Между ненавистью и любовью
Шрифт:
Тишину нарушил первым Гейбриел.
— Ты славно прибралась в спальне отца. Спасибо.
— Мне это было не в тягость.
— А что ты решила в отношении коттеджа «Три клена»?
— Синтия скоро переедет туда, — тусклым голосом сообщила Джоанна. — Я сделала все так, как ты просил. Генри Фортескью обеспокоен проблемой арендной платы. Я не знаю, что ему сказать…
— Я сам с ним поговорю, — сделал отметку в блокноте Гейбриел. — Пусть это тебя не тревожит.
— Благодарю! — кивнула Джоанна. — Да, и еще: Синтия хочет
— Пусть забирает все, что захочет! — не дослушав, разрешил Гейбриел.
Джоанне не понравилось, что он с легкостью предоставляет Синтии возможность оставить здесь голые стены, но она промолчала. В конце концов, это не ее дело!
— Не мог бы ты составить расписание своих поездок на этот месяц, чтобы я согласовала с Грейс меню? — деловито спросила она.
— С этим никаких проблем! — махнул рукой Гейбриел. — В ближайшее время я никуда не собираюсь. — Заметив, что Джоанна едва не выронила чашку, он мягко улыбнулся. — Я доверил управление фирмой менеджерам и предупредил, что беспокоить меня можно лишь в чрезвычайных случаях. В настоящее время мне хватает забот с недвижимостью.
— Довольно неожиданное изменение стиля руководства концерном, — пробормотала обескураженная Джоанна..
— И, кажется, давно назревшее, — безмятежно добавил Гейбриел. — Я слишком долго жертвовал личной жизнью ради работы. Как показал печальный опыт нашего супружества, это ошибка, и я не собираюсь ее повторять.
Джоанна допила кофе, поставила чашку на столик и встала.
— Твоя следующая супруга наверняка этому обрадуется!
— Приложу для этого все усилия, — улыбнулся Гейбриел. — Итак, встречаемся в половине четвертого?
— Для чего? — удивилась Джоанна.
— Поедем к Сильвии и Чарлзу! На моем автомобиле.
Черт возьми, ему протягиваешь палец, а он норовит всю руку оттяпать! — возмутилась Джоанна, но сдержалась и кротко заметила:
— Я планировала сделать кое какие покупки в городе. Встретимся у Сильвии. Хорошо?
— Не возражаю! — Гейбриел встал и, приблизившись к ней, интимно понизил голос: — Постарайся не опаздывать! Я буду весьма огорчен, дорогая!
— Опять диктуешь мне условия! — не выдержав, закричала Джоанна. — Слушай, не лучше ли тебе сразу дать мне весь список, чтобы я, не дай Бог, случайно не нарушила одну из заповедей?!
Он сверкнул глазами, но продолжил с все той же вкрадчивостью:
— Я не верю, что ты способна на серьезное грехопадение, моя маленькая гипсовая Мадонна!
— Гипсовая Мадонна? — опешила она. — Что за странное прозвище?
— Но разве не ею ты хочешь стать, моя милая? — прищурился Гейбриел. — Уединиться, укрывшись за гипсовой оболочкой от соблазнов суетного мира, и навсегда обезопасить себя от плотских соблазнов. Не об этом ли ты мечтаешь? Ведь ты никогда не хотела быть обыкновенной женщиной и просто наслаждаться жизнью! Или тебе претит эта мысль, пока ты остаешься моей женой?
Каждое
— Не лучше ли сразу признать, что мы не подходим друг другу, и не возобновлять этот разговор?
— Нет! Все далеко не просто, дорогая. Из за тебя я потерпел одно из серьезнейших поражений в жизни и не могу с этим смириться.
Лучистые глаза Гейбриела проникали в заповедные уголки ее сердца, заставляя его стучать, как паровой молот. Джоанна вздернула подбородок.
— Это не поражение, а ошибка! Нам обоим следует извлечь из нее урок.
— А может, лучше испробовать иную методику? — вкрадчиво спросил он, обнимая Джоанну одной рукой за талию и привлекая к себе, а другой поглаживая ее волосы, перехваченные обыкновенной резинкой.
Она напряженно замерла в его объятиях.
— Забудь свои глупые предубеждения! — хриплым голосом заклинал Гейбриел. — Не будь святошей! И хоть раз в жизни поцелуй меня, от всей души дай волю чувствам!
Его губы почти касались ее губ, пальцы нежно дразнили чувствительные участки, вызывая у Джоанны нервную дрожь.
— Поцелуй меня…
Джоанна подумала, что легче всего выполнить просьбу и поддаться на уговоры. Поцелуй наверняка смягчит боль и заглушит страдания, испытанные ею за минувшие годы. Но что потом?
Нет, я не пойду легким путем! Он влечет меня в бездну. Джоанна высвободилась и, отступив на шаг, процедила сквозь зубы:
— Я не игрушка, Гейбриел, и не хочу участвовать в твоих забавах! Ты не любишь проигрывать, но и я не желаю быть пешкой! Заруби это себе на носу!
Резко повернувшись, она выбежала из кабинета, пересекла холл и стала подниматься по лестнице, не глядя под ноги, — все равно ничего не увидела бы, поскольку горячие слезы слепили глаза. Она не хотела, чтобы Гейбриел их увидел, но и не могла их сдержать. Оставалось ускорить шаг, чтобы скрыть позорный знак своей слабости.
Чтобы продержаться, надо быть сильной и решительной. И осознание этого повергло Джоанну в еще большее отчаяние.
7
— Какой страшный удар, моя милая девочка! Какой кошмар! — воскликнула Сильвия Осборн, заключая Джоанну в объятия. — Я до сих пор не верю!
Она отстранилась и пытливо взглянула гостье в глаза.
— Я тоже, — печально поддакнула Джоанна. — Мне постоянно кажется, что Лайонел вот вот войдет…
— Понимаю, понимаю, моя дорогая! — Сильвия подвела ее к удобному диванчику и, усадив на него, устроилась рядом, сжав ладони Джоанны. — Жаль, что мы с Чарли были в отъезде, когда все это случилось… Зато Гейбриел вернулся!
— Да, — потупилась Джоанна. — Вы слышали об условиях завещания?
— Гейбриел рассказал мне, — кивнула Сильвия. — Все это чрезвычайно странно!
— Он, наверное, был очень рассержен? — спросила Джоанна.