Между небом и землей

Anya Shinigami

Несмотря на негатив Снейпа, что пытался сломать мои фантазии, в теле стал образовываться холодок. Я держала его, старалась обуздать, перевести энергию в руки. Сила стала медленно поддаваться. Руки похолодели, я видела, как на них образовывался иней… Почему холод? Почему сила любви так холодна? Я старалась представить что-то теплое и иней начал таять, превращаясь в капельки воды на моей ладони. Бесполезная необузданная сила? Зачем она мне? Что мне делать с водой? В помещении становилось влажно, вода собиралась на полу в небольшие лужицы в неровных углублениях каменного пола. Холод, он так опасен, губителен... Вода стала замерзать, образуя лед. Над ладонью образовывался энергетический шар — белое сияние с голубоватым

отливом, напоминающим северное сияние в стеклянном шаре. Казалось, что если встряхнуть его, то внутри пойдет снег. Пораженная неописуемой красотой этой опасной способности, я нашла силы оторваться от созерцания и перевести взгляд на угрюмого профессора, который, похоже, не находил силу воды красивой.

— Что мне с этим делать? — спросила я, стараясь удержать энергию, перебиваемую негативом человека с бледным лицом и выразительными черными глазами.

Мне показалось, что если бы Снейп был собакой, у него обязательно были бы черные десны — что доказывало бы высшую степень агрессивности.

— Бросьте в стену! — скомандовал он, словно отмахнувшись от назойливой мухи.

Я сосредоточилась и отправила сферу в сторону стены…

Словно шар, наполненный водой, сфера врезалась в камень и в промедлении расползлась, а затем разорвалась. Клешни голубого льда вырастали в разные стороны, напоминая сеть вен и капилляров. Казалось, что происходило все медленно, но на деле вся стена покрылась коркой в доли секунды. И дрожь, подобная землетрясению, прошлась по помещению. Завороженная, словно в трансе я пыталась оторваться от созерцания... Как внезапно интуиция кольнула где-то в глубине души…

Произошло необратимое! От места удара срикошетила ледяная волна — лавина мелкой серебрящейся пыли из снега; я знала — это смертельный холод. Нет, только не это! Страх не успел завладеть мной, молниеносно я подскочила к ошарашенному Снейпу, который не успел даже измениться в лице — так быстро все происходило. Словно единственный шанс к его спасению, я прижалась к нему, заключив в кольцо рук, передавая ему часть своей энергии, иначе он бы в секунду намертво замерз, превратившись в кусок льда. Волна обогнула наши тела, защитный шар вокруг был неосязаемым, но встреча температур делала его видимым. Снейп не дышал, мое дыхание сбилось, я чувствовала сердцебиение под черной мантией. Через яркий свет миллионов кристаллов света я наблюдала сквозь щелки глаз, как комната покрывалась ледяной коркой, однако внутри защиты ничего не происходило. Я чувствовала подрагивание Снейпа. Он боялся…

Стараясь справиться с собственными чувствами, что подступали к горлу, минуя адреналин, я подняла взгляд на Снейпа. Он застыл, глядя на меня сверху вниз, но в этих черных глазах более не было презрения, но и испуг в них отсутствовал. Я искала ответ, что же делать, маленькую подсказку, как остановить стихию. И то, что произошло в следующий момент, вообще сложно описать. Совершенно неожиданно, вводя в моментальный ступор, Снейп обхватил мои скулы, от испуга я не сопротивлялась. Не было и мысли, никаких предположений…

В груди не успел созреть протест, когда его губы коснулись моих; грубости не было, это было так естественно, и я ответила на его поцелуй так, как будто он был своевременным...

Его ненависть отступала, он пытался удержать ее из последних сил, но не мог, она испарялась и открывала что-то светлое, несогласное с разумом, то, что Снейп пытался оттолкнуть, сокрыть, не показывать...

