставлю друга вылизать кровь с пола, чтобы отнести Костру испорченный генетический материал. Возможно, в следующий раз он вырастит нечто с мозгами.
На меня смотрели настороженно, злобно, непонимающе, испуганно, но безразличных не было. Выпрямившись, я тряхнула головой, откидывая волосы с лица и демонстративно вытирая кровь щенка о белоснежное платье.
— Меня зовут Илария Узорова. Я хозяйка этого города и не позволю никому смотреть в мою сторону без почтения. Для того, чтобы наказать любого из вас, мне не нужна охрана. Вы тепличные, развращённые властью и ленью малолетки не в силах оказать отпор таким, как я. Запомните и передайте остальным: время переговоров и уступок закончилось. Я ищу своего мужа, и не дай вам небо встать между нами. Вы узнаете, почему стоит бояться темноты. Я войду в ваши дома, выпотрошу всех, кто вам дорог, заставлю умолять о смерти. Вы узнаете, каково это быть добычей. Я запрещаю кому бы то ни было уезжать из города, пока расследование не закончится. Каждый, кто ослушается, будет признан виновным и истреблён вместе со всей семьёй. Списки прибывших у меня, выпускать будем по ним же. Мой муж уважает законы, а мне на них плевать. Пока вы играете по моим правилам вам нечего бояться. Ослушаетесь… — я предвкушающе улыбнулась, — дайте мне повод, и я омою кровью улицы.
— Узоров жив? — спросил кто-то издали.
— Если нет, то у половины из вас нет шансов. Даже не пытайтесь прятаться — в аду это не пригодится. Вы для меня мыши. Все. Каждый, — я обвела пальцем присутствующих и остановилась на Андрее. — Никого не пожалею.
Проходя между расступившимися, я с каждым шагом ждала нападения. Тело натянулось струной, и каждое движение давалось тяжело, через силу. Музыка стихла и непонимающие люди жались у стен. Моё сопровождение следовало за спиной. Только оказавшись на парковке, сев в машину, я свернулась на сиденье и заплакала, обхватив ладонями лицо.