Между нами искра
Шрифт:
— Я чувствую себя отлично! — Джордж наклонился вперед. По пути сюда в автобусе он взбодрился, проигрывая в уме этот диалог. По крайней мере, на этот раз он мог поделиться приятными мыслями. — Родители Стеллы устраивают вечеринку, и я проявил великодушие: согласился пойти с ней. А значит, я хороший человек. Доказано.
В лице Грейс что-то дрогнуло.
— Что такое?
— Ничего. — Психолог чуть сжала подлокотники кресла. — А когда Стелла пригласила вас на вечеринку?
— Во вторник. А что?
Грейс
— Это неважно.
Часы на стене тикали.
Она покашляла.
— Так что вы чувствуете по поводу этой вечеринки?
— Стелла не сказала вам, что попросила меня прийти, да? — Джордж передвинулся на край кресла. — Как интересно!
Сеанс шел все лучше и лучше.
Грейс посмотрела в блокнот.
— Я не разглашаю содержание своих бесед с клиентами.
Выражение лица Грейс было известно Джорджу по работе в школе: «Даже не знаю, мистер Мандани, кто это нарисовал член на доске».
— Интересно, — повторил Джордж. — Ее сеансы не имеют большого успеха, да? Взрослого разговора не получается?
Психолог помолчала, потом ответила:
— Вам не кажется, что для вас будет полезнее сосредоточиться на своих чувствах, а не на том, что сказала или не сказала Стелла?
Джордж пару минут подумал.
— Нет, — заключил он. — Сегодня у меня лучший сеанс в жизни.
— Но смысл наших встреч совсем не в этом. Не предполагается, что вы будете выбирать лучшие сеансы.
— А разве не предполагается, что благодаря нашим беседам я должен почувствовать облегчение?
— Давайте вернемся к теме. Вы считаете, разумно идти на семейную вечеринку, когда вы разошлись?
— Это вопрос ко мне или к Стелле?
Грейс отложила блокнот.
— Возможны осложнения. Вероятно, нам стоит снова подумать о совместных сеансах. Давайте обсудим это при нашей следующей встрече. А пока скажите: почему вы согласились пойти на вечеринку?
Джордж откинулся на спинку кресла.
— Ради ее родителей. Когда-то я был членом их семьи. Это их последний праздник — зачем огорчать стариков? Пусть думают, что у детей жизнь складывается успешно.
— А вы приравниваете развод к неудаче.
— Они приравнивают развод к неудаче. Я к этому отношусь спокойно.
— Спокойно, — повторила Грейс. — И все же, заметьте, вы идете на семейную вечеринку с женщиной, с которой вот-вот официально разведетесь. Необычное решение.
— Я совершаю добрый поступок, разве нет? — Джордж перестал улыбаться. — Родные Стеллы — хорошие люди, хоть и слегка сумасшедшие. Почему бы их не порадовать? Понимаете?
Грейс покачала головой.
— Это последняя вечеринка. У Маргарет — так зовут мать Стеллы — рак в поздней стадии, и скоро начнется лечение. Хотя вся семья старательно избегает неприятной темы, словно никто не верит в выздоровление. Маргарет и
— А вы подумали, как сможете продержаться в течение вечеринки, когда бывшие родственники станут задавать вопросы о вашей совместной жизни со Стеллой?
— Никто не будет задавать вопросов.
— Когда люди беседуют, они часто задают вопросы.
— Но не интересуются ответами. Так что все в порядке.
Грейс, соглашаясь, улыбнулась.
— Но неискренность часто может вызывать дискомфорт, что неожиданно повышает уровень тревожности. Вы не боитесь, что такое случится с вами?
— Я просто буду напоминать себе, что оказываю прощальную услугу Маргарет и Томми. На тридцатый день рождения Стеллы они подарили нам годовую подписку на канал «Скай», а Томми примерно в то же время подключил нам новую посудомоечную машину. Единственное: когда я согласился выполнить просьбу Стеллы, то не подумал о Нэ…
Черт!
— О чем?
Джордж глубоко, наигранно вздохнул.
— Да так…
— Вы что-то скрываете от меня?
Он быстро потер штанину.
— Нет, ничего не скрываю.
— Судя по вашему виду, вы очень волнуетесь.
— У меня нет причин испытывать чувство вины. Никаких.
Часы тикали.
— Так о чем же вы думаете?
Джордж беспокойно провел рукой по шее.
— О разрыве со Стеллой.
— И что именно вызывает у вас чувство вины?
— В том-то все и дело: мне не в чем себя упрекнуть. Это целиком вина Стеллы. — Джордж протянул вперед руку. — Ну ладно, я понимаю, что не только она виновата. — Он снова почесал шею. — Но как минимум на семьдесят процентов, а в конце наших отношений и на все девяносто.
Грейс отложила ручку.
— Это не тест. Не мне решать, почему распались ваши отношения. Здесь вы можете безопасно говорить о своих чувствах, чтобы проанализировать их и жить дальше.
— Конечно, — сказал Джордж. — Я это знаю.
— Поэтому давайте побеседуем о чувстве вины. О чем вы думаете? — Психолог сделала свою выразительную паузу.
Джордж поднял голову. Он не мог посмотреть ей в глаза.
— У меня такое ощущение, будто вы меня осуждаете.
— В этом кабинете вы должны испытывать противоположные чувства.
— Мне кажется, что вы встали на сторону Стеллы.
— Правда?
— Нет. — Джордж помолчал. — Я просто не хочу рассказывать вам, что сделал.
Грейс ждала.
Он вздохнул.
— Я начал встречаться с другой женщиной.
Грейс не отвела взгляд.
— Хорошо, что вы доверились мне. Это важно.
— Я чувствую себя так, словно изменяю Стелле.
— Напрасно. Ведь вы разъехались несколько месяцев назад.
— И потому это очень раздражает. — Джордж уставился в ковер. Он ждал.