С распахнутыми глазами я словно окунулась смоляную черноту глаз Снейпа. Он смотрел на меня пристально, но продолжал целовать, а я вновь отвечала, напуганная собственной податливостью. Мое тело дрогнуло, а разум отказывался верить то, что я ощущаю…

Это была любовь… Его любовь… странная и нелогичная, она пронизывала насквозь невидимым копьем,

словно созданным из яркого всеобъемлющего света. Его любовь искрилась, словно иней на солнце, застилающий гладкую весеннюю траву, зеленеющую на утреннем солнце.

Я почувствовала, ощутила внутри энергию, но она была неопасной, я не позволила вырваться холоду наружу, лишь изменила русло. Стихия начала угасать, а лед таять и испаряться, это оказалось так просто. А мы все стояли в объятиях друг друга, поцелуй стал настойчивее, не могу поверить, в то, что Северус любит меня, и не могу поверить, что в странном порыве свободы я закрыла глаза, совершенно теряя бдительность. Когда появились эти необъяснимые чувства? Быть может, в ночь на Рождество, когда я пьяная и настойчивая вломилась в его покои? Как такое возможно… Почему я не отстраняюсь? Почему не отталкиваю от себя этого странного мужчину, наполняющего меня как пустой сосуд живительной энергией. Я была поглощена его чувствами, не пропускала и крупицы, жадно впитывала, хотела этой любви, эгоистично желала овладеть ею, им…

Он крепко сжал меня в объятиях. От былой ненависти не осталось и следа — этот негатив был прикрытием его истинных чувств. Нет, только не это… Сириус… Я не могу так просто забыть о тебе.

Я отчетливо понимала, что творю нечто ужасное, но попытки сопротивления были отвергнуты сердцем, стремящемся защитить этого человека, укрыть, любить… Почему я запустила пальцы в его черные волосы, почему он нежно сжимал мои белоснежные пряди в своих?

Казалось, что маленькие льдинки вокруг не просто отражали свет, а создавали его, ведь волна холода погасила свечи, парящие под потолком. Волшебство…

Тело дрожало — это новое непонятное ощущение поглотило рассудок. Пустая комната, в которой я едва не убила человека, который сейчас меня целует...

Как же долго он себя сдерживал, как отвержено пытался ненавидеть, сколько боли он испытывал, зная, что моё сердце принадлежит другому. Я пыталась отстраниться... лишь одна-единственная неуверенная попытка оттолкнуть… но он не отпустил, поднял меня за талию и, сделав пару шагов, прислонил к ледяной стене, прижимаясь всем своим телом. Его возбуждению вторило мое. Он так сильно желал меня, так страстно целовал. Сознание сходило с ума, а тело содрогалось все сильнее. Когда это началось? Чем всё это закончится?

Покрывало изморози стало таять, а вода испарялась, не оставляя даже тумана… Из трещин в стене повыскакивали маленькие цветы, они прорастали сквозь пряди моих волос, украшали фиолетовым, синим, нежно сиреневым. Ласковый плющ оплетал мои ноги, но не причинял боли; едва касаясь, он отпускал, словно ласковый зверь. Северус остановился…

Нет… этот вопрос, я чувствовала его в своей голове.

— Нет, я не ненавижу тебя, — тихо сказала я, внимательно и нежно разглядывая молчаливого мужчину, чьи глаза могли сказать больше, чем уста. — Теперь я вольна сама управлять силами, а не они мной.

Он все еще стоял, глядя в мои зеленые глаза, он ожидал, что я оттолкну его. Мгновение… и я сама потянулась обратно к его губам, игнорируя взгляд, минуя барьеры, что он вновь выставлял между нами. Он медлил, выглядел растерянным, не решался продолжать, но необратимо тянулся ко мне. Руки механически потянулись к его пуговицам, которые из черного сюртука рисовали образ солдатской шинели. Снейп смотрел на меня, полные боли черные глаза следили за моими движениями. Тонкие пальцы, изящные маневры, он расстегнул мою рубашку и стал покрывать поцелуями каждый сантиметр моих плеч. А под его белоснежной рубашкой, скрывающейся под мраком ткани, оказались редкие черные волосы. Я смотрела на бледность его кожи, ощущая, как дыхание срывается. Его худощавое тело источало энергию, которая так сильно притягивала. Не было холодно в этом промозглом помещении, я согревалась в его руках…