Между нами, ведьмами
Шрифт:
В этот момент я перевела взгляд на деревянную парочку. Головы фигурок с треском повернулись ко мне и начали повторять на разные лады: проклятие, проклятие, прокля-я-тие! На этот раз я даже не испугалась. Если я решила провести вечер хорошо, его ничто мне не испортит, слово золотой медалистки…
Не испортит… Хм, порча! Как же я раньше не догадалась! То, что со мной происходит, это совершенно точно порча, проклятие, магическое воздействие, хотя я в это никогда и не верила! Это бы все объяснило. Все эти видения, черную рыхлую землю, мух. Надо мной потрудилась какая-то ведьма, и какая именно – сомнений быть не могло. Сегодня
Я встала, взяла Нюшу за волосы и подняла ее лицо к себе, внимательно глядя ей в глаза.
– Я все знаю, Нюша, это ты прокляла меня! – заплетающимся языком сообщила я однокласснице.
Нюша мягко отстранила мою руку.
– Маринка, ты совсем рехнулась? – улыбалась она, слегка покачиваясь на ногах. – Неужели ты не помнишь, что мы с тобой всегда соперничали честно? И мы обе становились лучше от этого. В глубине души я всегда уважала тебя и завидовала тебе. Да, были моменты, когда меня буквально передергивало от того, что ты рядом. Но, чтобы порчу насылать… Да и не ведьма я вовсе. Как мне помочь тебе? Может быть, скорую вызвать? Ты, главное, не буянь. Еще не хватало, чтобы вечер закончился потасовкой.
– Не надо скорую… – пробормотала я.
Мы посидели еще немного, спели зачем-то вместе песню про ямщика, замерзавшего в степи, и вернулись обратно в зал, где шумели и веселились наши изрядно нажравшиеся одноклассники. Паша и Толик наперебой подливали в мой бокал шампанское, вино и даже коньяк. Я еще больше опьянела, и постепенно пугающая действительность превратилась для меня в дружелюбную и прекрасную.
От музыкантов кто-то на повышенных тонах требовал кадриль. В детстве мы ставили под эту музыку несколько школьных номеров, поэтому, услышав первые ноты, я выскочила на танцпол показать мастер-класс. Все зааплодировали, а Паша присоединился к танцу. Кажется, вечер все-таки удался, несмотря на неожиданно настигшее меня колдовство.
Если честно, в моей жизни никогда не было такой потрясающе веселой гулянки. Думаю, все эти диеты, тренажерный зал и бассейн – все это было не зря. Сегодня я была не только умной, но и красивой. Одно плохо – скоро пора домой…
– Тебя проводить? – спросил меня Паша, шаря рукой по моей талии.
Я кивнула. Мы взялись за руки и пошли по улицам теплого благоухающего летнего города. Инстинкт самосохранения должен был напомнить мне, что замужним дамам не стоит ходить по людным улицам с кавалерами, но мне было все равно. Так мы прошли пару кварталов.
– Смотри, твой дом! – улыбался хмельной Паша, пытаясь нащупать мою грудь. А у меня в голове вдруг мелькнула шальная мысль.
– Хочешь, я кое-что тебе покажу? Жди меня здесь, я мигом!
Быстрее пули я залетела в подъезд, где жила когда-то с мамой. Поднялась на этаж, открыла дверь своим ключом и вошла внутрь. К счастью, мамы не было дома, должно быть, она вышла на прогулку. Ну и хорошо, не будет лишних нотаций. Я быстро ощупала глазами буфет и извлекла оттуда большую голубую кружку. Ее много лет назад Паша подарил мне на восьмое марта. Тогда, в детстве, я берегла ее как зеницу ока. И мама берегла, видимо, чувствуя, как важна для меня эта безделица. Почему-то мне хотелось, чтобы Паша об этом знал. Это ведь
Я взяла подарок, закрыла дверь и быстро сбежала вниз по лестнице. Паша нетерпеливо ждал меня на улице, развалившись на лавочке у подъезда. Я еще раз отметила, что он чертовски хорош. Все одноклассники, кроме него, выглядели растолстевшими, скучными и облезлыми. А он… ну настоящий полковник. Кстати, в каком он звании, надо спросить…
– Ты помнишь ее? Твой подарок! – улыбнулась я, показывая ему кружку.
– Ого, ты ее хранишь? – удивился он.
Я поставила кружку на лавочку и села к нему на коленки, словно мы подростки. Мы целовались, как сумасшедшие. В теплом летнем воздухе разливался аромат цветов и мое безграничное счастье.
– К тебе, я так понимаю, нельзя? – возбужденно спросил Паша, остатками мозга понимая, что я замужем.
Я кивнула. Вдруг что-то небольшое приземлилось прямо рядом с нами. Это… картошка?
Да, это на самом деле была картошка. Видимо, кто-то из моих бывших соседей решил таким образом прогнать обнаглевшую парочку с общественной скамейки. Я подняла голову вверх, чтобы понять, откуда именно производится бомбардировка картофелем, и, к своему ужасу, увидела в окне ту самую женщину с надгробия. Мне стало дурно.
– Что с тобой? – с тревогой спросил мой кавалер и тоже посмотрел вверх.
– Ты видишь женщину в окне? – с тревогой спросила я.
– Боже, да она черно-белая! – обалдел Паша.
Действительно, женщина была такой бледной, словно это и не женщина вовсе, а черно-белая фотография…
Тем временем в окне вдруг распахнулись створки, а пугающая женщина залезла на подоконник и встала в проеме окна во весь рост. Самое странное заключалось в том, что и пространство за ней тоже становилось черно-белым.
Пока мы смотрели на нее, вцепившись друг в друга, женщина вдруг шагнула из окна. Через мгновение мы услышали глухой удар о землю и увидели распластавшееся тело. Не успели мы схватиться за телефон и вызвать скорую, как незнакомка встала, и мы ясно увидели, что шея у нее повернута на сто восемьдесят градусов, а одна из рук сломана. Ужасная фигура направлялась к нам, и все вокруг нее постепенно становилось черно-белым.
– Ну что, пора платить по счетам?! – подмигнула мне женщина. – Добро пожаловать в ад!
Ужас, который должен был парализовать меня, вдруг произвел противоположный эффект. Я в мгновение ока протрезвела. Мысли стали крутиться в голове с бешеной скоростью, и за доли секунды я сумела мысленно оценить происходящее, его причины и последствия.
В моем мозгу внезапно сложилась чудовищная головоломка. Нюша была права, она не проклинала меня. Я сама, сама себя прокляла. Если в нашем классе и была ведьма, то это я, я сама, девочка, не привыкшая уступать.
Я вдруг ясно вспомнила, как рыдала тогда в туалете, пока Паша танцевал с новой подружкой. Как меня нашли одноклассницы, и как я, стыдясь своего унижения, скрылась от их расспросов в подвале. В принципе, в любом здании есть подвал. Но стопятидесятилетние здания, а именно такой была наша гимназия, оборудованы целыми катакомбами. Обычно нас просили не носиться по подвалу без надобности. Подземный этаж был отведен под мастерские, куда дети ходили лишь в сопровождении учителя. Но в тот день мне было не до запретов.