Между нами ничего не было
Шрифт:
«Валюта на мечту»
Эмиль
У вас когда-нибудь была мечта? Глупый вопрос, разумеется. Конечно же, была. Люди так устроены: они любят придаваться грезам. Все люди. Без исключения.
Перефразирую.
Вы помните тот момент, когда впервые захотели что-нибудь настолько сильно, что это желание вызвало у вас искрящиеся салюты внутри? И руки зудели от невероятного ощущения обладания? Когда одна только мысль, что это «что-то»
Вы помните этот момент, когда сердце впервые забилось чаще?
И ты еще совсем не понимаешь, как и что ради этого обладания сделать…да и не понимаешь, что делать что-то в любом случае придется. По крайней мере, так было у меня.
Говорят, некоторым достаточно просто мечтать. А еще говорят, что многие люди…Они никогда ничего не сделают, чтобы достичь своей цели. Они просто будут смотреть на нее и думать: ой, а как было бы круто, если…
В моей жизни сразу сложилась совершенно другая перспектива, и за это я должен отдать должное отцу. Именно он научил меня, что ради мечты нужно трудиться, а иначе она так и останется просто глупыми грезами.
Когда-то в детстве я обожал птиц и даже хотел стать орнитологом. Конечно, моя судьба в плане профессии всегда была предопределена: я — первый и единственный сын своих родителей. У меня есть еще четыре сестры, конечно, но в моем мире бизнес — это о мальчиках. Тогда я этого не понимал и грезил, как буду скакать по джунглям в поисках редких видов попугаев. Отца умиляло мое увлечение, поэтому однажды он привез мне из Европы причудливую, лазерную указку, которая светила в форме прекрасной голубки. Я помню, как лежал ночью и смотрел на потолок, а она загоралась красным…такой указки не было ни у кого из моих одноклассников, и я был очень благодарен, конечно, но простой формы на потолке в какой-то момент стало мало. Если честно, то этот момент наступил примерно через пару месяцев, когда мы с моими двоюродными братьями и мамами сходили в зоопарк, где я увидел шикарного, огромного попугая. У него были серые перья, а изнанка их горела красным.
Как он меня поразил…
Я все уши прожужжал родителям! Такой он был красивый, великолепный, а еще говорить мог! Однажды за ужином отец со своим братом изрядно выпили, и он в порыве страсти бросил: ну, хочешь? Я тебе его куплю!
Тогда я, конечно, онемел. Мама сказала, чтобы это обещание я выбросил из головы, ведь папа сейчас едва ли говорит серьезно. Это было обидно. И вот, зажигая свою красную голубку на потолке, я почти физически ощущал, какие мягкие на ощупь перья моей маленькой мечты. А наутро решил во что бы то ни стало напомнить отцу о небрежно брошенном слове.
Чтобы понимать всю глубину событий, надо знать моего отца, разумеется. Он считает себя человеком слова! Да так и есть, на самом деле. Рамзан Батаев не бросает на ветер то, что стоит дороже золота, и когда его единственный сын подошел к нему утром и сказал:
– Папа, а помнишь…
Думаю, у него, по сути, не было выхода, кроме как согласиться. Но! В этом заключалась вся соль. Он мог купить мне этого злосчастного попугая, и тогда я, скорее всего, вырос бы совершенно другим человеком, но он поступил иначе.
– Хочешь попугая?
– спросил он, и я кивнул.
Отец помедлил. Он оценил
– Будет тебе попугай, Эмиль, но сначала тебе нужно будет на него заработать.
Он выдвинул мне вполне конкретные требования, а по-простому «валюту на мечту»: закончить год на отлично и уметь подтянуться двадцать раз, не померев при этом на перекладине (последнее для меня было почти невыполнимым, если что).
– Думай, как этого достичь, - подытожил отец.
И я начал работать. Все было просто: нужно было строго ограничить свое время, разработать расписание и налегать сильнее там, где у меня провал. Учеба, факультативы, а если что-то не понимал, то самостоятельные просьбы нанять мне репетитора. Спорт? Каждое утро я вставал раньше на час и занимался.
Это был отличный урок, который я запомнил навсегда: ничего так просто в руки тебе не упадет, даже если ты из богатой семьи, потому что «мир — это не коробка с конфетами, из которой ты будешь выбирать. Обычно она выбирает, сын». Так сказал отец. Он был прав, конечно. Даже если у тебя есть деньги — это ничего не значит в моем мире, где деньги есть почти у каждого. Ими уже не удивишь, а вот умением направить капитал, приумножить его? Обрасти собственными связями, а не родительскими? Это дорогого стоит. Нужно уметь работать, а главное — думать, чтобы разработать стратегию, а не метаться из стороны в сторону с горящей задницей.
Всегда нужно иметь план.
В результате я, разумеется, получил своего попугая. Я назвал его Сомниум, что с латыни означает «Мечта», и он пробыл со мной почти двадцать лет. Мадина, кстати, его дико ненавидела, а потом шутила: наверно, у нас с тобой не сложилось, потому что эта чертова птица доводила меня до трясучки!
Я каждый раз улыбался…
Хотя внутри что-то екало все равно. Сом был моим другом, а порой мне казалось, что единственным, кто меня понимает.
Но сейчас не об этом.
По ходу своей жизни я еще много чего хотел, конечно же, и о многом мечтал, но все это было больше в рамках…наверно, материального. То есть, не совсем то, о чем я говорил вначале, ведь в детстве ты едва ли мечтаешь о крутой тачке или квартире. Ты мечтаешь о чем-то, что заставляет твое нутро гореть, а ни одна даже самая крутая машина так не сможет.
Дети могут.
Господи…как я мечтал о ребенке. Грезил им! Так хотел передать свои знания, которых во мне было безумно много.
Я очень люблю детей, да с детства любил. Для меня сидеть с моими сестрами никогда не было наказанием, а наоборот. Мне очень нравилось. Потом дочка Мадины, которая стала моей крестницей. Я ее просто обожаю, а она любит меня.
И кажется, да? Жизнь — полная чаша. Я уже давно не нуждаюсь в деньгах, у меня была красавица-жена, которую я любил, на работе все так хорошо складывалось, а провал под ногами становился все больше. Потому что дети друзей и родственников — это в первую очередь дети друзей и родственников, а не твои собственные.
Как же я этого хотел…
Иногда буквально физически мог ощутить взгляд малыша, в котором узнал бы себя. А иногда казалось, что я могу услышать его запах и смех…Могу почувствовать тепло…но это все оставалось больше в рамках моих снова.