Мхи и травы
Шрифт:
— Здорово. Тогда не будем задерживаться.
Переложив со всем максимальным почтением пояс с головами на сухую кочку, я, вернувшись к мёртвому волшебнику, первым делом расстегнул серебряную фибулу, скрепляющую под подбородком великолепный плащ из мягкой чёрной шерсти, отороченный по краям мехом росомахи. Зачем Штамштат в летнюю жару напялил на себя одёжку больше уместную для зимы, навсегда осталось загадкой. Наверное, боялся простыть, бедняга.
— Вот, Марта. Пойдёт тебе такой плащик?
— Конечно! Ты… ты взаправду мне его отдашь?
— Ясное дело, бери, носи на здоровье.
Счастливая девчонка,
— Тебе, красавица, придётся нанять пару пажей, чтобы они держали подол, — засмеялся я, увидев, что край плаща, тянется за ней по земле, словно слишком длинный хвост.
— А я лишнее обрежу. И сошью себе жилетку и юбку на зиму.
— Хорошая идея.
Больше мы не стали мародерствовать. Я снял с тела волшебника, несколько неплохих магических амулетов, да вытащил из сумки, увесистый томик книги заклинаний, так, полистать на досуге перед сном. После чего, оттащил тела мёртвых врагов к краю острова и утопил в трясине. Не стоило, оставлять улики, мало ли кто, вздумает пойти по нашим следам.
Справившись с этим неприятным делом, мы вернулись обратно. Я принёс рюкзак, и вытащил из него киллограмовый пакет, с поваренной солью взятый заранее именно для подобного случая. Гоблины — страшные индивидуалисты, никогда не принимали ничего, сделанное человеческими руками, но соль, насколько я понимаю, была для них жизненно необходима.
Положив на землю широкий лист болотного лопуха, я вскрыл пакет, и высыпал на него соль, всю, до последней крупинки. После того, как мы уйдём, они обязательно заберут её. Конечно, это небольшая плата за спасение жизни, но другого у меня всё равно ничего нет.
Глава 9. Начало пути
Торфяного поля, мы достигли, как я и предполагал, часам к четырём. Следовало поторопиться, чтобы успеть к дому болотной ведьмы до темноты. Несмотря, на все пережитые несчастья, Марта держалась молодцом. Конечно, она уже не неслась сломя голову по тропинке, как в начале нашего путешествия, а шла нормальным шагом, изредка останавливаясь, чтобы сорвать какой-нибудь листик или травинку. Похоже, ей просто очень не хотелось возвращаться, да и усталость постепенно брала своё. Наконец, после того, как она несколько раз упала, споткнувшись на ровном месте, я просто взял её на руки и понёс. Проводница не сопротивлялась такой заботе. Медленно доедая последний кусок шоколада, она сонно смотрела по сторонам, даже не пытаясь заговорить.
Я почувствовал неладное, когда моих ноздрей коснулся слабый запах гари. Именно гари, а не дыма обычного костра. Так пахнет, когда в огне, сгорает дерево вперемешку с вещами. Уже догадываясь, что произошло несчастье, я ускорил шаги. Задремавшая было Марта, то же что-то почувствовала. Она встрепенулась и завозилась у меня на руках.
— Пусти.
— Нет, там может быть опасно…
— Пусти, или я закричу!
— Кричи.
Проводница кричать не стала, только завозилась сильнее, но я держал крепко. Наша борьба продолжалась недолго, до дома было буквально несколько десятков шагов. Не прошло и двух минут, как мы вышли к жилищу болотной ведьмы.
От хижины остались только закопченные стены — просевшая крыша, во время пожара обвалилась внутрь. Во все стороны торчали обугленные балки. Памятный
Судя по всему, трагедия произошла вчера вечером — угли уже погасли и покрылись пеплом. Проведя ладонью по грубой стене дома я не почувствовал тепла, камни успели остыть. Только сильный запах гари, доказывал, что пожар произошёл совсем недавно.
Внезапно, справа, громко закричала Марта. Её крик, быстро перешел, в какой-то звериный вой. Развернувшись, я обогнул угол дома и увидел, маленькую скорчившуюся фигурку, сидящую на земле, рядом с распростёртым телом. Пробежав несколько шагов, я опустился на колени, рядом с безутешно рыдавшей проводницей. Болотная ведьма Стагита была мертва. Её белые волосы, оказались втоптаны в грязь, широко распахнутые глаза, слепо смотрели в чернеющее небо. Не нужно было быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться: старуха умерла насильственной смертью. Её убили те же люди, что сожгли дом. Убили не сразу — на руках у несчастной виднелись ожоги. Теперь становилось понятно, каким образом Штамштат и его громилы оказались на острове. Под пытками, ведьма рассказала им всё что знала, после чего мерзавцы просто закололи её ножом.
Искоса посмотрев на Марту, я изумился. Девочка продолжала плакать, машинально приглаживая растрёпанные волосы покойницы правой рукой. Она постоянно ругалась с прабабкой, называла её крысой и желала побыстрее сдохнуть, но сейчас детское горе, оказалось абсолютно искренним, а движения были полны любви и ласки.
Я не умею и не люблю утешать. По мне, участие следует доказывать делом, а не красивыми словами. Вот почему, я просто сидел и ждал, пока проводница немного успокоится. Это случилось достаточно быстро, Марта была не из тех, кто способен долго лить слёзы.
— Её нужно похоронить, пока совсем не стемнело, — сказал я, после того, как девочка громко высморкалась в край футболки и вытерла слёзы коротким, злым движением. — У вас есть лопата?
— Да, там, за домом. Надеюсь, что она не сгорела. Пойдем, покажу.
Лопата оказалась деревянной, и ещё достаточно крепкой. Марта отвела меня на небольшую поляну, где семейство болотных жителей уже несколько поколений хоронило своих мертвецов. Найдя относительно ровный участок земли, я принялся копать, а девочка стала помогать, отгребая рыхлую землю руками. Почва оказалась песчаной, копалось легко. Через сорок минут, могила оказалась готова.
Мы отошли к хижине, забрали мёртвую старуху, потом вернулись на кладбище.
— Жаль что её не во что завернуть, — со вздохом сказал я, кладя свою почти невесомую ношу на рыхлую землю у края могилы.
— Подожди, — Марта внезапно сорвалась с места и умчалась в темноту. Потом вернулась, неся в руках свой роскошный, трофейный плащ. — Вот, возьми.
Я внимательно посмотрел на спутницу, но ничего не сказал.
Плотно завернув тело ведьмы в дорогостоящий саван (уверен, за всю долгую жизнь, старуха не носила ничего подобного), мы опустили её на дно ямы. Стояла поразительная тишина, даже вездесущие лягушки прекратили свой бесконечный концерт. Природа, словно тоже прощалась со своей верной жрицей. Марта вздохнула, и бросила вниз горсть земли…